Александр Левинтов - 8 | Севера́. И приравненные к ним

Редактор Игорь Злотников

Дизайнер обложки Роман Максишко

Издатель Максим Осовский

© Александр Левинтов, 2022

© Роман Максишко, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0055-9141-8 (т. 8)

ISBN 978-5-0053-1985-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

АЛЕКСАНДР ЛЕВИНТОВ

Севера́ – это особое состояние души и окружающей её среды: здесь тоскливо, зябко, одиноко, тревожно, тоскливо, уныло, топко. Многие чувствуют себя, попав на Севера́, обиженными и униженными. Здесь тощая тропосфера и убогая природа, борющаяся сама с собой и человеческими вторжениями.

Я – не северянин, но часто бывал здесь и на территориях, приравненных к ним. К сожалению, все мои полевые дневники давным-давно пропали – только теперь я понимаю, какой это клад мыслей и ощущений. Пропали не только дневники, но и другие записи. Опубликовано было всего несколько статей. Многое, что здесь собрано, нигде или почти нигде не печаталось. Это – очень разношёрстные тексты, я расположил их не по мере написания, а в биографическом порядке: многое пришлось писать по памяти, избирательной и фрагментарной. Самыми скоропортящимися оказались исследования: по Западной Сибири, Горному Алтаю, долине реки Вуоксы, Якутии – это обидно: сколько сил и времени мы потратили на них!

Не знаю, кто это будет читать, но в наше информационно насыщенное время ценность написанного прямо противоположна массовости прочитавших, поэтому очень надеюсь на весьма узкую аудиторию. Собрал и дописал я все эти тексты всего за два дня, наверно, и чтение не займёт больше времени.

Наука приучила нас к тому, что все идет от простого к сложному, от примитивного к развитому, от несовершенного к совершенному: от амебы к человеку, от лопаты к компьютеру, от зверства к гуманизму. Мы так привыкли к этому, что не замечаем всей нелепицы и невозможности, с точки зрения разума, такого порядка вещей. Если верить ученым, то, например, самое примитивное, убогое и несовершенное в этом мире – Бог. А нам, даже заядлым атеистам, в это никак не верится. И все вокруг нас кричит нам и доказывает – наука неправа! Вот, например, гейзеры.

В далеком 1939-ом году Татьяна Ивановна Устинова, молодой харьковский геолог, была направлена с мужем на работу в Камчатский заповедник. Оба получили самостоятельное назначение, что было удобно и им самим и государству, а, согласитесь, такое случается нечасто.

Сила идеологических заморочек того времени была такова, что все друзья и знакомые пугали молодых естествоиспытателей не близостью и суровостью здешних островов архипелага ГУЛАГ, а соседством с Японией и японцами, коварными и хитрыми, почти инопланетными тварями, «с раскосыми и жадными глазами». Правда, «раскосые и жадные» – это наши глаза, если верить поэту, но смотреть в зеркало – буржуазный предрассудок, да и некогда: надо строить светлое будущее всего человечества, мировая революция, можно сказать, на носу, и все прогрессивное человечество с надеждой смотрит на нас и с нетерпением ждет – когда же до них дойдет отец всех народов и пересажает эти народы?

В составе Камчатского заповедника собрались тогда мощные научные силы: директор заповедника, он же – муж Татьяны (предыдущий директор, увидев долгожданную смену, тут же слинял навеки в Москву), и два научных сотрудника: сама Татьяна и еще один, не задержавшийся ни в истории, ни в памяти людей.

Камчатка – и теперь и особенно тогда – рай для геологов и биологов, вообще, для натуралистов любой специальности. Практически это – уникальный природный комплекс с эндемичной растительностью и животным миром, в очень своеобразных геолого-тектонических декорациях и на таком отшибе от всего привычного, учебного и стандартного, что дух захватывает.

Прошло всего полтора года полевых исследований, маршрутов и работ и Татьяне удается сделать в ходе и в результате съемки заповедника совершенно фантастическое открытие мирового значения. Пробираясь редкими и малозаметными тропками здешних охотников с местным проводником Анисифором Павловичем Крупениным, она открыла теперь знаменитую на весь мир Долину Гейзеров, одно из самых причудливых, прекрасных и удивительных природных чудес света. Василий Песков, например, убежден, что Долина Гейзеров – самое красивое место на Земле.

Тогда Татьяна успела открыть и описать почти все гейзеры – теперь их насчитывается около 60-ти. Она не только поименовала их (многие ее названия сохранились до сих пор), но также описала режим и характер каждого. Какое блестящее начало, какой возвышенный старт профессиональной карьеры! Так еще никто в мире до нее не стартовал!

Что такое гейзер? – это природный термальный фонтан воды и пара, работающий циклически, более или менее регулярно. Гейзеры приурочены к зонам интенсивной тектоники: в Исландии они служат источниками тепла и энергии, благодаря чему эта самая северная страна Европы является крупнейшим европейским экспортером бананов. Знамениты также гейзеры Новой Зеландии и в Йеллоустонском национальном парке в Вайоминге. Кроме того, известны, но не знамениты гейзеры в Мексике (Буфадора) и в Калифорнии, в Калистоге. Образуются гейзеры, точнее, образуется периодичность их работы, за счет естественного охлаждения извергаемой водно-паровой струи поверхностными водами, проникающими в жерло гейзера в ходе извержения. Гейзеры необычайно экзотичны и представляют не только научный, но и туристический интерес.

По случаю такого события в Москву была направлена телеграмма с представлением Татьяны Устиновой к награде. Вскоре пришел ответ: «срочно уволить». Нет, слава Богу, не за это открытие, а потому что началась война и стране не до гейзеров и заповедников.

Понять логику социализма и коммунизма невозможно: кричать на всех перекрестках о скорой и неминуемой победе над Гитлером, эвакуировать правительство и главную святыню строя, труп вождя, на Волгу, положить на плаху истории в первые же недели войны сразу несколько миллионов солдатских жизней и судеб и – экономить на жалкой, почти символической зарплате двух научных сотрудников. Чертоган какой-то! Судорожность мышления – пожалуй, это – самая точная диагностика коммунистического образа мысли, от Ленина до Путина. Понять их невозможно ни умом, ни задом. Они и сами никогда не ведали, что творят и целей своих ни формулировать, ни удерживать не в состоянии. Но, может, потому это учение и бессмертно и неистребимо?