Владимир Гордейчук - Куда идет Россия? За поворотом – зона невозврата

Как работает министерство правды видно на примере следующего диалога в связи со сверхрезонансным делом об убийстве Литвиненко. Российский обыватель, зараженный ресентиментом и обработанный госпропагандой, убежден, что:

«История с облысением Литвиненко интересна тем, что в ней четко видно, насколько все это событие было превращено в PR-кампанию против России. Фотография (имеется в виду страшная фотография полностью исхудавшего, облысевшего и пожелтевшего Литвиненко – В.Г.) была фактически сфабрикована под это дело, чтобы понагляднее показать всю силу радиации. А рассказ о том, что Литвиненко типа просто так побрился, был сочинен задним числом, после того как поймали за руку. Конечно, побрили, а не облысел, но побрили не для удобства, а для пропаганды. Хоронили – труп кто-нибудь видел? Я не знаю. Повод для разных вариантов. Там еще и спор о принятии ислама был. Отец Литвиненко сомневается в достоверности расследования и считает, что в начале у болезни симптомы не соответствуют тому, что должно было бы быть. Для российской стороны, которая была обвинена, материалы так и не были открыты. Что только говорит о том, что есть что скрывать. Тут и с презумпцией невиновности проблемы. Так что доклад Оуэна – это лишь один из пунктов в деле. Есть основания не доверять…»

А вот экспертное изложение сути этого дела:

«С отравлением Литвиненко произошла такая история. Преступление, задуманное как самое тайное убийство в человеческой истории, неожиданно стало самым явным. Человек умирал мучительной смертью на руках у врачей в лучшей мировой клинике – и никто не мог понять, почему. По симптомам было похоже на отравление таллием. Искали таллий, но таллия не было. Также было похоже на лучевую болезнь – но никаких следов радиации (обычной гамма-радиации) тоже не было. Разгадку нашли буквально через день-два после смерти – сам Александр Литвиненко о полонии не узнал. При том, что не сомневался (и всем говорил), что виновником его отравления является Путин. Борис Жуйков, заведующий радиоизотопной лабораторией института ядерных исследований РАН, назвал обнаружение полония «научным подвигом англичан». Он заявил это в эфире НТВ в те же горячие дни, я сам видел этот эфир.

Показательна также следующая история. В день смерти Литвиненко Владимира Путина (он был в Германии) спросили, что он об этом думает. С подтекстом, что Литвиненко обвинял именно его. И Путин ответил так: «Нет никаких указаний на то, что смерть Литвиненко имеет криминальный характер». Он был уверен, что причину смерти установить невозможно. А на следующий день – установили!

И после этого самое тайное убийство в мировой истории стало самым явным. Следы полония повсюду! Стало видно, как они везли полоний в самолете из Москвы (прилетали дважды, в первый раз не получилось, оба раза остались следы на самолетных креслах), как готовились накануне в гостинице (доставали препарат, разворачивали, уронили на ковер, потом мыли руки – следы на ковре, на полотенцах). Как отравляли (следы на чашке, на чайнике, на посудомоечной машине в баре «Миллениум»). Как Литвиненко приехал на автобусе в бар «чистым», а уходил уже с полониевым следом. Как убийцы улетали в Москву. Когда потом начали заявлять, что Луговой тоже заболел, он в ужасе прибежал на «Эхо Москвы», типа «неправда, я здоров!». Кресло, в котором сидел Луговой, Венедиктов сдал на анализ (следы полония обнаружили) и потом выкинул… Что касается доклада сэра Оуэна, то его достоверность не вызывает ни малейших сомнений».

Видно, как обработанный госпропагандой обыватель сначала переводит обвинение с конкретных преступников на всех нас, на Россию, и затем вопрошает: «А ты свечку держал? А ты докажи?» Однако, будучи припертым к стенке известными фактами, восклицает: «А так все делают! Все чудят!» Этот диалог наглядно показывает, что подсознательно обыватель чувствует свою неправоту, но категорически не желает в этом признаться ни самому себе, ни тем более другим. То есть падающая на благодатную почву пропагандистская обработка достаточно грамотного и интересующегося политикой человека, коим, несомненно, является наш обыватель, приводит к развитию у него специфической формы двоемыслия, описанной Пушкиным А. С. и, позднее, З. Фрейдом.

Таким образом, российские государственные пропагандистские СМИ – министерство правды, весьма успешно воспользовавшись такими исторически обусловленными характеристиками значительной части российского народа, как ресентимент, склонность к сакрализации верховной власти и государствоцентризму и непреходящий страх перед возможным безвластием и хаосом, захватило в плен соблазна не только почти все «агрессивно-послушное», или неосталинистское, большинство, но и значительную часть конформистски настроенных граждан. Именно они проголосовали за Путина 18 марта 2018 года, обеспечив ему подавляющее превосходство над политическими конкурентами и полную монополизацию власти, открывающие новый этап движения России к несвободе.

3.4. Реинкарнация КПСС

Партия «Единая Россия», как и КПСС, по сути, не является партией в классическом смысле, а представляет собой, с одной стороны, «приводной ремень» для доведения решений высших органов власти до народа и его мобилизации, а с другой – социальный лифт для карьерного роста преданных властителю и его вертикали людей. То есть – является, как принято говорить, «партией власти», подконтрольной властной вертикали государственной структурой.

Отсюда следует, что без ее преобразования в обычную партию, действующую на равных условиях с другими партиями, что неизбежно приведет к ее распаду или ликвидация подобно тому, как это было сделано с КПСС, никакие либерально-демократические реформы в стране невозможны.

3.5. Империя зла

Дело Ивана Голунова обнажает всю ту чудовищную гниль, которая копится все эти годы внутри системы, все еще называемой правоохранительной.

Удержание от дезинтеграции огромной и крайне неоднородной по уровню развития, культуре и религии страны при наличии значительных внешних и внутренних как реальных, так и мнимых вызовов и врагов являлось на протяжении всей 500-летней истории российского государства огромной проблемой. Неизбывный страх перед неспособностью ее решить раз и навсегда, «майданофобия», как и связанный с этим страх относительно собственной судьбы, вынуждает властителя и его «вертикаль» создавать и укреплять такую форму авторитарного правления, при которой отвечающие за госбезопасность спецслужбы занимали бы главенствующее место в охранительной системе, жестко контролировали информационные и финансовые потоки и подчинялись непосредственно властителю. Любой человек, в том числе государственный чиновник любого ранга, должен «иметь возможность» быть арестованным, допрошенным и посаженным в тюрьму фактически на неограниченный срок без суда и следствия. Суд, следствие, прокуратура и другие правоохранительные органы являются здесь лишь прикрытием чекистского произвола и беззакония.