Сергей Дулов - Назови его свободой

Но, конечно, королем местного животного мира и самой желанной добычей является медведь. Он дорогая добыча не только потому, что грозный противник, но и в прямом смысле. Например, за шкуру зверя предлагают десятки тысяч рублей, а то и за сотню, грамм сухой желчи стоит не менее пары сотен, высоко ценятся и мясо, и жир.

Медведей в Абхазии столько, что сельчане в период, когда мишки жируют, вечером и ночью без особой надобности из дому не выходят, а если выходят, то с ружьем. Особи встречаются такие, что поверить трудно. Года три назад подстрелили медведя, который дал 350 килограммов чистого мяса. Шкура его (это такие ценят в сотню тысяч, но охотник трофей не продал) целиком покрыла «Жигули» – шестерку. Правда, животное оказалось больным, со смертельно опасным мясом, которое пришлось выкинуть. Оно, тем не менее, не пропало. Некоторые любители медвежьей закуски (а еще больше – местной выпивки) подобрали «трофей», варили столько, что мясо от костей отстало, закатали в банки, и этой тушенкой, говорят, еще долго закусывали.

Понятно, что подобные зверюги – большая редкость. В основном, добывают медведей с выходом мяса от 60 до 100 килограммов, но и такое животное по человеческим меркам – гигант. Любой из них ударом лапы человека если не убьет, так покалечит.

Первый и пока единственный медведь Врура был именно таким, средненьким. Вообще на крупного зверя охотятся в горной части Абхазии. «В прибрежных горах почва каменистая, на ней следов никаких не остается, а в горах – чернозем», – пояснил охотник. В горах есть места, по которым не ступала нога человека, там деревья-великаны в 60 – 70 метров высоты. На их вершины спокойно садятся голуби, потому что дробь туда не долетает. Как-то Врур с друзьями попытался обхватить один из буков. Удалось это сделать только втроем. А есть деревья и покрупнее, такие, в которых, по прикидкам, можно было бы разместить охотничий балаган.

А еще в горах живет Сурик, которого Врур описывал восхищенно-сказочно – «профессионал», «легенда» и даже «монстр», несмотря на уменьшительное имя. Мол, Сурик по лесу быстрее собак передвигается, ориентируется без карты, все тропы и норы животных знает, охотников расставляет по номерам с точностью, которой позавидует ГЛОНАСС. Словом, природный следопыт, егерь-самородок, человек леса, который, по словам Врура, в городе трех дней бы не выдержал.

И в тот раз Сурик не подвел. В первый же загон четыре стрелка убили четырех медведей. Во второй день гнали уже пуганого зверя, но все же одного медведя добыли.

Вруру его зверь достался при драматических обстоятельствах. Он слышал, что гон движется в его сторону, и вроде готовился, но все же мишка появился неожиданно. Патроны двустволки были снаряжены картечью, и, выстрелив метров с 35, Врур был уверен, что попал. Однако медведь лишь развернулся в сторону охотника. Второй выстрел хищника также не остановил. Врур успел зарядить ружье патроном с пулей, подождал, пока медведь приблизится, и уже наверняка, в лоб выстрелил. Туша скатилсась к ногам стрелка, у которого, по его признанию, сердце готово было разорваться. Потом в шее трофея обнаружили 12 картечин от двух выстрелов. Охотник ни разу не промахнулся…

По традиции шкуры убитых медведей достались удачливым стрелкам, мясо разделили поровну на всю бригаду, а полагавшуюся Вруру желчь он подарил Сурику – в честь и благодарность за первого медведя. Да и дома почти вся улица угостилась медвежатиной.

Мечтает же Врур о том, чтобы завести лаек. У одного знакомого есть пара, так собаки такой магической выучки, что сами на охоту убегают, сами приносят добычу. Ну и с парочкой лаек можно и одному на медведя сходить.

И конечно, не обойтись без историй о медведях со счастливым концом, которые охотники очень любят и которых немало рассказал и Врур.

Вот классического рода. Пошел сельчанин в лес за каштанами, выбирает, наклонившись, такие, что покрупнее. Голову поднял – два медвежонка перед глазами, не успел выпрямиться, как с ревом вздыбилась из недалекого куста медведица. Посмотрела на остолбеневшего человека, рявкнула что-то детенышам, и вместе с ним ушла. Ну и человек тоже… Убежал.

А вот другой. Двое охотников заметили, что в лесу, под одной из диких груш много поломанных веток. Сообразили, что медведь десертничать приходит, и решили подстеречь зверя. Пришли к вечеру, расположились обустроиться, передохнуть, ну и, похоже, лишнего расслабились. Словом, утром просыпаются, а под грушей куча свежих веток обломанных, их припасы разбросаны, но приходивший ночью медведь съел лишь то, что на десерт годилось, вроде йогуртов. А что не годилось, тем побрезговал, сладкоежка косматый…

Охотники живут дружно, здесь формальностей нет. Бригады их друг друга знают, есть договоренность, кто в каких угодьях «хозяйничает», живности хватает на всех. По случаю мой собеседник оказался армянином, а вообще коллективы складываются по-человечески, без загляда в паспорта. Браконьерства тоже нет. Время, когда выводится потомство, нагуливает местная фауна вес, – добровольно запретное. Охота в Абхазии, в основном, занятие местное. Но и сведущие зарубежные любители приезжают, а некоторые, зная особенности местных ландшафтов, прилетают – на вертолетах.

Возможно, когда-то возникнет целый бизнес – охотничьи туры с забросом на вертолетах в этот край волшебных примет. И будь моя воля, то для машин я бы выбрал тот самый, известный с детства песенно-голубой цвет.

Не знаю почему, именно в этот раз запала в душу картина ночного моря. Луна посыпала его серебром, а сакральную дорожку так густо, что подумалось: зачем серебряные рудники рыть – вот подходи и черпай богатство ведром.

Я еще думаю, что русский народ на фантазию тароват. Приветствовать друг друга, например, принято здравицей. Хотя ясно, что взять здоровья негде, ведь лишнего или свободного нигде и ни у кого нет.

Английской же породы и воспитания население, полагаю, практичнее, а может – завистливее. Всего-то спросят друг у друга при встрече: как, мол, дела… И какие, интересно, испытывают чувства, когда услышат, что хорошо?

2015

Конечно, я испугался. Хотя от берега отплыл всего-то метров на 30 – 40, но тут с шипеньем и уханьем вырвался со дна какой-то газ рядом с плечом, метрах в полутора, и я успел увидеть глубокую воронку с маленьким выступившим конусом в центре и фонтанчиком из него. Потом в лоб коротко ударила волна от воронки… Вначале я подумал, что газ вырвался со дна, но вспомнил, что такие явления в Черном море возможны на глубинах около 2000 метров, а какая уж тут глубина, рядом с берегом? Так что я, успокаивая себя, сделал еще несколько гребков, когда пришла мысль, что это выдохнул дельфин… Наверное, большой, может быть, он до сих пор рядом плавает. Сердце заколотилось. Ведь дельфин – это зубатый кит, и хотя легенды ходят про их доброжелательность к людям, но эти байки, понятно, распространяют те, кто недоброжелательности не испробовал. Может, дельфины настолько умны, что свидетельств своего возможного каннибальства, в отличие от тупых акул, не оставляют… А я, похоже, вплыл на территорию, на которой дельфины кормились. Я даже попытался рассмотреть животных под водой, но ничего не увидел, никакого хотя бы силуэта. Почему и поплыл дальше, скрепив, конечно, несколько сердце.