Альберт Савин - Кто мы и зачем на этом свете?

Оказывается и диктатура диктатуре – рознь и на самом деле существует такая, которая именуется диктатурой Закона, и самая желаемая для того большинства, которое устремилось к цивилизованным отношениям.

Но особое место среди понятий о диктатуре занимает т.н. диктатура простонародного большинства или такого – труд которого систематически, начиная от самого рабства, оценивается далеко не адекватно вложеной жизненной энергии – с извлечением из этого частной прибыли.

Но ведь подлинная суть вовсе не в извлечении прибыли. Она в том, что если затраченная жизненная энергия не оплачивается с тем, чтобы быть полностью восстановленной – то неадекватная эксплуатация влечёт за собой не абстрактную прибыль, а вместе с ней прямо покушается на состояние дееспособности, здоровья и саму жизнь. Так разве такой способ не созвучен с теми, против которых направлена диктатура Закона?

А применительно к России – хвалёная династия Романовых вплоть до своего падения так и не удосужилась встать на конституционный путь развития – несмотря на то, что в соседней Европе давно уже существовало римское право. Возможно потому, и вопреки Марксу – революционные перевороты не прошли нигде – кроме России.

Оторвёмся на минуту от набивших с давних времён оскомину политических интерпретаций демократии и определимся в том – какие задачи в жизни каждого общества главные. Наверное это – экономика и политика, жизненный уровень человека, соблюдение прав и свобод, гарантии безопасности и перечень можно продолжать по приоритетности.

Но есть задача не просто главная, а судьбоносная. Судьбоносная в том прямом смысле, что определяется моментом вручения власти – всех полномочий по распоряжению общенациональными природными и трудовыми ресурсами, бюджетными средствами от налогов с населения и по сути через решение всех главных задач – жизнями и судьбами людей.

Значит – именно на неё прежде всего должны быть направлены усилия и средства населения и власти, и ведомство должно быть организовано укомплектованным и оснащённым никак не хуже, чем остальных традиционных.

Или так и продолжать считать, что демократия – это дело свободное, лично каждого и судьбоносность обнаружится сама собой, как в экономике – невидимой рукой Адама Смита.

Тогда хотя бы спросим – какой рачительный хозяин откладывает решение судьбоносного момента на самый его канун, если в его распоряжении целых четыре года времени для спокойной, планомерной и целенаправленой на судьбоносность заблаговременной подготовки к нему?

Почему – как и сто лет назад нет доверия огромнейшему контингенту населения, в котором каждый бы желал считать свой голос самостоятельным и прямым – без каких либо политических посредников в организованых сверху партиях, которые уже не просто дебатируют в Парламенте, а всё государство начали делить на противостоящие регионы – белые и красные.

Мало того, что каждый федеральный закон, принятый на смеси частных идеологий – автоматически и вопреки Конституции превращает их в одну государственную и обязательную для всех уже под страхом не партийной, а уголовной ответственности.

И в целом получается, что избиратель пыжиться изо всех сил в надежде, что жизнь улучшится после вручения власти – всех общенациональных ресурсов для экономического регулирования трула, занятости, жизненного уровня, а ещё и развития – а эти ресурсы запросто покупаются и продаются помимо её – на свободном рынке неизвестными лицами, не проходящими никакого отбора, кроме как по наличию финансов, которые ничем не пахнут.

Равенство это уже оскомину набило на политических языках правдоискателей и почитателей справедливости. Европейская модель коммунизма, начинающаяся от Томаса Мора и Томаззо Кампанеллы – предполагала, что идеи равенства и справедливости нельзя воплотить иначе как либо через высочайшее сознание, либо через государственный контроль за мерой труда и потребления на основе общественной формы собственности.

И в первую очередь речь шла о превалирующем большинстве тех – кто больше всех и тяжелее всех трудился, а вознаграждение за это получал мизерное.

А тем не менее и современные Конституции никак не отказались от идеи справедливого равенства, заложив её уже в основу правового поля. Но теперь речь идёт уже не о физическом или умственном равенстве, для чего требуется не только ускоренное развитие низших уровней, но и торможение высших – дабы все других подождали.

Сегодня речь о справедливом равенстве перед Законом и Судом, призванным выправлять не естественное, а искусственно создаваемое неравенство до них.

Но кто может ответить – как его обеспечить, если на стороне истца выступает всего лишь один т.н.,бесплатный государственный защитник, а ответчик имеет возможность нанять хоть целую контору адвокатов – да таких, которые одной лишь юридической казуистикой способны прямо в зале суда поменять местами одного с другим.

Не было у утопистов таких выверенных законов. Но если они появились, а и правового равенства тоже нет – то это уже не утопизм, а разгильдяйство обыкновенное, подпадающее под спрос и ответственность, и вопрос лишь в том – кто должен спрашивать: либо идеальная Фемида с повязкой на глазах, либо избранный действующий Гарант силой того же Закона.

Но сдаётся – Фемида потому так легко закрыла глаза, что не обременена она ни чувствами, ни вещами, ни едой, ни водой, ни мужьями-ловеласами и ни сопливыми детьми.

Ей и заботы то всего лишь записать для начала участников тяжбы одинаково: преступников – в невиновные, а невиновных- наоборот. Ну нет ещё на нашей Земле идеальных Гарантов и Судей, аединственное из того, что есть – это выбор таковых из числа наиболее образованных, опытных и морально устойчивых по практической деятельности и реальному поведению.

И таким образом мы приходим не к революциям и реформам – а к банальной и рутинной повседневной работе с кадрами – которые решают всё. Но разумеется – в первую очередь по отношению к творцам и проводникам Законов.

А сохранился ли ещё скромнейший обелиск с именами страстных мечтателей о справедливом равенстве – в Александровском саду. Но если нет – значит и с идеей о справедливости в 21 веке решили покончить.

Есть у политиков расхожее выражение: каков народ – такова и власть

Автор позволит себе принципиально не согласиться с этим по той простой причине, что при этом не учитывается одна существенная деталь – в которой при формировании власти происходит смещение центра властного потенциала, олицетворяемого мандатами от множества избирателей – к группе избранных претендентов и в виде широчайших полномочий по осуществлению власти.