Александр Черенов - О ВЫСОЦКОМ, О «БИТЛЗ», О ЖУКОВЕ… И О СЕБЕ

В поисках лучшей доли мы вновь «оседлали» Комету» и двинулись вдоль берега. На пляж в этот день нам попасть так и не довелось, но зато мы побывали в «Артеке», Гурзуфе и Никитском ботаническом саду. «Артек» ничем особенно не запомнился, если не считать способа проникновения: через забор. Побродили по территории, посмотрели – и скептически покривили щеками: «Рядовой товарищ» – а разговору-то!». И действительно: за забором обстановка была ничуть не хуже. И, если бы не крутизна подъёма, то даже интереснее: кипарисы, лавры, магнолии – по обе стороны тропы! А дух от них такой, что одурманивает мгновенно!

А, вот, два других визита отложились в памяти добром. В Гурзуфе мы побродили по узким, кривым улочкам, под острым углом идущим от побережья вверх. Мы ходили и дивились местным саклям, вырубленным в скальных монолитах. Если не изменяет память, на паре дверей мы даже видели мемориальные таблички на тему кратковременного пребывания здесь писателей Чехова и Короленко.

Никитский ботанический сад запомнился простотой доступа, отсутствием навязчивого сервиса, возможностью бродить, где угодно и сколько угодно, отличной погодой и благоуханием целых морей тропической и субтропической флоры. А ещё мы с приятелем едва не угодили в кино: нас ангажировали на роль «праздной публики, совершающей вечерний променад». Как раз, в это время здесь снимался фильм «Белый пудель» по рассказу А. Куприна, и ассистенты режиссёра «отлавливали подходящий материал». Мы подошли фактурой, но не пропиской: материал требовался исключительно местный. В итоге, «плакали» наши пять рублей за день съёмок.

На следующий день мы «заправились» с утра пораньше, и «пошли другим путём» – в направлении Алупки. По дороге заглянули в Мисхор, оперативно ужаснулись… и скоренько загрузились обратно в «Комету». «Ласточкино гнездо» привлекало обещанной возможностью отведать наверху хороших вин и коньяков, но крутизна и длина подъёма напрочь отбивали всякое желание, заставляя вспомнить народную мудрость про овчинку, которая не стоит выделки.

Уже через полчаса пребывания в Алупке мы поняли: наше! «От добра добра не ищут», тем паче, что за Воронцовским дворцом мы нашли затерянный в зарослях спуск к дикому пляжу, на котором к моменту нашего появления отдыхало всего две семейные пары. Поначалу нам вряд ли обрадовались, но когда мы появились на следующее утро, то по дружелюбным улыбкам поняли, что «зачислены в ряды аборигенов».

Борьба «за место под солнцем» того стоила: местечко оказалось совершенно диким, с узким пляжем, начинавшимся сразу же за обрывистым спуском с горы. Сам пляж был «смешанного состава»: привычный галечник соседствовал с полосками кварцевого песка. Разделённые сотней метров скалы выступали в море так, что образовывали уютную лагуну со стоячей водой, отсутствующими волнами и поросшими мхом валунами в десяти-двадцати метрах от берега. В отличие от соседних «открытых вод» здешнее море прогревалось едва ли не до состояния парного молока.

На этом пляже мы провели семь потрясающих дней. Вечерами мы возвращались в Ялту, быстренько переодевались «в штатское», и занимали очередь либо в один из ресторанов на набережной, либо в пивной бар «Штурвал». А что: гулять – так гулять! Если не удавалось прорваться на «культурное мероприятие», мы шли в один из соседних магазинчиков, и покупали прекрасное массандровское вино («Чёрный доктор» или «Красный камень»). Это было настоящее массандровское вино, ведь Массандра располагалась в трёх километрах от Ялты, в прямой видимости с возвышенности, что за автовокзалом.

Но любой сказке приходит конец. Пришёл конец и этой: в десятый день от прибытия мы позвонили на завод, и узнали, что заказ наш будет готов через день. Проблем не случилось и с обратными билетами: нам повезло больше тех бедолаг, кто пытался воспользоваться услугами Аэрофлота. И через день мы уже телеграфировали из Днепропетровска «на родину»: «Возвращаемся со щитом!».

Конечно, наш «чернокожий» вид – загорели мы, как черти – выдавал нас с головой. Но мы были непоколебимы: «Это всё – жара в Днепропетровске!». И то: кто видел и слышал, как у нас обоих по прибытию в город на Днепре стучали зубы от холода, когда с реки несло таким «бодрящим ветерком» – хоть в шубу заворачивайся?!

Середина девяностых годов двадцатого века. «Как говорит наш замечательный сатирик Аркадий Райкин», «жуткая, жутчайшая была эпоха, и настроение было мерзопакостное». Жизнь на распутье: старое ломали через колено, новое росло, как грибы-поганки. Не зря у китайцев самое страшное пожелание: «Чтоб тебе жить в эпоху перемен!». Ни приличной работы, ни приличных денег, ни зримых перспектив. Мне, классному, без ложной скромности, юристу, приходилось хвататься за любую копейку и за любого клиента. Клиент шёл, в основном, «с прошлым». Такое было время, когда в сегодняшние бизнесмены выходили вчерашние уголовники.

Вот эту публику мне и довелось представлять в разных судах и на разных «стрелках». Результат моих трудов был «пятьдесят на пятьдесят»: где-то я «попадал», и не получал ни копейки, а где-то мне платили согласно уговору. Именно так: в ста процентах договорённостей стороны обходились джентльменским соглашением, когда устные кондиции исполняются так же, как и письменные.

Работа появлялась от случая от случая: всё остальное время приходилось уподобляться волку, которого ноги кормят. Иначе говоря, бегать и стучать в запертые двери в надежде на то, что логия Христа, в конце концов, оправдается: «Стучите, и отворят вам». Но, сколько я ни стучал, а не отворили.

И вот, однажды, в очередную минуту очередного же отчаяния, в какой-то заштатной газетёнке, в самом «подвале» на четвёртой полосе, мне на глаза попалось крохотное объявление. Я прочитал его раз, другой, третий – и вдруг подумал: «А почему бы и нет?!». Объявление было любопытным: «Общество защиты прав русскоязычного населения в Казахстане оказывает помощь всем лицам русской национальности в переезде на постоянное место жительства в Канаду. Переезд членов семьи и перевоз багажа бесплатно». Дальше предлагалось сообщить личные данные, наличие образования, знание языков и прочее резюме.

Время было лихое – обманывали через раз – и бесплатный характер такой дорогостоящей услуги показался мне подозрительным: «лохотрон». Но, с другой стороны, «Ванька с Манькой» тогда бежали из «всесоюзной лаборатории дружбы народов», куда глаза глядят: начиналась «дружба в новой редакции». Находились и помощники, и кому-то действительно удавалось воспользоваться помощью. Вот и подумалось: «А чем я хуже?!». И, потом, я ведь ещё не паковал чемоданы. Для начала я отправил письмо на указанный в объявлении адрес с «самодоносом» согласно инструкции благодетеля. Таких писем я отправил тогда множество, но и этим не погнушался: запас карман не тянет.