Валерий Сабитов - В паутине заблуждений. Книга о небе, земле и людях на земле и небе

Кто сразу поймет этот мудрый парадокс? Или даже после долгих размышлений? Рацио тут явно недостаточно. И без высокого интеллекта не обойтись.

Для разминки серых клеточек перед вхождением нашего разума в один из болевых узлов рассматриваемой Паутины Заблуждений, предлагаю маленький вопросик.

Вы увлечены и разделяете гипотезу Дарвина? А спрашивали ли себя: мутации – причина или следствие эволюции? Ответ на этот вопрос может изменить концепцию развития. И умалить приоритет эволюционной гипотезы. Особенно, если рассматривать не внешние, а внутренние признаки. И прежде всего – морально-нравственные особенности.

Массовое, голливудоподобное просвещение её производителями и потребителями без сомнения включено в вершинные достижения нашего «эволюционного» развития. Поп-культура, так быстро набравшая обороты и скорости, вызывает иные, не утверждённые Западом толерантные оценки. Вот три из них:

– «результат регрессивных мутаций». (Гуго де Фриз, голландский зоолог и ботаник начала 20 века).

– «низший вид» – Bass Gente на латыни. (Густав Клемм, немецкий историк, исследователь рас).

– «представители различной сексуальной флоры». (В. В. Набоков).

Атомизация личности и разброд в обществе как будто свидетельствуют о достижении наконец какого-то уровня желанной свободы. Но дезинтеграция беспокоит Западную сокровенную, недостижимую для простого обывателя мысль. Как реализуется свобода при многовекторной разделенности? Не становится ли она иллюзией, призывающей хаос? Свобода при идеальном её воплощении возможна при опоре на братское единство. Если этого нет, то необходимо соблюдение социальной иерархии. Кастовости, сословности… Свободная конкурентная борьба всеми позволенными средствами за место в обществе, за большую долю пирога и судьбы – вещь более чем рисковая.

То есть свобода в реале априори управляема. Важно задействовать правильный общий регулятор-знаменатель. Общечеловеческие ценности в условиях рационального социума противоречат утвержденным нормам бытия. Но и отказаться от них невозможно. Тогда почему не заменить их феноменами-отражениями?!

Все симулякры общечеловеческих, духовных правил жизни, оказалось, легко укладываются в идеологию либерализма и позволяют привести всё и всех к единому западному знаменателю. На первый – и распространенный – взгляд, либерализм противостоит консерватизму. И это привлекает сторонников научно-технического, технологического прогресса. Но по сути либерализм, как идея равных прав-возможностей, противодействует исключительно традиционализму восточного содержания.

Границ экспансии либерализма не предусмотрено. Они легко размываются стремлением добиться максимума от Природы и общества. У современного Запада нет своих традиций, он в исторических мерках слишком молод. Он весь, со всеми питающими корнями – в новейшем времени. Прямая связь с уходящей в глубь тысячелетий историей у него только в преемственности заблуждений, которые пронизывают и Восток. Но Восток сохраняет потенции и факторы продвижения по Прямому пути, по Вектору Духовности.

Либерализм (перерастающий в своё якобы отрицание – гуманизм или постгуманизм), воплощается на разных территориях по-разному. На территории бывшего Союза ему возражает так называемая «Красная линия», призывающая вернуться к идеям советского социализма, к «некапиталистической культуре». Манящий идеал здесь – бесплатный коммунизм.

Оба направления родственны и смыкаются в одном: прогресс ради комфорта. Разница лишь в одном – в понимании деталей равенства и справедливости и средств их достижения. Но база у обоих одна – бездуховность. Проявляется она в моделях морали. У одних она стремится к безграничности; у других сдерживается рамками, очерченными людьми, то есть тоже вариабельна. В итоге и здесь они стремятся к слиянию.

Потому можно уверенно сказать: оба направления прозападные однозначно! Какие у них могут быть независимые национальные идеи либо программы? Нереально… Тем не менее, в обоих направлениях – и яростном либеральном, и застенчивой «Красной линии» – тяга к социальным идеалам сохраняется. И некоторые из авторов на «красной» территории претендуют на роль Солженицына 21-го века, на звание «отца нации». И очень недовольны тем, что их не признают в такой форме одежды. И потому из умеренной «красной зоны» они переходят в клан радикальных либералов.

Внешне на постсоветских землях либерализм противостоит патриотизму. Но серьёзной грани и между ними нет. Чаще – пустое жонглирование словами между несогласными группами-отрядами, претендующими на лидерство. За этой якобы борьбой прячется стремление тех и других наполнить до краёв свои корыта исполненными желаниями. Заметнее границы между радикалами и умеренными тут и там.

Либерал или патриот, радикал или умеренный в обоих направлениях: позиция определяется личными психологическими установками. «Забота о народе», «любовь к отчизне» – общие заявления-приложения для внутринародного пиара. Происхождение большинства радикалов обоих лагерей примерно одинаково.

Когда в судьбе происходит что-то неприятное, некоторые люди уходят или в либеральную оппозицию, или в «Красную линию». Они считают, что беды пришли к ним извне и незаслуженно. А виновата в них именно сегодняшняя власть. Скоро они и смерть признают несправедливой. По каким критериям и что они заслужили? Или заработали? Ведь по сути они оппонируют Единому Закону Вселенной. То есть в итоге – самим себе. Недовольные уделом – всегда из числа неблагодарных. И никак иначе. Ибо именно они сеют смуту, дестабилизируют, стремятся к полному переделу, запускают петлю гистерезиса.

«Красная линия» опирается на память о социалистическом прошлом. Как бы опирается… Мне известна жизнь в Союзе не хуже, чем патриотам или либералам, как «успешным», так и «обиженным судьбой». И я не смотрю назад очарованным взглядом. И дело вовсе не в количестве доступных товаров человеческого потребления. Ибо не хлебом единым… Дело в критериях оценки качества нашего бытия.

Чем жила душа тогдашнего человека? Моральный Кодекс строителя коммунизма был (надо признать) вялым отражением единой для людей нравственности. Но всё же имелся некий общий ориентир. Сегодня и такого ориентира нет. А дилемма возможного-доступного сохранилась, несмотря на явный рост материального благосостояния в сравнении с прошлым. Но уровень духовности и нравственности упал. Возможно, тот знак качества не соответствовал общему состоянию общества. Но теперь оно его еще менее достойно.

Свершилась за короткое время перемена слагаемых. Что же получилось с суммой? Заменились смыслы формата-неформата. Зло и добро растворились в дилемме «хорошо-плохо», в которой то и дело меняются знаки. Люди не уточняют значение слов, прежде чем начинают думать и говорить. Почему они считают, что понимают друг друга? Скорее всего потому, что не нуждаются в понимании. Народ всё больше уходит в монологи, ему нужен только слушатель, пусть и не понимающий. От такого самовоспроизведения приходит кайф…