Майя Гельфанд - Субботние беседы. Истории о людях, которые делают жизнь интереснее

– А вам не страшно было уезжать?

– Нет, я знал, что все делаю правильно. Я знал, что кончилось то время, когда можно было создавать «Бременских музыкантов». Все, прошло.

– И как вас отпустили?

– Ой, я еще настрадался перед отъездом! Меня вызвали в КГБ, предложили стучать. Они мне угрожали. Предлагали сотрудничество, иначе, говорят, у вас будут неприятности. А тогда как раз началась война в Афганистане.

– Вас собирались отправить в Афганистан?

– Не меня. Сына.

– И что вы ответили?

– Я просто вышел и все. И я помню, что шел дождь, а я двигался по направлению к метро. Я шел под зонтом, а один из гэбэшников бежал за мной и уговаривал униженно, мокнув под дождем, как собачка: «Вы подумайте, вы зря отказывайте, делаете ошибку. Вас могут не выпустить, а вот сын ваш пойдет воевать…» Он бежал, а я ничего не отвечал.

– Как вы это пережили?

– Время было уже такое, что они ничего не могли сделать. Я не мог стать стукачом, хотя я рисковал жизнью сына. Но с этой сволочью я не мог иметь никаких дел. Ужас. Россия-матушка…

– И в итоге между Кремлем и синагогой вы выбрали синагогу?

– Да. Я понял, что это талантливо!

– Что?

– Еврейская традиция. Это талант и есть. Это настоящее, из этого вышло человечество. Это истина.

– И вы уехали в страну, где нет мультипликации. Что вы делали в Израиле?

– Я работал на учебном телевидении, делал какие-то мелочи. Даже снимался, как артист.

– А разочарования у вас не было?

– Наоборот, очарование.

– От чего?

– От всего. Это же все наше! Мое! Это же хорошо! Я приехал к себе домой. Там меня терпели, а здесь я дома.

– Но мультиков тут нет!

– Ну нет, и что? Ну я и без мультиков проживу.

– Почему вы не уехали в Америку, например?

– Америка меня пугает. Я бы там засох и погиб. Эти огромные студии не для таких, как я.

– А какой вы?

– Ну вот такой. Мне дают работать – я работаю. А пробиваться я не умею. Я просто не хочу об этом думать. Американские мультики совсем другие. Мне они не близки. Мне близки российские мультфильмы. У меня были планы сделать какой-то фильм в Америке… Но я очень быстро понял, что это не мое. Не стану я Диснеем. Да и не надо. Я сделал все, что мог.

– А вы смотрите современные фильмы?

– Нет, не хочу расстраиваться. Мне кажется, они мне не понравятся. Не мое это.

– У вас еще был такой мультфильм «Синяя птица». Я его специально пересмотрела перед встречей с вами. У меня было такое ощущение, что это нарисованный Тарковский. Столько там символизма, глубины.

Синяя птица

– «Синюю птицу» не очень приняли. На студии этот фильм прошел как провал. Мы не дотянули эту работу, она не сложилась как-то… Ливанов тогда был занят, я фактически работал один, а этого было недостаточно.

– А что для вас «синяя птица»?

– Это что-то, что нельзя определить, объяснить. Оно не вмещается в наши слова.

– Это Б-г?

– Б-г это всё. Б-г это душа. Это самое главное, это и есть жизнь. И пока мы живы, мы должны жить и в то же время пытаться думать о то, что выше нас.

Так как Моше человек глубоко верующий, я не решилась угостить его свои праздничным десертом. Но с удовольствием поделюсь с вами рецептом шоколадного бисквита брауниз.

Ингредиенты:

– 100 гр. масла

– 180 гр. черного шоколада

– 200 гр. сахара

– 3 яйца

– 140 гр. муки

– 35 гр. какао

– 2 гр. соли

Способ приготовления:

Растопить масло и поместить в чашу миксера. Добавить черный шоколад. По одному добавить яйца, перемешивая на низкой скорости.

Отдельно смешать и просеять все сухие ингредиенты, постепенно добавить в чашу миксера. Хорошо перемешать до загустения.

Выложить тесто на пекарскую бумагу и запекать при температуре 150 градусов в течение 35 минут.

«Мы, девять евреев, проживающих в Советском Союзе, предпринимаем попытку покинуть территорию этого государства, не испрашивая на то разрешения властей. Мы из числа тех десятков тысяч евреев, которые на протяжении многих лет заявляют соответствующим органам советской власти о своем желании репатриироваться в Израиль. Но неизменно, с чудовищным лицемерием, извращая общечеловеческие, международные и даже советские законы, власти отказывают нам в праве выезда. Нам нагло заявляют, что мы сгнием здесь, но никогда не увидим своей Отчизны.

…Нами движет желание жить на Родине и разделить ее судьбу.

P.S. Мы обращаемся ко всем вам с просьбой, чтобы в случае неудачи нашей попытки, позаботиться о наших родных и близких и оградить их от расплаты за наш шаг. Следует подчеркнуть, что наши действия не опасны для посторонних лиц; в тот момент, когда мы поднимем самолет в воздух, на его борту будем находиться только мы».

Это письмо написали когда-то люди, доведенные до отчаяния, которые решили угнать самолет для того, чтобы покинуть ненавистный СССР. Эти люди, которые сознательно шли на риск быть убитыми в воздухе или расстрелянными на земле, не побоялись выступить против всемогущего КГБ, заявить о своих убеждениях, пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы чувствовать себя свободными людьми. Мой сегодняшний собеседник – организатор знаменитого «самолетного дела» Эдуард Кузнецов.

– Эдуард Самойлович, вы легендарная личность с уникальной судьбой.

– Что есть, то есть.

– То, что вы пережили, хватит на три, а то и на пять жизней. Благодаря вашему знаменитому «самолетному делу» пал железный занавес, и миллионы людей получили возможность выехать из Советского Союза. Как вы думаете, шестнадцать лет вашей жизни, которые вы провели в лагерях, того стоили?

– Понимаете, когда сидишь, то результат неизвестен. Ведь я не знал, чем это закончится. Мне могли добавить срок, могли вообще убить. Поэтому в период отсидки на такой вопрос ответить было бы невозможно. Но по истечение срока и видя результаты, конечно, я могу сказать, что это того стоило. Например, мой подельник Юра Федоров, который получил пятнадцать лет, а отсидел в общей сложности восемнадцать с половиной, сказал мне: «Я благодарен тебе за то, что ты втянул меня в эту авантюру. Моя жизнь наполнилась смыслом, и я знаю, что не зря ее прожил!».