Сергей Григоров - Русская доля

Если ж национальные характеры существенно разнятся, при определенных условиях мелкие уколы и недоразумения могут перерасти в вооруженные столкновения.

Гитлер в 1939 году развязал большую войну потому, что основу мировоззрения национал-социалистов – «германская нация превыше всего» – не могли принять другие народы, и конфликт все равно был неизбежен. В настоящее время США решаются на одну военную акцию за другой потому, что большинство народов не разделяет их понятия о «правильном», то есть о демократическом по западному образцу политическом устройстве страны.

Сказанного достаточно, чтобы констатировать: действительные причины вооруженных конфликтов произрастают на противоборстве различных ценностных ориентиров. Война есть силовое столкновение моральных кодексов.

Итак, что мы имеем?

Народы различаются своим национальным характером. Четко и ясно.

Национальный характер – доминирующие особенности мироощущения относящихся к данной нации людей, обусловленные принятыми ценностными ориентирами. Ясно, но уже довольно расплывчато.

А вот последовательность «разделение ощущений, эмоций и чувств – первичные общественные группы – единомыслие, которое нельзя путать с подобномыслием, – ценностные ориентиры – мироощущение» чересчур сложна. Как далеко не каждая птица при тихой погоде долетит до середины Днепра, так мало кто захочет мысленно объять сию конструкцию. И после этого опять идут какие-то соображения о народах? Да какое дело нам, русским, до них! Когда мы научимся проявлять хотя бы минимальный эгоизм и говорить преимущественно о себе самих?

Хорошо, пусть следует этюд о русском национальном характере.

Со второй половины двадцатого века в психологию вообще, а в этнопсихологию – в частности, пришла математика, и они стали принимать облик настоящих научных направлений. Гуманитарного произвола, основанного на чьем-нибудь авторитетном мнении, стало меньше. Появились формализованные методы исследования. Были разработаны тесты со строгими правилами обработки результатов.

Один из них – предложенный еще в 1941 году Миннесотский многофакторный личностный опросник (сокращенно – ММЛО), вначале предназначаемый для диагностики психических заболеваний. Однако подключение к его доработке профессиональных математиков, отшлифовка системы вопросов, включающей как дискриминационные, так и контрольные, потенциально позволило расширить область его применения. Несмотря на неопределенную достоверность результатов этого теста в культурологических целях, он стал использоваться для выявления наиболее характерных личностных черт различных групп населения.

До Советского Союза этот тест добрался к середине шестидесятых годов двадцатого века и, конечно же, подвергся резкой критике в высоких академических кругах: недостойно прикладывать буржуазные выдумки к светлому социалистическому обществу. Как следствие, применялся он фактически подпольно, на малых группах. Известны кое-какие результаты опросов советских граждан в семидесятые годы, описанные, например, Ксенией Касьяновой. Для периода перестройки, бандитских девяностых и на начало двадцать первого века, сведений о применении ММЛО в России у меня, например, нет.

Вероятно, их попросту не существует в природе. Почему? – вопрос более сложный, чем кажется на первый взгляд. Предложу следующую гипотезу на сей счет: влиятельные международные финансовые круги, распределяющие научные гранты и премии, ныне рассматривают нас, русских, главным образом как объект, требующий не изучения, а рассредоточения.

Кроме того, прежние результаты применения ММЛО оказались, мягко говоря, не совсем понятными и удобными для интерпретации. По тем шкалам этого теста, которые американцы традиционно считали «своими», где у них якобы не могло быть достойных конкурентов, русские получили фактически те же оценки. Мы, оказывается, не уступаем янки по показателям «целеустремленность», «деловитость», «конкурентность», «сила воли» и так далее. Есть от чего схватиться за голову.

Между прочим, опросы советской молодежи в середине семидесятых годов выявили повышенную ее тревожность, недоверие государству, неуверенность в будущем – неужели народ уже в то время предчувствовал грядущие катастрофы? Неужели то, что произошло – распад Советского Союза, тотальное ограбление населения, коренное ухудшение быта, – явилось следствием тогдашнего духовного настроя? Как бы там ни было, в историческом масштабе прошло еще мало времени, чтобы выкристаллизовалась правда.

Итак, прочной «объективной научной» базы, которая помогла б с необходимой полнотой раскрыть особенности русского национального характера, не существует. В то же время налицо

Наветы и наговоры

Когда охватываешь целиком, что о нас, русских, писали и говорили европейцы на протяжении всей истории наших взаимоотношений, невольно возникает впечатление: они нас панически боятся! Их страх безотчетный, неосознаваемый. Непреодолимый. Чисто звериный. Они боятся нас. Боятся какой-то неведомой опасности, исходящей из краев, где мы живем. Боятся даже своего страха перед нами. «Да, скифы мы, да, азиаты мы с раскосыми и жадными очами…»

О возможных причинах возникновения этого ужаса поговорим позже, а сейчас посмотрим на последствия – на те наветы и клевету, что слышатся на Западе в отношении нас, русских.

В каких только грехах нас ни обвиняют! Что бы мы ни делали, как бы ни старались им угодить – мы всегда во всем виноваты. В Европе даже снег выпадает потому, что зимний ветер мы направляем в их сторону.

А оскорбительные эпитеты, навешиваемые на нас! Разве что в тупости и физической немощи не обвиняли – всеми прочими отрицательными качествами мы были награждены.

Культивируется, например, миф о том, что русские были дикарями до первых контактов с европейцами. Такими якобы и остались. Доныне почти неуправляемы, склонны к преступлениям и не в состоянии перебороть животные страсти. А государственность нам насадили шведы. Нелепость такая, что и возражать не хочется. Коснемся этой темы позже, при разговоре о происхождении русского народа.

Любят говорить, что мы грязные и вонючие, не приучены к простейшим навыкам гигиены. И это позволяют себе утверждать люди, чьи предки только к середине девятнадцатого века стали пробовать изредка – не более одного-двух раз за сезон – прикоснуться к горячей воде! Когда была изобретена русская баня, теряется в веках. А вот сопоставительные и исторически достоверные факты. Король-солнце, французский Людовик Четырнадцатый, в течение всей жизни очищался довольно своеобразно – обтирал кисти рук коньяком. Генрих Четвертый, первый Бурбон на французском троне и большой любитель чеснока и лука, также не мылся. Далеко не всякий его современник мог выдержать даже непродолжительное пребывание с ним в одном помещении. И вообще, главной достопримечательностью залов всех западноевропейских дворцов и замков являются большие вазы, предназначаемые для благовонных жидкостей, нейтрализующих вонь их высокородных обитателей.