Александр Петрушкин - Воспоминание об Эдеме. Тыдымский дневник. Опыт метанойи

НЕ ВЕРЬ [не верь любой земной власти, и особенно средствам массовой информации, социальным сетям – старайся делать самостоятельные выводы – желательно, исходя из цифровой и академической информации, учись анализировать всё, что происходит с тобой, но самостоятельно и сообразуясь со своим жизненным опытом – находи то, что расположено за заголовками – зачастую, кроме заголовков ничего и не существует = потому столь крупным кеглем шрифта они и облагаются. Пойми, что анализировать надо интересы тех, кем представлены тексты – так можно узнать гораздо больше о происходящем в ненавязанной реальности, чем написано или сказано]

НЕ БОЙСЯ [поводов для страха нет, поскольку нет и смерти – она лишь дверь, а если ты не боишься смерти, то и прочих уроков, полученных, здесь бояться нет никакого смысла – это противоестественно]

НЕ ПРОСИ [не рассчитывай на помощь от кого-либо из окружающего социума, кроме Бога, но Бог тебе всё уже дал – возможно, что и через тех, кого ты узнал или еще узнаешь здесь – а с Богом мы находимся постоянно на связи – вне зависимости от того слышим его или не желаем слышать, и он знает то, что нам нужно, а не то, что мы хотим – но ему надо также, чтобы мы подняли своё заднее место и начали хоть что-то делать сами]

ЗЫ: хотя, конечно, возможно отнести эти «три не» к христианству – но всё же, учитывая, что фраза получила популярность именно в «з/ковской среде» – я скорее склонен воспринимать их, как отрицание земной власти над человеком (но есть один лишь суд – и он не здесь).

Подумал – откуда у человека (как субъекта) это самоощущение точки отсчёта добра и зла? Почему каждый субъект оценивает себя, как добро и такова ли ситуация на самом деле? Думаю, что мы так и не знаем, что есть добро и что есть зло – яблочком поперхнулись и до сих пор пытаемся судить (но не в праве).

Думаю, что смирение начало первого шага (то смирение, которое не обывательское, а которое направлено вовнутрь себя) – как говорил Егор Летов «человек рождается говном, и насколько он сможет хотя бы слегка приподняться со своего дна, определяет осмысленость его жизни» (фраза неточна, но правдоподобна). […] Человек попадает в мир уже заражённым (м. сказать внутриутробно) – мне кажется, что позиция Летова в данном случае точнее – относительно дальнейшего продвижения себя – честнее понять, что ты говно, но можешь попытаться им не быть, а если ты думаешь, что ты – шоколад, то так и останешься чем-то похожим на него, но не по вкусу. Человек это все же движение, а не субъект, который его совершает.

Маргиналия о успении. Успение – двери радости. Смерть первая – двери в предожидание последнего решения, смерть вторая – двери расставания с человеком земным и рождения человека небесного. Хорошее слово – успеть на встречу.

Ну вот чем развлекается тыдымский мужик 1 января с десяти и до четырех вечера? Ответ прост – дрова колет в 30 градусный мороз. Круче, чем в русскую баньку сходить

Вот честь по чести. Уйти из фб, и иных сетей, сайтов, порталов. писать в год по сотне негромких стихов и жить счастливо на своей окраине.

О погоде. Читаю ленту и дивлюсь. Ну нифигажсебеда? В Москве «сильные морозы» – аж до -20 или -22С. Никогда такого не было в России. Снег выпал – до 20см сугробы. Невиданные снежные заносы среди наших египетско-турецко-московских пирамид. Абалдеть – даже техника не справляется. Для справки – на моей скромной тыдымской территории – с 31 декабря прошлого года 10 дней было под -35С, ну и легкий снежок был прибран за часика полтора лопатой (сантиметров так 70 на площади около 100 кв. м, то есть сотки – придомовая территория + собственно двор). И это не слишком холодная и малоснежная зима в наших местностях. Вот лет 15 назад бывало куда прохладнее и сугробистей. Отчего-то у меня ощущение, что это нормально в наших краях. Маргиналия о том, что в детстве и сугробы были выше и зима зимой.

Максимум, на что хватает самых смелых быть свободными людьми.

Посвящение само прилепливается к тому или иному стихотворению – ощущение, что они живут самостоятельно – во всяком случае самостоятельнее, чем мы.

Боюсь заговорят в этом году Осипа Эмильевича, как у нас водится. Плакаю про это.

Из переписки с Андреем Тавровым:Александр, Ваши стихи меня вдохновляют, они продолжают и развивают практику и мировоззрение метареализма, и мне это близко и радостно.

Из переписки с Андреем Санниковым:Вчера Серёжа передал мне твою квадратную, рыжую («обгорелую и промасленную») книжку. Обалденную. Она безупречна. Отношение у меня к ней торжественное, праздничное и благодарное. Поздравляю тебя и всех нас с такой книгой. Ура! Главным, центральным, образующим ветви во все стороны текстом, на мой взгляд, является сумасшедше прекрасная «АНГИНА». Отдельное и специальное спасибо за дирижаблик на обложке. Полагаю – это чертёж из знаменитой «Технической энциклопедии» 1920-х – нач. 1930-х гг.? Ну и бомба заводная хороша. Для тех, кто понимает. П. С. Марина смеётся, говорит – «хватит уже любоваться книжкой! книжки чи-та-ют! читай давай!» А я нет-нет – да и снова на дирижаблик посмотрю.

О скандале на Оскаре по поводу невключения афроамериканцев в списки для меня проявление расизма, но обратного по знаку. В принципе – обозначение какой-либо группы, как привилегированной по отношению к другой и есть расизм. Возможно стоит быть несколько более талантливым, а не ссылаться на свой цвет кожи, как причину быть замеченным. Впрочем то же самое м. отнести и к другим меньшинствам, что претендуют на равноправие. То есть в моем понимании – толерантность – это особо извращенная форма расизма. Дьявол кроется в деталях и попытке быть необоснованно оправданными, и в выборе из двух мер добра.

Современная русская литература всё больше напоминает стенгазету (имею ввиду не собственно то, что пишут, а так называемый литературный процесс). Маргиналия с обочины.

Стихотворение, на мой скромный, всегда осуществляется/существует на ничейной полосе автор – читатель.

Область поэзии стала слишком уютна

Мир вокруг нас перешёл в ту стадию, когда уже не важно, что мы о нём знаем, но крайне важно – во что мы верим.

Вера это скорее наше представление о нашем знании.

Подумалось, что наиболее успешный литературный проект – это тот проект, который не требует постоянной событийной накачки (количественной) – это как камень, который влетев один раз в воду, порождает круги вокруг себя, которые уже не являются этим самым камнем, но продолжают его в иной форме и на ином уровне – в отличии от самосвала щебня высыпанного в ту же самую воду. Красота и осмысленность, и избыточная единственность жеста во втором случае для меня безусловно утеряна.