Денис Шипилов - Василиск. Тайна происхождения украинской нации

© Денис Шипилов, 2020

ISBN 978-5-4498-0823-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Представьте себя странником, пережившим кораблекрушение. Придя в себя и осмотревшись по сторонам, вы вдруг обнаруживаете, что не только не знаете, где находитесь и как здесь оказались, но хуже того, даже не можете ответить на вопрос, кто вы. Полная амнезия в результате сильнейшего стресса. Как быть? Смириться и попытаться адаптироваться к здешним условиям или все-таки напрячься и попробовать восстановить память? Да и впрямь, с чего это вы решили, что случилось морское бедствие? Может, случился солнечный удар, вы упали, ударились головой, вот ничего и не помните, а так-то вы самый настоящий коренной обитатель острова. Да и вообще, какая разница, где жить? Зачем себе голову забивать ерундой? Была бы краюшка хлеба и капля молока, да это небо, да эти облака. Тем более что место, где вы очнулись, напоминает земной рай – белоснежный песок, бирюзовая прозрачная вода, маленькие крабы, бегающие по берегу. Любование природой сменяется тревожной мыслью о семье. Вдруг в эту самую минуту, пока вы нежитесь на пляже, благоверная изводится переживаниями о вас: где вы и что с вами? И ведь не только она, а еще и родители, и, быть может, дети.

Больше оставаться в неведении нельзя, необходимо скорейшим образом все выяснить. Но как? Перво-наперво, следует отыскать кого-то из людей, объясниться и попросить о помощи. Завидев туземцев, вы бросаетесь к ним навстречу, кричите, машете руками. Они любезно соглашаются провести вас к вождю. Выслушав вас, – благо, вы говорите на одном языке, – вождь племени впадает в недоумение, что означает, кто же вы? Вы находитесь на острове, стало быть, вы – островитянин. Все остальное не имеет никакого значения. Потеря памяти – распространенное явление, почти каждый местный житель прошел через это. Кораблекрушение действительно было, но разве это трагедия? Наоборот, счастье, неожиданный подарок судьбы. Удар волны разрушил борта ненавистного судна и одарил вас свободой. Прежде каждого угнетали и грабили, держали на цепи абсурдной морали, заставляя веровать в несуществующее и стремиться к неосуществимому, но кандалы пали, и настала эра свободы. Отныне вы не обязаны подчиняться старым порядкам и подавлять плоть. Закон острова выгравирован в камне и гласит:

«Участь сынов человеческих и участь животных – участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, потому что все – суета! Все идет в одно место, все произошло из праха и все обратится в прах». 1 1 Екклесиаст 3 стих 19

Бог – фантазия разгоряченного воображения, чума для разума человека. Мысль о существовании Всевышнего, проникнув в сознание, словно инфекция, подавляет и разрушает истинную природу эволюционного гегемона. Как следствие, возникают всяческие моральные табу, бичующие хлыстом инстинкты и желания. Разве может при таком положении дел существовать настоящая свобода? Конечно, нет! Поэтому здешний остров – мекка просветленного человека, вольного от хлама навязанных предрассудков.

Раз нет Бога, значит, нет и любви. Долгий период ухаживаний, комплименты, подарки, а затем брак – и все ради чего? Ради обретения возможности регулярно удовлетворять физиологическую потребность. Но ведь хорошо известно, что мужчины полигамны по своей природе. Почему же в таком случае самец должен испытывать стыд за возникающее желание и подавлять основной инстинкт? Потому что кто-то когда-то придумал какого-то Бога, а затем Его Сына Иисуса Христа и установил нравственные обязательства? Так вот Его карта бита. На нашем острове быт и этика выстроены согласно закону разума, а не на каких-то там глупостях, вымышленных для контроля и одурачивания масс. Так называемые чувства, возникающие между мужчиной и женщиной – следствие длительного сексуального воздержания, умноженного на желание обладать источником удовольствия. Стоит насытить плоть, как самец тут же теряет влечение к самке. Так зачем же в таком случае сковывать себя узами брака?

Раз нет Бога, значит, нет и «гласа Божьего» совести. Стало быть, нравственность – это оскорбительное слово, таящее в себе свод правил и ограничений общества рабов. Благо, наш остров совсем другой, здесь каждый волен делать то, что ему заблагорассудится. Поскольку мы не какие-то там дикари, то все-таки соблюдаем принцип – моя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. Это значит, что схватить женщину и овладеть ее телом нельзя, необходимо согласие. Поэтому отношения между самцом и самкой выстраиваются на товарно-денежной основе и честно называются «проституцией».

Сказав решительное нет сивухе мракобесов – так называемой любви, лженаучного вздора, отравляющего сознание разумного человека, мы, наконец, избавились от безобразного пережитка прошлого под названием «брак». В отличие от христианских проповедников, сочиняющих сказки о семье, как земном начале рая, мы считаем такой союз узаконенной смертью индивидуума. Отныне «муж» и «жена» – ругательные слова. Прежде люди не были свободны, находясь в незримой клетке общественных устоев, им приходилось терпеть тиранию христианской морали. Стоило птичке выпорхнуть на волю, как тотчас же звучал возглас: «Прелюбодеи Царствия Божьего не наследуют». Какой вздор! Если человека заставить на протяжении жизни есть одну и ту же пищу, приготовленную так называемой супругой, будет ли он счастлив? А ведь питание – такая же физиологическая потребность, как и секс. Лишая самца возможности насытить плоть, мы обрекаем его на несчастье. Пока попы́ рассуждают о том, сколько бесов может уместиться на кончике иглы, ученые давным-давно выяснили и доказали, что во время интимной близости выделяется гормон радости – окситоцин. Сначала некто стремится запретить мужчине «радоваться», а потом что? Запретит дышать? Где предел безумию?

К слову, упомянутый гормон выделяется не только у мужчин, но и у женщин. Старые представления о девичьей чести в купе с предрассудками о телегонии долгое время подавляли дамское начало. Вступая в так называемый брак, новоиспеченный муж получал монопольное право пользоваться телом супруги. И хорошо, если ему удавалось «радовать» избранницу, а если нет? Бедняга мало того, что была обречена на бытовое рабство, так еще и лишалась живительного источника жизни, и вскоре увядала и превращалась в тетку. Если мужчина действительно испытывает трепетные чувства к женщине, станет ли он препятствовать чужим ручейкам наполнять ее реку? Разве он не должен радоваться вместе с ней? В прежнем рабском обществе это клеймилось предательством, изменой, но на нашем острове свободы все иначе.