Газета Завтра - Газета Завтра 211 (50 1997)

Ни одно из постсоветских государств, исключая Россию, не имеет в указанном выше многомерном смысле конкурентного языка, а также соответствующей научно-технологической базы. Ни одно их этих государств (теперь уже включая Россию) не имеет “отдельной” прочной и самодостаточной этнической, культурно-исторической и религиозно-идеократической общности. Ни в одном из этих государств элита не контролирует ресурс, достаточный для успешной конкуренции с другими нациями и государствами в смысле переноса эксплуатации вовне. И, наконец, ни в одном из этих государств не формируется ни активно жаждущая национального строительства массовая интеллигенция, ни буржуазия, которую по ее амбициям, ориентациям, идеологической заряженности, местам хранения и способам размещения капитала можно было бы назвать национальной. А на перечисленное все очевиднее надвигается процесс знаменитой “глобализации” с его ТНК, мировыми информационными сетями, Интернетом и т.д., на глазах разрушающими всяческие видимые границы. И по указанным причинам даже наиболее простой и “инстинктивный” регистр самоопределения - “мы-они” - формируется в отношении соседей по лестничной площадке гораздо чаще (и резче), чем в отношении международных конкурентов.

При этом наивно полагать, некритически опираясь на исторические аналогии (например, австрийские фольксдойче как “запал” германского национал-социализма), что “настоящий русский национализм” может вызреть в борьбе русских меньшинств в соседних республиках с этнократизмом их “титульных” правящих режимов. Этого не будет потому, что в русском этнокультурном коде никогда не было ни подобной проблемы (русские всегда жили среди других народов и всегда худо-бедно к такому окружению приспосабливались), ни образцов ее агрессивного этноидентификационного решения. Этого не будет также и потому, что в современном глобализующемся мире этноидентификация вообще не является эффективным средством социальной, политической и экономической адаптации.

Но раз нации нет и не может быть, то нет и не будет субъекта модернизации, способного выстроить вожделенный “развитой капитализм”. То есть субъекты имеются, но не здесь, не на постсоветской территории. А здесь - ОБЪЕКТЫ МОДЕРНИЗАЦИИ. И, стало быть, капитализм здесь окажется возможен лишь такой, который пропишут “субъекты”. Которые, напомним, по договору со своим обществом обязаны переносить вовне (т.е. к нам) главные издержки их развития. Для чего будут строить не “развитой”, а “периферийный” капитализм. Как в Верхней Вольте. Что и происходит на наших глазах в ходе регресса всех постсоветских обществ из индустриализма в странные мелкотоварно-натуральные и неофеодальные субукладности.

А кроме того, для конкурентности в новых, постнациональных и постблоковых, форматах современной эпохи эти внешние субъекты еще и группируются в сверхкрупные политические, экономические и военные союзы уровня ЕС, НАФТА, АСЕАН, НАТО и т.п., способные “проецировать” на соперников все современные компоненты широко понимаемой силы. И против них - с химерой “нации-государства”???

Эти обстоятельства “почему-то” совершенно не были учтены в солидно-авантюрных рефлексиях на тему “модернизации через…”, которые пеклись в разных “закрытых” и полузакрытых гуманитарных НИИ и стали базой упомянутой “революции сверху”. Теперь эти обстоятельства ясны уже многим из тех, кто ранее кичливо отвергал предостережения оппонентов, именуя их “консерваторами”. До них начинает “в ощущениях” доходить, что даже простое их политическое выживание - зависит от того, удастся ли вписаться в формирующуюся новую структуру мира в приемлемых ролях. И что в этой структуре мира благополучие “новых кувейтов” не раздают даже тем, кто безумно богат нефтью и газом, золотом и ураном, медью, хромом и алюминием.

Представляется, что это осознание плюс уже достаточно внятный мотив “чтоб не пропасть поодиночке” - определяют главный стержень политического процесса в СНГ последних лет. В ходе этого процесса, отчаявшись в надеждах прожить на экономическую ренту от сырьевых богатств, иные судорожно и безуспешно ищут опору в призрачной политической ренте от участия в антироссийских блоках. А другие уже дозрели до осознания того непреложного факта, что пространство СНГ - единственная территория в мире, которая еще не поделена иными “субъектами”, и которая является (пока!) еще не исчерпанным шансом создать собственный субъект развития, где каждая из постсоветских стран может (пока!) рассчитывать на непериферийную роль.

Но описанные “шарахания” наших соседей по СНГ определяются не только указанными крупными стратегическими предпочтениями властных элит. Каждая из этих элит сегодня, как никогда ранее, связана “заданными обстоятельствами”, куда входят и острый инвестиционный голод, и неспособность выстроить полноценную финансовую систему, и технологическая, товарная и ресурсная зависимость от импорта, и ущербная неполнота сохранившихся промышленных цепочек, и проблема рынков для продукции еще находящихся на плаву отраслей производства. В результате судорожно-ситуативного “затыкания дыр” по всем перечисленным и многим другим позициям оказывается, что даже объективное стремление к реинтеграции в СНГ “тонет” в текучке антиинтегративных действий. И справедливости ради нужно сказать, что в этом ситуативном антиинтегративном коловращении, увы, весомая роль принадлежит нынешней России - на уровне элиты и власти то ли смирившейся с периферийной ролью, то ли все еще грезящей сначала химерической модернизацией, а затем взятием под колониальный контроль “отпавших советских кусков”. Но и “куски” реагируют соответственно… И - пошло-поехало на радость “дядям из-за бугра”.

Вот содержание тех политических процессов, которые вызвали острую согласованную критику Ельцина на октябрьском саммите СНГ. В тексте и подтексте этой критики - обвинение в том, что Россия как единственный объективно возможный локомотив и единственно реальное ядро интеграции (а любая интеграция бывает лишь вокруг ядра и при наличии локомотива) - ведет себя так, будто ей эта интеграция не слишком (или даже вовсе) не нужна. То есть наперегонки с другими заключает с реальными “субъектами” двусторонние политические и экономические договоры, непредсказуемо, как слон в посудной лавке, бушует в сфере таможенных тарифов, и даже просто кладет камни в протянутую руку компаньонов по созданным союзам “двух” и “четырех”.

В такой политической оптике приходится иначе смотреть и на воистину безобразную суетливость наших соседей в зондажах в направлении НАТО, ЕС, США и т.д.: они опасаются, что нынешняя элита России не хочет реинтеграции, ибо уже готова “договориться” с указанными и иными “субъектами”… О чем? А что, если о “ПРИЕМЛЕМОМ” (ДЛЯ ЭЛИТЫ, КОНЕЧНО ЖЕ) ТИПЕ СВОЕЙ ПЕРИФЕРИЙНОСТИ ЗА СЧЕТ ЕЩЕ ХУДШЕЙ ПЕРИФЕРИЙНОСТИ “МЛАДШИХ БРАТЬЕВ” ПО СССР? Признаем (и вовсе не для того, чтобы оправдывать антироссийские действия Алиева, Шеварднадзе или Кучмы), что и риторика российской власти, и динамика торговых балансов России с СНГ и дальним зарубежьем - дают некоторые основания для таких опасений. Поэтому - кое-что о перспективах подобной сделки.