Сергей Родин - Отрекаясь от русского имени

Между прочим, к столь неутешительному для "украинцев" выводу, что "мова" их - всего лишь диалект, а не самостоятельный язык, А. Железного подтолкнули наблюдения за языковой политикой "украинськой дэржавы". С 1991 г. полуторавековая дискуссия получила, наконец, идеальные условия для проверки практикой: "мова" ныне развивается совершенно самостийно и нэзалэжно под высочайшим патронажем столь же "самостийной и нэзалэжной дэржавы". И что же мы видим? "Буквально ежедневно украинские средства массовой информации вместо привычных, укоренившихся слов преподносят нам новые, якобы исконно украинские: "спортовець", вместо спорт­смен, "полициянт", вместо полiцейський, "агенцiя" вместо агентство, "на­клад" вместо тираж, "уболiвати" вместо спортивного болiти, "розвой" вме­сто розвиток - всего и не перечислить! Разумеется, все эти "украинские" слова взяты непосредственно из польского языка: sportowjec, policiant, agencia, naklad, uboliwac, rozwoj... Есть, правда, отдельные случаи, когда и хочется убрать какое-нибудь уж больно "по-москальски" звучащее слово, но и соответствующее польское не подходит. Вот два характерных примера. Для замены дерусификаторами "неправильного" слова аэропорт польское слово явно не подходит, так как звучит точно так же: aeroport. Пришлось вы­думывать совершенно новое, небывалое слово "лэтовыще". Или вот для ук­раинской эстрады ранее общепринятое обозначение вокально-инструментального ансамбля словом "группа" (по-украински "група") для дерусификаторов показалось неприемлемым. Но и польское аналогичное слово звучит слишком уж по-москальски - grupa. И вновь пришлось обхо­диться собственными ресурсами: применить скотоводческий термин "гурт" (стадо). Пусть, мол, новый термин и ассоциируется со стадом баранов, лишь бы он не был похож на русский!" [37] там же, с. 83 .

При этом с чисто холопским зазнайством утверждается, что сегодня ук­раинский язык "один из наиболее богатых и наиболее развитых языков ми­ра". "Тогда почему же уже в наши дни затеяна колоссальная работа по фор­мированию "украинской" научной, технической, медицинской и прочей тер­минологии? В чем же тогда заключается "богатство" и "развитость" нашего украинского языка?" - спрашивает А.Железный и приводит пример, раскры­вающий истинную подоплеку всей этой пустопорожней болтовни о богатст­ве и развитости "мовы".

"Вот передо мной лежит статья некоего Вячеслава Панфилова "Украин­ская терминология должна иметь собственное лицо" (Киевский вестник за 03.04.93). Автору этой статьи почему-то не нравится, что многие украинские электротехнические термины совпадают с русскими: виток, гайка, генератор, катушка, коммутатор, реостат, статор, штепсель... Вместо этих "москальских" терминов он требует принять такие истинно украинские: звiй, мутра, витворець, цiвка, перелучник, опiрниця, стояк, притичка... Что это за слова, откуда они взялись? Все очень просто: открываем польский словарь и чита­ем: zwoj, mutra, wytwornica, cewka, przelucznick, opornik, stojan, wtyczka. Вот вам и совершенствование технической терминологии": ее "собственное ли­цо" имеет давно знакомые польские черты! " [38] там же, с. 47 . Поразительное подтверждение уже как будто генетически, из поколения в поколение наследуемой уста­новки на безраздельное господство "польского" над "украинским"! Феномен этой духовной и интеллектуальной зависимости, проявляющей себя совер­шенно непроизвольно и бессознательно, а значит, по-настоящему искренне, столь показателен в характеристике глубинной сущности украинства, что требует специального рассмотрения, и мы обязательно к нему вернемся. Сейчас же, дабы не отвлекаться, продолжим разговор об интересующем нас периоде истории юго-западной Руси 14-16 вв.

Все выше изложенные рассуждения неопровержимо доказывают, что трехсотлетнее польское господство над южной Русью не изменило ни на­циональности, ни языка ее населения: несмотря на огромную засоренность полонизмами, он и к середине 17 в. остается вполне Русским. Те особенно­сти, которые стали отличать "мову" от Русского языка, свидетельствовали не о превращении ее в некий самостоятельный язык, а только лишь об образо­вании нового диалекта Русского языка. И тайной это является лишь для В.Кожинова и цитируемых им филологов. Для Русской (не советской) фи­лологической науки это секретом не было. Вот только несколько мнений крупнейших ее представителей.

Профессор Киевского университета Св. Владимира, автор капитального исследования "Лекции по славянскому языкознанию" Т.Д.Флоринский: "Ма­лорусский язык есть не более как одно из наречий русского языка... состав­ляет одно целое с другими русскими наречиями… Факт целости и единства русских наречий в смысле принадлежности их к одной диалектической группе считается в современной науке истиной, не требующей доказа­тельств". Отсюда закономерный вывод: жители Малороссии "в этнографиче­ском отношении представляют не самостоятельную славянскую особь (в противоположность, например, чехам, полякам, болгарам или сербохорватам), а лишь разновидность той обширной славянской особи, которая имену­ется русским народом (курсив мой. - С.Р.). В состав ее входят наряду с ма­лороссами великороссы и белоруссы. В частных сторонах и явлениях своей жизни, в языке, быте, народном характере и исторической судьбе малороссы представляют немало своеобразных особенностей, но при всем том они все­гда были и остаются частью одного целого - русского народа" [39] Украинский сепаратизм в России. Идеология национального раскола. М.: 1998, с. 332-333 .

Филолог-славист, этнограф, академик Петербургской академии наук И.И. Срезневский: "Давни, но не испоконни черты, отделяющие одно от дру­гого наречия северное и южное - великорусское и малорусское; не столь уже давни черты, разрознившие на севере наречия восточное - собственно вели­корусское - и западное - белорусское, а на юге наречия восточное - собствен­но малорусское - и западное - русинское, карпатское; еще новее черты отли­чия говоров местных, на которые развилось каждое из наречий русских. Ко­нечно, все эти наречия и говоры остаются до сих пор только оттенками од­ного и того же наречия и ни мало не нарушают своим несходством единства русского языка и народа" [40] Срезневский И.И. Мысли об истории русского языка и других славян­ских наречий. СПб.: 1889, с.34-35 .

Профессор Б.М. Ляпунов: "В настоящее время русский живой язык де­лится на наречия великорусское, белорусское и малорусское. Причем назва­ния эти простому русскому народу неизвестны и употребляются только образованными людьми (курсив мой. - С.Р.)" [41] Украинский сепаратизм в России, с. 389 .

Работы процитированных выше авторов относятся к рубежу 19-20 вв. и однозначно говорят о том, что никакого "украинского языка" на территории южной России не существовало. Тем более неоткуда было ему взяться здесь в 14-16 вв. И когда украинский филолог Ф.П.Филин утверждает, что именно в эту эпоху "получают широкое распространение особенности, характерные для русского, украинского и белорусского языков" и что эти особенности "продолжали нарастать и в более позднее время" - он или сознательно лжет, или игнорирует реальный исторический процесс, строя свою филологиче­скую концепцию на априори заданной схеме искусственного разделения Русских на "три народа-брата" и просто подгоняя под нее факты.