Сергей Родин - Отрекаясь от русского имени

Во время своих частых наездов в Киев, я задавал все эти вопросы самым разным людям, в том числе и тем, кто непосредственно занимается внедрением в жизнь этого абсолютно бессмысленного проекта - и ни разу не получил вра­зумительного ответа. Каждый из адептов украиномовного движения, в меру своей образованности и ангажированности самостийнической идеей, силился объяснить мне смысл происходящего - и всякий раз, вникая в их доводы, я не мог избавиться от ощущения, что являюсь свидетелем массового, поголовного психоза, особого рода социального безумия, в которое вовлекаются все новые и новые жертвы. Безумия, вышедшего из-под контроля и несущего в себе чудо­вищный потенциал разрушения культуры и общества.

В государстве с умирающей экономикой, где миллионы людей голодают, прозябая в нищенском, полуживотном состоянии, нередко добывая хлеб на­сущный на городских свалках и мусорниках; где молодое поколение захлестну­то пьянством, наркоманией и уголовной преступностью, а проституция являет­ся единственным средством выживания едва ли не половины девушек и моло­дых женщин; государстве, где посредством туберкулеза и сифилиса смерть выкашивает целые регионы, а больницы лишены простейших медикаментов и не имеют средств, чтобы кормить больных; государстве, где смертность населе­ния на порядок выше рождаемости, а самоубийства приобрели характер массо­вой эпидемии; где казнокрадством, взяточничеством, разворовыванием и рас­продажей национальных богатств охвачен поголовно весь госаппарат от ничтожного рядового клерка до главы правительства и Президента, - в этом госу­дарстве с чисто параноидальной навязчивостью, раз за разом ставится и реша­ется одна-единственная проблема: как сделать никому не нужную "украинську мову" массовой и желанной, какими средствами принудить пятьдесят миллио­нов взрослых мужчин, женщин и их детей забыть родной Русский язык и пе­рейти на искусственно созданный суржик.

На страницах газет и журналов, в теле- и радиоэфире, на партийных и пи­сательских съездах, встречах солдатских матерей и родительских собраниях, в детсадах и университетах, воинских частях и научных академиях кипят страсти, бушуют эмоции, раздаются угрозы и даются торжественные клятвы, в массо­вом порядке рождаются предложения по "врятуванню риднои мовы". В Вер­ховной Раде бесконечно обсуждаются языковые законопроекты, один идиотичнее другого. Последний из них, например, предусматривает за "неупотребление украинского языка" административные наказания и штрафы. Из правительст­венных сфер следуют не менее грозные циркуляры, столь же идиотичные, сколь и не выполнимые. Постановлением Кабинета Министров Украины № 1004 от 21 июня 2000 года категорически запрещено употребление Русского языка органами власти и местного самоуправления даже в тех регионах, где Русские официально признаны большинством населения. Это же постановле­ние в директивном порядке обязывает изучать укрмову не только госслужащих, но и предпринимателей, работников сферы обслуживания, инженерно-технических работников и даже работников национально-культурных обществ. И не только изучать, но и в обязательном порядке пользоваться ею в быту! Особенно же впечатляет статья 31 этого постановления: об уголовной ответственности за нарушение литературных норм "дэржавнои мовы".

Всякий, хоть сколько-нибудь знакомый с процессом разработки украин­ского новояза, понимает, насколько смехотворно применительно к нему звучит само требование соблюдения каких-либо "норм". Искусственно мутированный из разговорного малорусского наречия, он на протяжении последних ста лет подвергался столь несуразным переделкам и нововведениям с целью макси­мального удаления его от Русского языка, что сегодня даже самый изощренный специалист-украиномовнык не в состоянии определить: что является норма­тивной формой, а что - грубым отклонением от нее.

Кого и за что сажать в тюрьму? Президента Кучму, выступления которого изобилуют ошибками, характерными для детишек младших классов? А может быть, украинских министров, допускающих в предложении из пяти слов, не менее десяти отступлений от лексических норм современного варианта "мо­вы"? И, главное, кто и как будет решать вопрос о привлечении к уголовной от­ ветственности провинившихся? Языковая полиция? Министерство Правды? "тройки по украинизации"? или иные учреждения в этом же роде? Абсурд и нелепица! Полное сумасшествие! "Палата № 6"!.. Посмеяться бы, да не очень весе­ло. Речь ведь идет не о бреде психически больного субъекта, а государственной политике, уже сегодня калечащей судьбы миллионов людей, растаптывающей их человеческое и национальное достоинство, деформирующей их сознание ложью, ненавистью, ощущением этнической и моральной ущербности. И смысл ее отнюдь не в защите и поддержке "риднои мовы", а намеренном и зло­вредном искоренении в Малороссии всяких следов ее Русскости: будь то язык, книжка, безобидный водевиль или надпись на придорожном указателе. Все, аб­солютно все подвергается тотальному уничтожению.

Продающаяся на Украине печатная продукция на Русском языке офици­ально признана в качестве "информационной агрессии восточного государст­ва". В соответствии с этой установкой еще в 1996г. Министерством информа­ции были выработаны рекомендации для правительства, в которых предлага­лось "уменьшить тарифы на распространение печатных периодических изданий на государственном языке (укрмове) в 100 раз, а на негосударственном (т.е. Русском) - увеличить (!!!) в 100 раз". При этом вещание и печатные издания на Русском языке были признаны "явлением, которое по своим негативным по­следствиям представляет для национальной безопасности страны угрозу не меньшую, чем пропаганда насилия, разврата, а так же разные формы антиукраинской пропаганды". В законе, принятом Верховной Радой в августе 2000 го­да, издания на Русском языке приравнены к изданиям "рекламного и эротического(!) характера" и на этом основании обложены дополнительными поборами. Председатель Государственного Комитета по информационной политике, телевидению и радио Иван Драч суть подобной дискриминации объяснил про­сто: "Каждая русская книжка должна платить акциз - одну гривню на украин­скую культуру. Каждая русская газета - десять копеек на украинскую прессу!".

Во Львове решением горсовета запрещены даже песни на Русском языке. Финансируемые городским бюджетом специальные "отряды украинизации" проводят рейды и облавы в кафе, ресторанах, магазинах с целью выявления на­рушителей этого драконовского постановления. Заведения, уличенные в нару­шении запрета, подвергаются не только денежным штрафам, но нередко и по­громам специально науськиваемой на то толпой уличного сброда. Запрещены также Русские спектакли и концерты.