Фредерик Поттешер - Знаменитые судебные процессы

— Не греша против совести, — четко выговаривает доктор Шварзиммер, — заявляю, что за свое деяние они несут полную ответственность согласно духу статьи 64 Уголовного кодекса.

Если присяжные согласятся с экспертом, они вынесут смертный приговор.

Метр Шотан, защитник Лен, тут же задаст доктору Шварзиммеру каверзный вопрос на который тот отказывается отвечать, после чего председатель суда Беше разрешает ему покинуть свидетельское место.

Его сменяет свидетель со стороны защиты — доктор Логр, врач-психиатр префектуры полиции. Доктор Логр не ставит под сомнение высокий профессионализм своего именитого коллеги, но со своей стороны обращает внимание па ряд деталей, которые его собрат по профессии и два ассистента обошли молчанием. Прежде всего удивляет несоответствие между мотивами (гнев из-за укоров хозяйки) и изощренной жестокостью двойного убийства. Особенно поражает то, что у женщин были вырваны глаза — беспрецедентный случай в судебных анналах.

— Разве подобные увечья, — задает вопрос доктор Логр, — не свидетельствуют о сильнейшем половом импульсе, который нашел садистский выход? Занялся ли кто-либо мыслью исследовать странный дуэт, который образуют сестры? Не стоит ли рассматривать способ убийства в свете половой озабоченности Кристины в тюрьме?

И доктор Логр возвращается к так называемой «комедии» или «сцене» в тюрьме. Кристина с надрывом кричит в лицо охранницам: «Верните мне мужа». «Мужа»! Она говорит о Лее. Как только Лею приводят к ней в камеру, она принимается ласкать и обнимать сестру. Их тут же приходится разлучить.

Кристина и Лея вели себя не как сестры, а как любовники.

Любовники… Кто из судей осмелится произнести столь неприличное слово?

— Можно поставить и диагноз истерической эпилепсии, — продолжает доктор Логр. — Во всяком случае, я счнтаю необходимым провести дополнительное обследование. В противном случае останется сомнение в правильности вердикта.

Но выступление доктора Логра не поколебало позиции доктора Шварзиммера — он отказывается менять заключение.

Встает метр Шотап:

— Я требую провести новую экспертизу душевного состояния обвиняемых.

Метр Мульер, представитель потерпевшей стороны, тут же соглашается.

— Я не возражаю против обследования, но не вижу в нем необходимости.

Прокурор решительно протестует против любой отсрочки, и суд в конце концов отклоняет требование защиты. По-видимому, никто не желает верить в безумие сестер Папен. Тем не менее ни один человек по-прежнему пе понимает, почему они совершили убийство. Но слишком поздно стремиться к пониманию. Да и нужно ли это кому-нибудь? Настало время защитительных и обвинительных речей.

Адвокат — представитель потерпевшей стороны умело играет па чувствах публики и присяжных. Он восклицает:

— Кристина лжет. Мадам Лансслен не провоцировала ее. Сестры Папен устроили своим жертвам настоящую засаду. И если они вели себя как дикие звери, то и судите их. как диких зверей!

Он считает, что Кристина заслуживает смертной казни. Для Леи метр Мульер требует пожизненной каторги.

Объявляется перерыв. После возобновления заседания в 21 час прокурор республики Рижер поддерживает обвинение столь же яростно, что и предыдущий оратор:

— За нею спою долгую карьеру я ни разу не видел таких изувеченных тел… Эти девицы совершили свое преступление совершенно хладнокровно!

Сидящие на скамье подсудимых Кристина и Лея, похоже, даже не слушают. Может, говорит вовсе не о них?

— Эти женщины отнюдь не безумны, они просто не умеют сдерживать свои порывы! — надрывается прокурор. — Бешеные собаки кусают, поскольку они больны, а злые псы, которые могут питать и привязанность, кусают, когда им вздумается. Сестры Папен не бешеные собаки, а злые псы. Я призываю присяжных быть неумолимыми и требую максимального наказания: эшафот для Кристины, каторга для Леи.

Псы, собаки… Нервы присутствующих напряжены до предела, Встает метр Жермена Бриер, защитник Кристины.

— Когда я впервые увидела сестер Папен в тюрьме. — начинает она, — мне сразу стало ясно, что передо мной душевно больные женщины.

И адвокат с блеском перечисляет неточности и пробелы в докладе психиатров.

— Разве принята во внимание история семьи? Разве учтен образ крестьянского мышления? В деревне есть вещи, о которых не принято говорить.

И обвиняемые и свидетели молча выслушивают сообщение Жермены Бриер о том, что отец обвиняемых совратил старшую дочь.

Прокурор вскакивает с места:

— Протестую! Сейчас этот факт проверить невозможно.

Метр Бриер продолжает, обращаясь к присяжным:

— Я не могу поверить в то, что вы вынесете тяжкий приговор больным женщинам! Защита ведет себя лояльно, она не требует оправдания, она просит вас лишь о новой экспертизе, которая могла бы пролить свет на дело девиц Папен.

Жермена Бриер объясняет преступление Леи ее необыкновенной внушаемостью. В приступе безумия Кристина могла увлечь за собой юную сестру, которая очень впечатлительна и полностью находится под ее влиянием.

Затем слово берет метр Шотаи. Он также говорит о внезапном помешательстве Кристины, которой удалось увлечь за собой сестру.

— Известный врач утверждает: «Они не безумны и несут полную ответственность». Другой, столь же известный врач предупреждает: «Осторожно, существует сомнение в правильности диагноза…» Господа присяжные, сегодня невозможно вынести справедливый приговор. Мы даже не ссылаемся на смягчающие обстоятельства, мы просим только провести новую экспертизу.

Однако в заключение метр Шотан рискует просить о том, чтобы обвиняемых оправдали по причине невменяемости, В зале ропот.

Кристина неподвижно сидит на скамье; кажется, будто она спит. Лея тоже недвижима, но глаза ее странно блестят.

Ноль часов 15 минут. Председатель суда Беше объявляет, что прения закончены, и суд удаляется. Заседание возобновляется через сорок минут. Присяжные ответили «да» на каждый пункт обвинения. Кристина приговорена к смертной казни, Лея — к десяти годам каторжных работ и двадцати годам ссылки.

— Приговоренному к смертной казни отрубят голову. Казнь состоится на площади.

Кристина — это единственное с ее стороны проявление слабости — падает на колени. Адвокат поддерживает ее.

Один час 25 минут. Весь процесс длился всего несколько часов. Осужденных уводят, и небольшая Дверца зала суда закрывается за ними. Сестры уносят свою тайну с собой. Почему они убили? Почему совершили столь чудовищный поступок — вырвали глаза у своих жертв? Что могли видеть эти глаза, какое запретное зрелище открылось им?

Кристину не казнили. В начале 1934 года ее пришлось поместить в психиатрическую лечебницу Ренна, где она и умерла три года спустя.