Нина Молева - История новой Москвы, или Кому ставим памятник

Академика Зелинского ул.; Академика Келдыша пл.; Вернадского просп.; Джавахарлала Неру пл.; Косыгина ул.; Ленинский просп.; Ломоносовский просп.; МКАД; набережные реки Москвы в пределах окружной железной дороги; Профсоюзная ул.; Университетский просп.; Шестидесятилетия Октября просп.; Шестидесятилетия СССР пл.; Хо Ши Мина пл.; улицы, площади и транспортные сооружения третьего транспортного кольца.

Аминьевское шоссе; Бережковская наб.; Воробьевское ш.; Вернадского просп.; Генерала Ермолова ул. (200 м от Рублевского ш.); Джавахарлала Неру пл.; Дорогомиловская Большая ул.; Индиры Ганди пл.; Киевское ш. (от МКАД до Внуково-1 и Внуково-2); Клочкова ул.; Крылатская ул.; Крылатские Холмы ул. (200 м от Рублевского ш.); Кутузовский просп.; Ленинский просп.; Лобачевского ул.; Ломоносовский просп.; Маршала Тимошенко ул.; Минская ул.; Мичуринский просп.; МКАД; Можайское ш.; Молодогвардейская ул.; Мосфильмовская ул.; Новоарбатский мост; Осенний бульв.; Осенняя ул.; Победы пл.; Рублевское ш.; Рублево-Успенское ш.; Славянский бульв.; Тараса Шевченко наб.; Удальцова ул.; Университетский просп.; улицы, площади и транспортные сооружения третьего транспортного кольца; Ярцевская ул. (200 м от Рублевского ш.).

Волоколамское ш.; МКАД; улицы, площади и транспортные сооружения третьего транспортного кольца.

Итак, можно подвести итоги: взаимодействия между Комиссией по монументальному искусству при Московской городской думе и архитекторами не установилось. И во время летних каникул и Думы, и Комиссии архитектурные «отцы города» торопятся, спешат открыть ворота всем «лежачим Шаляпиным», «Воронам и Лисицам», наконец, никак не определенному «Московскому типу», которым хорошо бы было заполонить все переулки и «не основные магистрали» города. Не задуматься над смыслом происходивших обсуждений, не вывести из них уроки – захватывая безоглядно территории, заказы, деньги… Тем более, что Городская дума уже заявила в СМИ о формировании третьего (в связи с истекшим сроком полномочий) состава Комиссии. Главное – не опоздать!

Вопрос – кто же мы сегодня, остается по-прежнему открытым.

И несколько событий недавних лет.

Умер учитель. Александр Моторин. Из Ульяновска. Умер от инфаркта, которого могло не быть. Похороны прошли с воинскими почестями. Учитель прошел Афган. И слишком много души отдавал нынешним школьным неурядицам, недоученным и недокормленным нашим детям, захлебнувшимся бесконечным «выживанием» товарищам. Инфаркт наступил после голодной стачки.

Пособие семье с двумя детьми собрали из своих грошей коллеги. Сегодня телевидение с восторгом рассказывает, как в том же Ульяновске сооружен памятник Учительнице, на который с каждого учителя бралось по 120–150 рублей. Только-то и всего! Начало октября 2007 года.

По той же причине, что и Моторин, ушла из жизни рядовая учительница. На переменке. Еле дотянув до конца урока. На похоронах были только ребята и родители…

Телевидение и радио упомянули о печальных фактах между прочим. Без лишних комментариев и эмоций.

И другого рода инцидент. Еще в марте 1996 года А. Шилов подарил городу 698 картин своей кисти (не станем касаться вопроса, каким образом у сколько-нибудь известного художника может скопиться такое количество неприобретенных и невостребованных картин, к тому же по преимуществу портретов). А через год в 100 метрах от Кремля, как писал журналист Владимир Антонов, «на улице Знаменке, 5, бомонд гулял на открытии Государственной галереи Шилова. Зарплата сотрудников, охрана, электричество, вода, офисные помещения – бремя расходов не легло на плечи» художника.

Следующим этапом явилась попытка получения художником звания Почетного гражданина Москвы. Как у П.М. Третьякова. Для этого подарок прошел оценку, которая составила 29 миллионов долларов. Форма установления подобной стоимости заинтересовала Думу, и в результате выяснилось, что оценщиками стали «сам г-н Шилов, директор его галереи, начальник финансово-хозяйственного управления мэрии, его заместитель, а также главбух». В ходатайстве было отказано. Комиссия по почетным гражданам Гордумы заявила: «Но Шилов и меценатство – вещи настолько далекие, что это даже смешно. Он талантливый продюсер, умеющий раскручивать себя. Не затрагивая тему художественной ценности его работ, можно смело утверждать, что в итоге москвичи стали его меценатами!» Остается добавить: без своего ведома.

Другое дело – итог культурной жизни столицы хотя бы за последний год: «музы», «славы», титулы по бесчисленным номинациям, декольтированные дивы, драгоценности, смокинги, бабочки на итальянских манишках. И реки шампанского… Это – главное свидетельство бьющей, оказывается, ключом культурной жизни, которой не в состоянии помешать ни голод, ни холод, ни десятки тысяч беспризорных, ни бездомные пергаментно-бледные старики в переходах и у вокзалов. Русской культуре, как взахлеб утверждают комментаторы и редакторы, все нипочем.

Многие ли задумывались над тем, что в русском языке нет аналога слову «культура». С.И. Ожегов в своем «Словаре» раскрывает смысл понятия как «совокупность достижений человечества в производственном, общественном и умственном отношении». Для В.И. Даля этот смысл выглядит совсем иначе. Культура – это «образование умственное и нравственное». И лежит в основе русской культуры не совокупность неких достижений, а совесть.

Сегодня общим местом во всех источниках массовой информации стало утверждение о возрождении-де культуры, в котором едва ли не главная роль принадлежит церкви. Потребность возвращения к религии определяется как органическая потребность всего народа. Вот только как отделить зерна от плевел? Ставшую модной обрядовую сторону – от действительного постижения все тех же нравственных критериев, которые составляют нашу совесть? Простейший и наглядный пример. Отлитая из бетона модель Храма Христа Спасителя, заново отстроенный на Красной площади Казанский собор, в свое время возведенный Дмитрием Пожарским в память освобождения Москвы от иноземных войск, Иверская часовня и по существу прямо между ними – Центральный выставочный зал, Манеж, где под видом произведения искусства происходило действо, превосходящее самые крайние и бессмысленные антирелигиозные представления времен Емельяна Ярославского (М.И. Губельмана).

Ряд висящих на стене новоисполненных икон и дежурный «деятель культуры», предлагающий посетителям на выбор – плюнуть на них или ударить топором. За плевок можно тут же получить 3, а за удар топором – 5 рублей. Идея и представление галереи – Тер-Аганяна. Не касаясь эстетических характеристик подобного замысла, нельзя не задаться вопросом о том «нравственном сознании», которым определялась в лучшие для русской культуры времена совесть.