Александр Прасол - Япония Лики времени. Менталитет и традиции в современном интерьере.

Иногда кажется, что ролевые маски, которыми японцы пользуются в повседневной жизни, позаимствованы из жизни сценической. Японское искусство изобилует символическими жестами, движениями и масками, которые подчёркивают стилизованность и нереальность художественного мира. Считается, что в реальной жизни японский мужчина может плакать только в двух случаях: если умирают его родители или ребёнок. В современных японских фильмах мужчины плачут через одного и едва ли не по любому поводу. Стилизованность человеческих чувств достигает максимума в представлениях театра Но . Сценическая маска актёра символизирует настроение или черту характера, движения его замедленны, плавны и неестественны, голос видоизменен и мало похож на человеческий. Плач, горе и другие эмоции выражаются особыми движениями рук и тела. Смысл происходящего на сцене непосвящённому трудно понять. Это особый сценический язык — язык маски, жестов и движений, в основе которого лежит возведённый в культ принцип внешней формы, за которой зритель должен увидеть внутреннее содержание и оценить стиль экспрессии.

При дорожных работах узкие японские улицы приходится часто переводить на одностороннее движение, которое регулируют в таких случаях сами рабочие. Каждую проезжающую машину рабочий приветствует, на военный манер поднося руку к головному убору, и лёгким поклоном извиняется за неудобство. И хотя эти жесты адресуются каждому водителю в отдельности, ничего личного в них нет. Общение ведётся от имени одной группы (в данном случае дорожно-строительной компании) и адресовано другой группе — водителям. Большая часть жизни японца проходит примерно в таком режиме общения.

Вход и выход из группы ритуализированы в такой же степени, как и поведение внутри неё. Чем значительнее группа, тем серьёзнее ритуал. Если человек просто решил поиграть в теннис с новой компанией, то будет достаточно рекомендации кого-то из постоянных членов группы и короткого самопредставления новичка. Если же вас принимают в постоянно действующую группу на сколько-нибудь длительный период, вам придётся выступить с приветственным словом. В нём можно коротко сказать, кто вы и откуда, что привело вас сюда, попросить благосклонности и советов на первое время, пообещать приложить все усилия. Общие аплодисменты завершают формальную часть. Через какое-то время последует и неформальная — обязательное застолье (кангэйкай), в котором новичок усаживается в центре стола и становится на весь вечер объектом внимания. За вечер он должен обойти всех присутствующих, распить со всеми по рюмочке и каждому сказать что-то свое, индивидуальное. На этом формальное посвящение в члены группы можно считать законченным.

Выход из группы обставляется аналогично. Все извещаются о нём заранее, в неформальной обстановке уходящий объясняет мотивы, не обязательно подлинные. Затем следует повторение процедуры. Заключительное слово на последнем собрании и ужин-банкет разной степени торжественности (собэцукай). Этот порядок универсален, отклонения возможны лишь в деталях.

Тотальная приверженность к ритуалу и этикету подразумевает не только вежливость, выдержку и другие приятные для окружающих вещи. Она может давить, унижать, а порой и убивать. Еще Д. Позднеев отмечал, что «японцы, несомненно, в высшей степени вежливы, но это не личное качество отдельного японца, а опять-таки требования своего уклада. Когда нужно обнаружить своё превосходство, унизить другого, никто, может быть, не способен так утончённо третировать человека, быть таким высокомерным и недоступным, как японцы» (Позднеев, 69). В годы правления воинского сословия самурай имел право на месте лишить жизни любого простолюдина, если тот осмеливался не поприветствовать его как положено — поклониться до земли или пасть ниц. В завещании Иэясу Токугава на этот счёт было сказано ясно: «Если кто из трёх последних разрядов оскорбит самурая, то последний сам может сделать взыскание, <���…> а если низший невежлив пред высшим и наносит ему обиду, то последний может с ним распорядиться как с купцом». Ниже купцов стояли только отверженные и неприкасаемые, а потому разговор с ними был короткий. Распространённый вид «взыскания» самураев по отношению к низшим классам имел и собственное название — кирисутэ. Нетрудно догадаться, в чём его суть — слово кирисутэ образовано корнями двух глаголов: киру (зарубить) и сутэру (бросить). Первый сёгун Токугава навёл ещё некоторый порядок в отношениях самураев с простолюдинами, введя наказания для тех, кто хватался за меч по любому поводу. До 1602 года некоторые бойцы, получив оторужейника новый клинок, просто выходили на улицу и опробовали его на первом встречном, проверяя, так ли он хорош в деле, как уверял мастеровой. Это называлось «зарубить на обочине» (цудзигири).

Цудзигири: самурай и его случайная жертва.

Экзотичность межсословных японских отношений в сочетании с их строгим соблюдением много раз становилась причиной недоразумений с «иностранными варварами», как их называли японцы. Когда в Японии после открытия страны появились иностранцы, разное понимание вопросов чести и этикета не раз становилось причиной международных инцидентов.

14 сентября 1862 года по направлению к японской столице двигались четверо всадников. Это были коммерсанты, подданные королевы Великобритании, трое мужчин и одна женщина. Навстречу им в сопровождении свиты численностью около тысячи человек двигался Хисамицу Симадзу, удельный князь провинции Сацума, один из влиятельнейших самураев того времени. Они встретились возле деревни Намамуги (сегодня это в черте города Иокогама). Дозорные князя остановили англичан, потребовали спешиться и поприветствовать вельможу по японским правилам. Те отказались. Узнав, что оскорбительную неучтивость проявили иностранные варвары, да к тому же презренные купцы, верхом на лошадях, и среди них есть женщина (в Японии низшие сословия и женщины не имели права ездить верхом), князь без колебаний распорядился: умертвить. Один из путников, Чарльз Ричардсон, был убит, двое его попутчиков ранены, женщина осталась невредимой. Инцидент вызвал огромный резонанс среди иностранцев, посчитавших нападение беспричинным и варварским. Великобритания потребовала от японского правительства компенсацию в 100 тысяч фунтов, наказания виновных и официальных извинений. Клан Сацума отказался выполнять требования. Через 11 месяцев под стенами резиденции князей Сацума появились 7 английских военных кораблей, доставивших князю ультиматум от королевы Тот признался, что не понимает, почему судьба презренного торговца, наказанного за оскорбление самурая, так волнует королеву могущественной Великобритании.