Владимир Иванов - Призрак рейхсляйтера Бормана

Хочется надеяться, что предпринятое путешествие по следам нацистского военного преступника № 19 поможет глубже разобраться в истоках и сущности фашизма — вчерашнего и сегодняшнего. Ибо этот «феномен» двадцатого столетия — далеко не только история, но и политический фактор для нынешнего. Фактор вполне реальный и достаточно грозный. Фактор, требующий мобилизации усилий и решительного отпора со стороны международной общественности, прежде всего антифашистки настроенной демократической молодежи.

Важно в полной мере осознавать, что с исторической точки зрения суд над фашизмом не кончился тем днем, когда в Нюрнберге были вынесены смертные приговоры главным военным преступникам. Дело против него продолжается...

И, начиная политический поиск нацистского преступника по имени Мартин Борман, мы прежде всего имеем в виду современный аспект сюжета — аспект, не потерявший своей актуальности с того дня, когда было оглашено решение об одном из самых кошмарных персонажей «третьего рейха».

В виду тяжести преступления все подсудимые, обвиненные в содействии ему, подлежат суровому наказанию... Именем рейха Мартин Борман, родившийся 17 июня 1900 года, уроженец города Хальберштадт, приговаривается...

Эти строки были зачитаны не во Дворце юстиции Нюрнберга в 1946 году, а за два с лишним десятилетия до того октября 46-го, в Имперском суде Лейпцига — одного из крупнейших центров Веймарской Республики.

Двадцатичетырехлетний управляющий поместьем крупнейшего мекленбургского помещика Г. фон Трайенфельза, впоследствии рейхсляйтер НСДАП Борман, и сельскохозяйственный работник Рудольф Гесс, в будущем комендант концлагеря в Освенциме, обвинялись в убийстве учителя Вальтера Кадова...

Итак, свою политическую карьеру Борман начинал с уголовного преступления. Отделался он тогда, надо сказать, легким испугом и мягким приговором: в счет положенного ему судом года с небольшим(!) тюрьмы были отнесены месяцы предварительного заключения и следствия.

Впрочем у уголовного дела Бормана была тогда не только чисто криминальная, но и политическая подсветка. На сей счет имеется документ, подписанный не кем иным, как самим рейхсляйтером. Без всяких комментариев — они здесь просто излишни — привожу официальное письмо Бормана. Вот оно:

Ведомство кадров 31 декабря 1938 года рейхсфюрера СС [1] Рейхсфюрером СС с января 1929 года был Генрих Гиммлер.

Берлин,

Принц Альбрехт штрассе, 8

Касательно: награждение Орденом крови.

В соответствии с новыми предписаниями за пребывание в течение более 13 месяцев в тюрьме фюрер вручил мне Орден крови.

Хайль Гитлер!

М. Борман».

Мартин Борман — не только зловещая, но и в высшей мере загадочная фигура на политической сцене фашистской Германии. Почти непроницаемым покровом тайны окружена его карьера в годы репетиций нацистских вожаков в середине 20-х — начале 30-х годов.

Тем не менее кое-какие (я бы сказал, вехового порядка) подробности удалось установить. Так, летом 1926 года Бормана видели в Веймаре среди участников съезда «национал-социалистской рабочей партии» (НСДАП). К этому времени, считается, относится его знакомство с Адольфом Гитлером, который после выхода из тюрьмы за попытку «пивного путча» приступил к восстановлению потерянных за период «отсутствия» ведущих позиций в набиравшей энергию НСДАП.

Любопытно, что формально Борман вступил в нацистскую партию лишь в 1927 году, когда костяк НСДАП уже оформился (партийный номер Бормана 60 508). Приверженность же фюреру от начала выказывать еще в 1925 году, когда в Ганновере на совещании руководителей «северного крыла» партии Гитлер одержал победу над своими конкурентами — братьями Отто и Грегором Штрассерами. А через несколько месяцев после решающего сражения на сборище гауляйтеров (руководителей партийных округов) в Бамберге Борман становится (и надолго, вплоть до 45-го) верноподданнейшим слугой бывшего ефрейтора-дезертира, а отныне главаря германского фашизма.

Усердие и преданность Бормана были замечены и отмечены. Вскоре после веймарского съезда Гитлер назначает его шефом службы печати в земельной организации национал-социалистов в Тюрингии. Надо сказать, что печатной пропаганде Гитлер, прокладывая себе путь к власти, уделял особое внимание. Пресс-бюллетень «Национал-социалистские тетради», «Письма национал- социалистов», «Фёлькишер беобахтер», ставший впоследствии официозом НСДАП,— все эти пропагандистские удобрения призваны были унавоживать идейную почву фашистов, вербовать в их стан все новых и новых поборников.

Трудно, конечно, догадываться, по каким соображениям Гитлер выдвинул Бормана, не отличавшегося, мягко говоря, «пропагандистским искусством» (шесть классов есть шесть классов). Скорее всего, решающее значение имела фанатичная преданность Бормана идеям «движения» и лично его вождю.

Впрочем, в должности тюрингского идеолога НСДАП Борман пробыл всего два года (1927—1928). В канун 1929 года он переезжает в Мюнхен, где разместился «коричневый дом» — официальная резиденция Гитлера. Как раз тогда будущий рейхсфюрер СС Гиммлер предлагает своему боссу создать нечто вроде партийной жандармерии — охранные отряды. Те, что вскоре стали наводить ужас сначала в Германии, а затем в Европе,— СС.

В эсэсовском генеральном штабе Борман пробыл недолго — до августа 1930 года. А затем...

Затем начинается просто головокружительная карьера гитлеровского паладина. Дело в том, что у бывшего управляющего имением прусского ландскнехта обнаружились и были высоко оценены финансовые способности. Ему было поручено руководить «кассой взаимопомощи».

Под столь знакомым и привычным для любого читателя названием нацистская верхушка начала создавать механизм финансирования НСДАП. Безобидное название и официальное предназначение «кассы» — оказание денежной помощи семьям погибших штурмовиков стали той «крышей», под которой бюджет НСДАП накачивали сильнодействующими экономическими инъекциями промышленные и финансовые воротилы Германии. «Касса» пополняла свои авуары под эгидой штаба заместителя Гитлера по партии (этот второй в иерархии пост позднее займет сам Борман) тридцатилетнего Рудольфа Гесса.

На чем строились и как складывались отношения экономических тузов и нацистов, отношения, в развитие и укрепление которых внес немалый вклад сгинувший рейхсляйтер? Проясним это на достаточно свежем и любопытном материале, ставшем известным в связи с аферой Флика, как окрестили скандал, потрясший Западную Германию в середине 80-х годов.

Изучая обстоятельства, связанные с финансированием концерном Флика правых партий и политических деятелей сегодняшней ФРГ, историк и публицист Клаус Науман в 1985 году приводит, по его выражению, «хронику скандалов», сопутствующую жизненному пути семейства Фликов.