Александр Пушкин - Переписка 1826-1837

А. П.

1832 г. 9 янв. СПБ.

Здравствуй, любезный Павел Войнович, я всё ждал от тебя известия. Нетерпеливо желаю знать, чем кончилось посольство, какой ultimatum [713]твоего брата, и есть ли тебе надежда устроить дела твои? Пожалуй-ста не поленись обо всем обстоятельно мне описать. Да сделай одолжение: перешли мне мой опекунской билет, который оставил я в секретной твоей комоде; там же выронил я серебряную копеечку. Если и ее найдешь, и ее перешли. Ты их счастию не веруешь, а я верю. Что Рахманов, и что мои алмазы? Нужно ли мне будет вступить с ним в переписку или нет? как ты думаешь? К стати не забудь Revue de Paris [714]. Напиши мне обстоятельно о посольстве своего немца. Дело любопытное. Когда думаешь ты получить свои деньги, и не вступишь ли ты в процесс (чего боже избави, но чего впрочем бояться нечего). Жену мою нашел я здоровою, несмотря на девическую ее неосторожность — на балах пляшет, с г.[осударем] любезничает, с крыльца прыгает. Надобно бабенку к рукам [715]прибрать. Она тебе кланяется и готовит шитье. Ждет взяток обещанных. Sur ce [716]обнимаю тебя. Ольге Андреевне посылаю фулары.

8 [717] янв. СПБ.

1832

10 янв. Мой любезный Павел Воинович, дело мое может быть кончено на днях; коли брилианты выкуплены, скажи мне адрес Рахманова — я перешлю ему покаместь [718]5500 рублей; на эти деньги пусть перешлет он мне брилианты (заложеные в 5500) [719]. Остальные выкуплю, перезаложив сии. Сделай милость не поленись отвечать мне. Весь твой.

Адрес: М. г. Павлу Войновичу Нащокину, в Москве у Пречистинских ворот в доме Ильинской.

Боюсь я, любезный Михайло Осипович, чтоб долгая разлука совсем нас не раззнакомила; однако попытаюсь напомнить тебе о своем существовании и поговорить о важном для меня деле.

Надобно тебе сказать, что я женат около года, и что вследствие сего образ жизни моей совершенно переменился, к неописанному огорчению Софьи Остафьевны и кавалергардских шаромыжников. От карт и костей отстал я более двух лет; на беду мою я забастовал будучи в проигрыше, и расходы свадебного обзаведения, соединенные с уплатою карточных долгов, расстроили дела мои. Теперь обращаюсь к тебе: 25,000, данные мне тобою заимообразно, на 3 или по крайней мере на 2 года, могли бы упрочить мое благосостояние. В случае смерти, есть у меня имение, обеспечивающее твои деньги.

Вопрос: можешь ли ты мне сделать сие, могу сказать, благодеяние? En fait de grands propriétaires [720] трое только на сем свете состоят со мною в сношениях более или менее дружеских: ты, Яковлев и еще третий. Сей последний записал меня недавно в какую-то коллегию и дал уже мне (сказывают) 6, 000 годового дохода; более от него не имею права требовать. К Яковлеву в прежнее время явился бы я со стаканчиками и предложил бы ему un petit déjeuner; [721] но он скуп, и я никак не решусь просить у него денег взаймы. Остаешься ты. К одному тебе могу обратиться откровенно, зная, что если ты мне и откажешь, то это произойдет не от скупости или недоверчивости, а просто от невозможности.

Еще слово: если надежда моя не будет тщетна, то прошу тебя назначить мне свои проценты, не потому, что они были бы нужны для тебя, но мне иначе деньги твои были бы тяжелы. Жду ответа и дружески тебя обнимаю. Весь твой

А. Пушкин.

15 января.

Адрес мой — в Галерной, дом Брискорн.

Милостивый государь Александр Сергеевич!

Получа приятное письмо ваше, поспешаю на оное ответствовать:

Я очень рад, что г. Кнерцер прибегнул к посредничеству вашему, по предмету желаемой им купить земли у меня, потому что доставляет мне случай быть в сношении с вами: я полагаю, что сия земля находиться должна в имении моем, под Симоновым монастырем находящимся и называемом Тюфили; но положения торгуемого места мне неизвестно, то есть сколько сажен по берегу Москвы-реки, и сколько в глубь и также к концу ли границы моей, и какую цену предлогает г. Кнерцер за десятину, ибо у меня тут 222. десятин, которые мне бы хотелось продать вообще; но в протчем от сего последнего я и отступить могу. — Как скоро обо всех обстоятельствах сих узнаю, то так же скоро и на продажу ответ дать готов, как и ныне.

Пребывать честь имею с особенным уважением и почтением

ваш покорнейший слуга А. Балашев.

19. Генваря 1832. С. П. Б.

Милостивый государь, Дмитрий Николаевич,

Письмо, коего Ваше превосходительство удостоили меня, получить имел я честь. Буду ожидать приказания Вашего, дабы приступить к делу, мне порученному.

С глубочайшим почтением честь имею быть, милостивый государь,

Вашего превосходительства покорнейший слуга. Александр Пушкин.

20 января 1832.

Милостивый государь Александр Сергеевич!

Обстоятельное предложение косательно Тюфилевой моей дачи имел честь сей час получить, и вот мой ответ:

Во всей сей даче 222. десятины; цена всей даче 110,000 р. — Естьли не будет охотника на всю дачу, то я решусь продовать и частями; но в сем последнем случае нельзя мне сравнить десятины прибережные с десятинами в глубину, потому что одни других несравненно выгоднее, а потому и расценку сделать должно: не угодно ли будет г. Кнерцеру, (естьли он здесь,) пожаловать ко мне и по плану назначить черту, отделяющую желаемую им часть земли, то мы в цене сговориться можем удобнее. — Мне обер-прокурор Новосильцов предлагает назначенную мною цену 110 т.[ысяч] р.; но при совершении купчай дает только 50 т.[ысяч], а остальные на год с залогом той же дачи; а я желаю получить все наличными: вот в чем у нас остановка. — Доходу мне с дачи более, нежели что дать могут 110 т.[ысяч] р., а потому, отдовая дешево, отдать очень дешево не могу. Прибережная же десятина конечно стоит в двое противу прочей.

Приимите вновь свидетельство особенного уважения, с которым пребывать честь имею

вам покорнейшим слугою А. Балашев.

22. Генваря 1832.

P. S. Дача Тюфилева куплена мною в 1815. году за 130,000 р. у купца Гжельцова.

Милостивый государь Александр Дмитриевич.

Еще раз благодаря Ваше высокопревосходительство и прося извинения за ходатайство, коим Вам докучаю, препровождаю к Вам по приказанию Вашему г. Кнерцера, который лучше моего объяснит Вам свои предположения.

С глубочайшим почтением честь имею быть, милостивый государь,

Вашего высокопревосходительства покорнейший слуга Александр Пушкин.

23 янв. 1832. СПБ.

C'est un vrai plaisir pour moi de remplir vos commissions, mon cher et trés cher Alexandre, mais je suis fâchée de n'avoir pas pu parvenir jusqu'à présent à trouver tout ce qui vous reste encore de livres ou effets. N.[énila] [?] An.[oufriévna] [?] prétend qu'elle n'a rien trouvé dans un coffre que l'on prétend être celui de Niquitta que les livres que je vous ai envoyés [722]et une boîte cassée à thé. Mais je ferai faire des perquisitions, — j'aurais voulu savoir de [quels] quelle figure était le coffre de Niquitta, car il se peut bien que l'on me donne un autre et que l'on cache vral.