Михаил Зыгарь - Война и миф

— О! Эстики развлекаются, — смеется Лена. — Бомбу ищут. У нас такие приколы часто.

Из пожарной машины выезжает робот-минер и едет к загадочному ведру.

— В общем, у нас тут весело! — продолжает Лена. — Что у вас там все с ума сходят? Никакого фашизма. Никого не убивают, не бьют. Вот только такие приколы случаются.

Робот минут пять возится с ведром. Вытаскивает из него пакет. Бомбы в нем не оказывается.

— Что там? — спрашиваю я и прошу Ваню с Леной перевести полицейскому мой вопрос.

— Дерьмо, — по-русски отвечает полицейский.

«Коммерсантъ», 05.03.2007

6 марта 2007 года

Вчера в Эстонии подвели итоги парламентских выборов. Победила правящая Реформистская партия, русские партии набрали 1 %. Это значит, что получивший скандальную известность Бронзовый солдат будет скоро демонтирован, а отношения с Россией станут еще хуже, если это возможно.

Мы с премьером Андрусом Ансипом чокаемся шампанским. Ресторан гостиницы Radisson гудит: партия реформистов празднует победу. У нее первое место и 31 место в парламенте из 101.

— Ну что, — спрашиваю, — Бронзовый солдат помог вам выиграть выборы?

— Для меня этот вопрос никак не связан с выборами, — премьер пытается перекричать песню We Are the Champions, которую поют его однопартийцы. — Люди проголосовали за нас, за центристов и за правых, это значит, что они удовлетворены жизнью здесь и сейчас. Они хотят реформ и думают об экономике.

— Но памятник теперь точно уберете?

— Памятники должны объединять людей, а не разъединять. А этот памятник раскалывает общество. Нужно перенести захоронение и памятник на кладбище.

В другом конце ресторана сидит грустный Сергей Иванов. Он был депутатом от партии реформ в прежнем парламенте, а в новый не прошел, хотя его партия и победила. Повинуясь партийной дисциплине, он не стал голосовать против закона, требующего срочного переноса памятника. А оппоненты заказали предвыборный ролик: «Запомните эти лица. Именно из-за этих предателей принят закон о сносе памятника». Сергей Иванов получил только 257 голосов.

— Этим памятником меня убили. Меня даже в списке поставили на 35-е место. Непроходное. Партия стала бороться за голоса эстонских избирателей, а меня сдали.

— А теперь-то что будет? — спрашиваю.

— Ансип пообещал снять памятник. Выиграл. Теперь ему деваться некуда.

— Остановить это может только Буш, — включается в разговор человек, сидящий рядом.

— Буш? — переспрашиваю я.

— А как же. Он начал. Без него бы не рискнули. Страшно же быть впереди планеты всей.

Татьяна Муравьева — тоже депутат-реформист и тоже не голосовала против переноса памятника. Но в парламент все-таки прошла, хотя и ее на местном «Первом канале» клеймили как предательницу.

— А я всегда говорила, что защитники памятника тоже хотят кушать! — говорит она и протягивает мне новый бокал. — Я ведь экономист! Плехановку закончила. Столько сделала для людей! Меня не могли не выбрать. Зачем устроили из-за этого памятника предвыборную пляску? Что, у нас других проблем нет? Или у вас, в России? У вас все так хорошо живут, что вы начали чужие проблемы решать? Что-то я не заметила, чтобы русские в ответ на призыв Путина возвращаться в Россию ринулись уезжать из Эстонии.

До выборов многие русские в Таллинне убеждали меня, что вовсе не страдают от национализма и проблема памятника надуманна.

— Я считаю, что памятник нужно перенести только для того, чтобы никто больше не смог использовать его в политических целях, — говорила мне в пятницу Катя Родина, журналистка русскоязычной газеты «День за днем». — Знаешь, когда Россия вдруг начинает заявлять, что будет нас защищать, нам страшно становится. Мы ведь ей нужны только для того, чтобы отбиться от обвинений в нарушении прав человека. Когда европейцы начинают Россию критиковать, она вспоминает о нас. И говорит: «Посмотрите на вашу Прибалтику, у вас там вообще фашизм». А где ты у нас видел фашизм? У нас и не бьют никого, и не дерутся, и девочек таджикских тем более не убивают.

Праздник у реформистов продолжается. Молодой идеолог партии Райн Розиманнус обнимает и целует юную блондинку.

— Это Кейт Пентус, глава аппарата премьер-министра, — представляет он мне ее и расплывается в улыбке. — Я с ней живу.

Кейт получила 7049 голосов, это восьмой результат среди всех кандидатов по стране.

В ресторан к победителям приезжает бывший премьер Март Лаар. Его партия «Союз Отечества — Республика» заняла третье место — у них 19 мандатов.

— Хочет в коалицию к нам, — шепчет мне Райн.

Я направляюсь к Марту Лаару.

— Как думаете, — спрашиваю, — удастся вам создать коалицию с реформистами?

Он отвечает медленно, все кругом кричат, но я понимаю: он имеет в виду, что программы у партий похожи, а переговоры еще впереди.

— Теперь, — говорю, — Бронзового солдата вы точно снесете, да?

Он отвечает в том духе, что предвыборные обещания надо выполнять.

Март Лаар в России известен как лидер эстонских националистов и едва ли не главный русофоб. Более того, до недавнего времени он был экономическим советником Михаила Саакашвили. В день выборов я встречался с его однопартийцем Марко Михкельсоном, заместителем главы комиссии по международным делам в эстонском парламенте.

— Если коалицию создадут Реформистская партия и ваш «Союз Отечества — Республика», отношения с Россией, наверное, будут еще хуже? Или хуже некуда?

— Да нет. Бывает хуже. Но реже, — говорит он. — В России и сейчас ведь эстонских политиков называют фашистами. Перед вами сидит самый настоящий фашист. Не верите? Мне об этом каждый день пишут. Всем депутатам парламента, кто голосовал за закон о памятнике, ежедневно приходит по 20–40 писем из России по электронной почте.

Одно из таких писем Марко выложил в своем блоге. «Тупорылые эстонские ублюдки! Запомните одно: Россия с вами соседствует больше тысячи лет, и большую часть этого времени не было никакой Америки, которая вас теперь защищает. Лет через 50 Америки не будет. У нее уже много проблем, она уберется в свое полушарие, где ей и место. И вот тогда мы снова останемся с вами один на один. И вот тогда, суки, вам п…ц. Всякому терпению есть предел, подумайте о ваших внуках, которых мы будем топить в море, как котят, за то, что вы сейчас тревожите могилы наших предков!»

Про эти письма рассказывала мне и Эне Эргма, профессор Тартуского университета, которая в прошлом году едва не стала президентом Эстонии. Она набрала в парламенте 65 голосов из 101 — до необходимых двух третей ей не хватило двух голосов.