Дмитрий Панин - Солженицын и действительность

«Я отнюдь не прошу: „Пожалуйста, Запад, помогите нам!“ Я считаю, что Запад не обязан нам помогать, у Запада есть свои проблемы, и Запад может нам хоть совсем не помогать. Положение, в которое мы попали, мы — Советский Союз, Восточная Европа, Китай — из этого положения мы должны выйти сами, собственными руками…» (Подчёркнуто мною — ДП).

Справедливо! Когда в стране произойдёт революция, народ на этот раз «собственной рукой» добьётся освобождения. Прошли те годы, когда белоэмигранты просили Запад спасти Россию. Подсоветский народ не ждёт больше от Запада помощи, после того как Рузвельт и Черчилль укрепили владычество Сталина, отдали ему только в Европе вопреки Атлантической Хартии 10 стран и российских военнопленных. Ненависть зреет в сердцах подсоветских людей, когда политики и капиталисты Запада снова приходят на выручку режиму и избавляют его от экономического краха. Будущее Запада зависит от того, сумеет ли он сделать население СССР своим союзником.

Просить Запад больше ни о чём не требуется, но мы обязаны помочь ему понять полярность интересов класса партийных бюрократов и угнетённого населения.

«Моё письмо вождям Советского Союза было во многом неправильно понято».

Прошло четыре месяца после опубликования «Письма вождям» до дня, когда Солженицын дал это интервью американскому телевидению. На Западе предложения Солженицына встретили холодно, чтобы не сказать враждебно. Даже раболепные критики в русской эмигрантской печати были сдержаны. При желании Солженицын мог бы пересмотреть свои рекомендации и честно признать «Письмо» грубой ошибкой. Но оказывается, его неправильно поняли. Зачем же бодаться с правдой? [46] * Ведь это не бодание Солженицына с дубом (режимом), когда он был телёнком в СССР (См. Солженицын «Как телёнок бодался с дубом», 1975)

Через 14 месяцев после опубликования «Письма» Солженицын произнёс две большие речи в Америке [47] ** Речь в Вашингтоне 30 июня 1975 и речь в Нью-Йорке 9 июля 1975. и заявил:

— вожди — обманщики и договориться ни о чём с ними нельзя;

— они понимают только силу;

— нужна твёрдость во время ведения с ними переговоров, уступки недопустимы;

— холодная война со стороны «вождей» не прекращалась;

— СССР использует помощь Запада на организацию с ним войны и т. п.

В марте 1974 года Солженицын самим фактом опубликования «Письма вождям» показал Западу пример, как вести обходительный диалог с «вождями». В июне 1975 года в Америке он утверждает прямо противоположное: с обманщиками разговаривают твёрдо и без уступок.

На Западе дезинформации хватает; её сеют за деньги и из-за нехватки верных сведений. Но не пристало Солженицыну путать людей.

«…для России сегодня ещё одна революция была бы ещё страшнее, чем 17-й год, столько вырежут людей и уничтожат производительных сил».

Что может быть для народа страшнее тирании, которая его душит вот уже скоро 60 лет? Почему Солженицын не допускает революции против тоталитарного режима?

Совершенно естественно и логично было бы ожидать от Солженицына установки на революцию, которая назрела, неизбежна, необходима, так как отвечает воле народов.

Для народов СССР — это постулат эвклидовой геометрии, известно и школьнику.

Непонятно, почему Солженицын выбрал постулат Лобачевского, знакомый только математикам.

Если бы Солженицын не посадил сам себя после появления «Одного дня Ивана Денисовича» в литературный «отстойник» и не отгородился от насущных жизненных проблем, он не перепутал бы постулаты и стал выразителем мнения народа.

«…найти способ сейчас смягчить авторитарную систему, оставить авторитарную, но смягчить её, сделать более человечной».

Опять зазвучала мелодия из «Письма вождям». Ещё раз Солженицын просит дракона смягчиться и пожирать только взрослых, а не детей.

— «…во всем виноваты — мы сами…»

— «Ничем не поддерживать лжи сознательно!» «Личное неучастие во лжи!» (уйти с собрания, где искажаются факты; не голосовать за то, чему не сочувствуешь искренне; не выйти на обязательную демонстрацию и т. п.)

— «Наш путь… гораздо легче… гражданского неповиновения по Ганди». «…если…мы струсим, то мы — ничтожны, безнадёжны…»

К кому обращается Солженицын? Ко всему населению, не делая различия между угнетателями и угнетёнными?

По угнетателям Солженицын стреляет холостыми патронами. Большинство из них лишь усмехнётся: — Он хочет, чтоб мы сами отпилили сук, на котором сидим. Опять идеологическая диверсия…

Возмущённые угнетённые скажут примерно следующее:

— Не с неба ли он свалился? Лауреат Нобелевской премии, пользующийся неслыханной поддержкой всего мира, о которой Ганди мечтать не мог, оторвался от нашей действительности. Почему Солженицын не попробовал доказать жизненность своих рекомендаций до того, как в силу сложившихся обстоятельств прославился вдруг на весь мир? Легко распространять такие поучения, когда ты в полной безопасности в Швейцарии! А до этого Солженицын, как и мы, отсиживал на собраниях, голосовал за фальшивые резолюции, казённо улыбался парторгу и исполнял его поручения.

«Все же другие роковые пути, за последний век опробованные в горькой русской истории — тем более не для нас, и вправду — не надо!»

Черти круг, да чурайся революции!

Следовало бы попробовать западным радиостанциям, работающим на волнах для СССР, составить передачу из «Жить не по лжи», «Письма вождям» и статей с их критикой. Разными путями придут отклики советских слушателей. Несомненно будут сфабрикованные режимом письма в поддержку столь удобной для него позиции Солженицына. Но угнетённые тоже скажут своё слово. Так дадим же им решить самим свою судьбу!

«Теперь-то знаем мы, что гнусность методов распложается в гнусности результатов. Наши руки — да будут чистыми!»

В соответствии с универсальными законами природы, цель определяет средства; применение неадекватных средств трансформирует цель или делает её недостижимой. [50] * «Осциллирующий мир», с. 222 Этот принцип имеет силу закона природы.

В борьбе даже с самым коварным и низким врагом воздействие на него должно быть поначалу мирным и увещевательным. В ходе борьбы следует быть милосердным и добросердечным, но нельзя сложить оружие. Применяемые средства должны отвечать средствам нападающей стороны.