Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6301 ( № 46 2010)

Зинин. Качественные учебники поддерживают литературу как учебную дисциплину, в чём ей, кстати, последнее время отказывают. Говорят: «Да никакая это не учебная дисциплина, это искусство, поэтому плохо форматируется в ЕГЭ, плохо укладывается в какие-то устойчивые понятия, формулы». В этом смысле учебник нам тоже большая поддержка, потому что он напоминает демагогам, что литература – это и искусство, и учебная дисциплина, и наука: есть история литературы, теория литературы, профессиональный язык, на котором мы говорим о литературе.

Дудова. У нас учителю иностранного языка, а он неизвестно понадобится или нет, разрешено делить класс пополам. Учитель русского языка уже преподаёт его как иностранный, потому что у нас теперь везде классы с поликультурным и полиязыковым составом. Мы не просим, чтобы делили классы, мы просим, чтобы хотя бы уменьшили нагрузку с восемнадцати до шестнадцати часов. Все говорят, что учитель русского языка и литературы – это «главный учитель», но он поставлен в совершенно жуткую ситуацию. Каждую минуту он проверяет какие-то тетрадки, он всё время с книжкой, потому что он читает везде и всегда, иначе нельзя.

Колпаков. У нас давно не было в редакции такого количества замечательных людей. Учителя, словесники в первую очередь, – самый наш внимательный читатель. Думаю, что мы для них по большому счёту и работаем. Дай бог, чтобы всё продолжалось, чтобы у вас хватило сил и в будущем сеять доброе, вечное. Мы помним про вас и про детей, которые будут нашу газету читать. Будут ли? Поймут ли нас? Конечно, хотелось бы, чтобы связь поколений не прервалась. Надеемся, что не прервётся.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии:

Словесник

Обольщение классикой

ЗА ПАРТОЙ

В «Жар-птице» учатся петь, танцевать и чувствовать слово

Школа как школа – типовая, 63-го года постройки. И внутри – обычно, никакого суперевроремонта, хотя чисто и даже уютно. Это уют душевного тепла.

На перемене слышится ребячий гомон… и музыка… и пение. Настоящее, живое. Звук доносится с пятого этажа, там актовый зал и кабинеты физики и химии. В актовом зале сейчас будет хор у второклашек. Но пока никого нет, здесь, в небольшом закутке, можно ещё раз попробовать вытянуть верхнее ля. Чтобы потом, на репетиции арии Сюзанны, связки не подвели.

Не буду вводить вас в заблуждение – это, конечно, не обычная школа, а центр образования № 324 «Жар-птица», в которой наряду с общим школьники получают начальное музыкальное образование. Похожих в Москве шесть, а ориентированных на музыку – только две. Когда дети записываются в первый класс, они проходят прослушивание: повтори голосом ноту, сыгранную на пианино, повтори ладошками показанный ритм. Также «экзаменуют» при поступлении в музыкальную школу с той лишь разницей, что в музыкальную берут «готовых» детей – с выраженным слухом. А здесь считают, что музыкальный слух и голос можно развить благодаря занятиям. Педагоги используют специальные методики, чтобы «доставать» у детей голос.

Все учащиеся с 1-го по 11-й поют в хоре, поэтому в центре образования восемь хоровых коллективов и вокальные ансамбли. Теперь вы понимаете, почему поющий в самом неподходящем месте ребёнок в этой школе – явление обычное. Оперный вокал доносится отовсюду. И никто косо не смотрит. Привыкли не только к этому – почти в каждом кабинете с первого по пятый этаж стоит пианино. Школа участвует в самых разных конкурсах и выигрывает гранты, поэтому по мере возможности кабинеты оборудованы современными техническими средствами, а учителя используют новейшие программы обучения. Ведь к 10-му классу ребята пытаются понять, в какую сторону повернуть – в техническую, гуманитарную или найти меж ними середину.

Помимо этого в школе ставят оперы, играют драмы и комедии. И не на любительском уровне. Не буду перечислять все награды, международные гастроли и очень даже весомые совместные проекты со взрослыми театрами. Скажу лишь, что в этом году выпускница 9-го класса в числе лишь трёх москвичей прошла конкурс в театральный колледж Олега Табакова.

Выпускники школы поступают в самые разные вузы: МИРЭА, МГИМО, МГТУ имени Баумана, МПГУ, в Гнесинку, консерваторию, РАТИ и другие учебные заведения и даже – хореографического профиля (чуть не забыла упомянуть о школе танца «Дебют»), – я всё это к тому, что у ребят есть возможность выбора пути. Получив диплом о начальном музыкальном образовании, они могут стать инженерами и конструкторами, но с широким общекультурным кругозором.

Мы сейчас много рассуждаем о целесообразности ЕГЭ, об уместности такой формы тестирования знаний по гуманитарным дисциплинам, об объёмах и качестве их преподавания. Но все мы – выпускники старой системы образования, а новички ещё не выросли, не пишут статей и не являются экспертами. И чтобы не грешить пустословием, я решила посмотреть, какие у нас школьники и как с ними общаются учителя. Пришла к учителю русского языка и литературы Ольге Владимировне Коммиссаровой на урок в 10-м классе.

– Ольга Владимировна, как вы относитесь к такой форме оценки знаний, как Единый госэкзамен по русскому и литературе?

– ЕГЭ по литературе мне нравится больше, чем ЕГЭ по русскому языку, так как требует от учащихся достаточно серьёзной подготовки, определённого уровня начитанности. Но для меня самым лучшим способом проверки знаний по литературе остаётся сочинение. Жаль, что в современной школе нет обязательного выпускного экзамена по русской литературе и истории России. Мне кажется, что именно эти предметы формируют человека как личность, как гражданина, с уважением относящегося к культуре и прошлому своей страны.

– Многие ли выпускники сдают ЕГЭ по литературе?

– Нет, только те, кто поступает на музыкальные, театральные и филологические факультеты.

– Чему будет посвящён сегодняшний урок?

– Мы продолжаем изучать роман И.А. Гончарова «Обломов». На самом деле сложно предугадать, как пройдёт урок. Я могу три часа готовиться к нему и всё же не знаю, каким будет результат. Смогут ли ребята найти в литературе что-то своё, важное, значимое? Ведь, к сожалению, многие дети мало читают или читают только фэнтези. Повернутся ли они к русской классической литературе?

– Все хотят быть Обломовыми?

– Не знаю, вряд ли… Скорее, Штольцами, как ни странно. Наше время – время Штольцев.

– Когда вы готовитесь к уроку, какую цель ставите, чему хотите научить?

– Хочу научить ребят видеть, чувствовать слово. Хочу, чтобы они оценили произведение под каким-то своим, пусть неожиданным, спорным углом зрения, хочу вызвать интерес к чтению.