Михаил Делягин - Путь России. Новая опричнина, или Почему не нужно «валить из Рашки»

Как еще Минфин закрывает информацию, покажу на конкретном примере.

Прежде всего обществу не предоставляется систематизированный отчет по исполнению консолидированного бюджета, то есть суммы региональных и федерального бюджетов.

Не предоставляются окончательные итоги исполнения федерального бюджета даже поквартально, я уж не говорю помесячно. Вся оперативная статистика предварительная, и окончательная статистика в части федерального бюджета бывает только по годам, а еще в первой половине 2000-х годов бывала и по кварталам.

Два с лишним года назад была закрыта статистика исполнения федерального бюджета в виде расходных статей. До того Минфин каждый месяц публиковал данные: у нас есть одиннадцать укрупненных статей расходов федерального бюджета, мы планировали потратить столько-то, а на деле мы эти бюджетные проектировки на столько-то недовыполнили или перевыполнили. И из этих данных было хорошо видно, что из месяца в месяц, практически на протяжении десятилетий, Минфин одни статьи недофинансировал, а другие статьи перефинансировал, и это показывало реальную, а не пропагандистскую структуру бюджетных приоритетов.

Но прежде всего, конечно, было видно, что деньги экономятся за счет прямого нарушения бюджета – они просто не даются бюджетополучателям. Под разговоры о том, что бюджетополучатели не умеют правильно оформлять бумажки, почему-то постоянно идет экономия на одних и тех же ведомствах: на социальной сфере и Минэкономики. Бывала еще мелочевка – жилищно-коммунальное хозяйство, экология, культура, но там много не сэкономишь. И обычно перевыполнение расходов по силовым ведомствам и на государственные нужды.

Понятно: «своя рука владыка». А потом силовику попробуй-ка чего-нибудь, да еще законно ему причитающегося, не дай – завтра могут случиться маски-шоу на рабочем месте…

И вот эту информацию Минфин закрыл пару лет назад.

Закрыта с начала 2010-го года и информация об использовании нефтегазовых доходов.

Прежде всего, это проявление общей государственной стратегии. Мы видим общую тенденцию в закрытии информации государством. Попробуйте что-нибудь лишнее заявить – сразу оформят по 282-й «русской» статье за «экстремизм».

Почему информация закрывается? Насколько могу судить, потому, что у нас в государстве очень большую роль играет коррупция, обеспечивающая благосостояние огромного количества недобросовестных чиновников, которые фактически образуют правящий класс России. А коррупция – как бледная спирохета, возбудитель сифилиса, – на свету погибает почти сразу. Поэтому, чтобы она развивалась, а правящий класс богател и чувствовал себя хорошо, нужна темнота.

Некоторый доступ к информации у общества все еще сохранился – значит, его нужно закрывать. Это вопрос, по всей вероятности, не информации, не статистики – это вопрос власти, сохранения благосостояния правящего класса, развития и укрепления, укоренения, расширения коррупционных отношений.

Почему именно в апреле все это произошло? Есть три предположения.

Первое: как раз рухнули рейтинги сначала Греции, затем Португалии, Ирландии и Испании. Когда падает рейтинг страны, обесцениваются ее ценные бумаги и, соответственно, вложения в эти ценные бумаги. По закону средства Резервного фонда и Фонда национального благосостояния можно вкладывать только в высоконадежные ценные бумаги, но мы хорошо помним, как Банк России вкладывал деньги международных резервов в американские ипотечные конторы, которые были на грани банкротства. Им повезло, государство не стало их банкротить, поэтому Банк России заработал немного денег.

Но ведь не всегда бывает счастье авантюристам. И вот в документах, которые регулируют вложения средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния, перечислены все страны, в ценные бумаги которых можно вкладываться, включая и Испанию, и Португалию, и Ирландию, и Грецию. Потому что на тот момент, когда принималось постановление, у них были высокие рейтинги. Включить мозги и подумать о том, что на самом деле Южная Европа скорее южная, чем Европа, не получилось: «эффективный менеджмент» в современном либеральном понимании применения интеллекта вне коррупционных схем, насколько можно судить, не предусматривает.

Очень хотелось высокой доходности, а чем рискованнее, тем доходность выше. И рейтинг здесь ни при чем.

Но за авантюризм приходится расплачиваться. Рейтинги упали, и, наверное, инвестиции Резервного фонда и Фонда национального благосостояния вульгарно обесценились. Чтобы не показывать свои потери – вероятно, весьма значительные, – и чтобы за них не отвечать, решили просто закрыть статистику.

Вторая гипотеза заключается в том, что люди часто нарушают дисциплину. Когда у вас высокая доходность, очень большой соблазн бросить в более доходные инструменты побольше денег. Грубо говоря, на 1-е число месяца вы должны держать структуру: 45 % – в евро, 45 % – в долларах, 10 % – в фунтах. Но между этими датами вы теоретически можете похулиганить, как можете превысить скорость между постами ГАИ, и загнать в высокодоходные ценные бумаги, номинированные в евро, не 45 %, а 50 %, к примеру. И все будет хорошо, пока не реализуется оборотная сторона высокой доходности – высокие риски.

И тогда выяснится, что вы нарушили правила, которые не имели права нарушать ни при каких обстоятельствах. И это можно трактовать как угодно: как ошибку, административное правонарушение, уголовное преступление. Естественно, большое желание такой поворот скрыть, в том числе и путем отсутствия информации.

Хотя могут быть и другие причины. Прочитал кто-то в Минфине чью-нибудь статью…

Важно понимать: когда будут полностью «съедены» Резервный фонд и Фонд национального благосостояния, Банк России все равно сможет поддерживать федеральный бюджет за счет международных резервов. Здесь, правда, тоже есть очень неприятные вопросы, потому что значительная часть этих резервов вложена в ценные бумаги.

Они могут учитываться по не вполне рыночным ценам. И тогда в почти 500 млрд долл. международных резервов может оказаться заметная часть «нарисованных» при помощи разного рода оценочных методов, но на самом деле не существующих активов – и это тревожит.

Пока их почти полтриллиона, бояться нечего. Вот будет их 120 млрд, – это будет время для паники. Минфин закрывает или создает возможность для закрытия информации не потому, что у него физически нет денег. Более 4 трлн рублей пребывает без движения, включая деньги Резервного фонда, деньги Фонда национального благосостояния и просто деньги, которые лежат в бюджете, ни к какому из этих фондов не приписанные. Это почти половина годового бюджета. Денег все еще достаточно для модернизации, но государство не хочет заниматься ею.