Н. Черушев - Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг.

на Г.И. Кулика — командарм 1-го ранга И.Ф. Федько, командарм 2-го ранга А.И. Седякин, комкоры Г.И. Бондарь, Н.А. Ефимов, С.П. Урицкий;

на К.А. Мерецкова— командарм 1-го ранга И.Ф. Федько, армейский комиссар 1-го ранга П.А. Смирнов, флагман флота 1-го ранга В.М. Орлов, армейские комиссары 2-го ранга Л.Н. Аронштам, А.С. Булин и М.М. Данда, комкоры С.Е. Грибов, С.А. Меженинов, В.В. Хрипин и С.П. Урицкий, корпусной комиссар И.П. Петухов, комдив П.П. Ткалун;

на умершего в 1936 году начальника ПВО РККА, бывшего Главнокомандующего Вооруженными Силами Республики С.С. Каменева— Маршалы Советского Союза А.И. Егоров и М.Н. Тухачевский, командарм 2-го ранга И.А. Халепский, комкоры В.К. Путна и Г.Д. Хаханьян, корветврач Н.М. Никольский;

на И.Р. Апанасенко — командарм 1-го ранга И.Ф. Федько, командарм 2-го ранга П.Е. Дыбенко, флагман флота 1-го ранга

B.М. Орлов, армейский комиссар 2-го ранга А.С. Булин, комкоры

C.Е. Грибов, С.П. Урицкий, комдив Д.Ф. Сердич;

на О.И. Городовикова — командарм 2-го ранга П.Е. Дыбенко. Мы уже делали вывод о том, что тогда их время еще не пришло, что в НКВД их приберегали, так сказать, на десерт. Оно, это время, наступило несколько позже, в 1941 году, когда накануне и в самом начале войны аресту подверглась большая группа генералов Красной Армии. В их числе генерал-полковники: начальник Управления ПВО Г.М. Штерн и командующий войсками Прибалтийского Особого военного округа А.Д. Локтионов; генерал-лейтенанты авиации: командующий ВВС РККА П.В. Рычагов, помощник начальника Генерального штаба по авиации Я.В. Смушкевич, начальник Военной академии командного и штурманского состава ВВС РККА Ф.К. Арженухин, командующий ВВС Дальневосточного фронта К.М. Гусев, командующий ВВС Московского военного округа П.И. Пумпур, командующий ВВС Юго-Западного фронта Е.С. Птухин, командующий ВВС 7-й армии И.И. Проскуров, а также начальник военных сообщений Красной Армии генерал-лейтенант Н.И. Трубецкой и другие. Из них Смушкевич был дважды Героем Советского Союза, одну звезду Героя имели Штерн, Проскуров, Пумпур, Рычагов и Птухин.

По мнению генерал-лейтенанта Павла Судоплатова, видного руководителя внешней разведки страны накануне войны, одной из причин ареста Г.М. Штерна, а также Рычагова и других авиационных начальников явилось чрезвычайное происшествие — пролет без разрешения в Москву немецкого самолета «Юнкерс-52». Случилось это 15 мая 1941 года. Не перехваченный ПВО и ВВС Красной Армии, нарушитель беспрепятственно долетел до Москвы и приземлился на Ходынском поле. Этот случай, не получивший, по понятным причинам, широкой огласки и известный только узкому кругу лиц из руководства страны и РККА, стал вместе с тем поводом для репрессий против командования ПВО и ВВС 1.

В чем же обвиняли генералов в 1941 году? Постараемся ответить на поставленный вопрос, обратившись к архивно-следственному делу генерал-полковника А.Д. Локтионова, арестованного в ночь с 19 на 20 июня 1941 года, то есть за два дня до начала войны. В пространном постановлении на арест, утвержденном заместителем наркома госбезопасности СССР Кобуловым и санкционированном Прокурором СССР Бочковым, отмечалось, что Локтионов, бывший член ВКП(б) и поручик царской армии, ранее работавший начальником ВВС Красной Армии, достаточно изобличается в участии в антисоветской заговорщической организации и проведении подрывной работы, направленной на ослабление боевой мощи РККА. Для более полного обвинения Александра Дмитриевича в участии в военном заговоре следователи не поленились поднять из архива ряд дел 1937—1938 годов, к тому времени закрытых ввиду расстрела этих подследственных.

Итак, кто же изобличал Локтионова? О его принадлежности к контрреволюционному заговору показывали так называемые сообщники по подрывной работе, в основной своей массе авиаторы: комбриг И.Я. Самойлов — командир 43-й авиабригады; бригадный комиссар А.Ю. Киверцев (Китаер) — бывший заместитель начальника политуправления БВО по работе в частях ВВС; комдив Н.Я. Котов — начальник Липецкой высшей летно-тактической школы; комкор С.Б. Грибов — бывший командир 5-го стрелкового корпуса, а затем командующий Северо-Кавказским военным округом. Все эти лица были арестованы и осуждены в 1937—1938 гг. Кроме них показания на Локтионова также дали арестованные в 1941 году: начальник научно-испытательного полигона ВВС Г.М. Шевченко; начальник Управления авиационного вооружения ВВС Красной Армии И.Ф. Сакриер; нарком вооружения Б.Л. Ванников.

Так, комбриг Самойлов показал 14 октября 1937 года: «В заговор я был вовлечен примерно в октябре месяце 1935 года бывшим начальником ВВС ХВО Локтионовым Александром Дмитриевичем при следующих обстоятельствах: однажды в разговоре со мной Локтионов высказал недовольство личным служебным положением, тем обстоятельством, что его перевели на работу в Харьковский военный округ, где объем работы, по его мнению, мал. Что до этого он командовал ВВС в Белорусском округе, который являлся по объему большим и с работой он справлялся неплохо.

...К заявлению Локтионова я отнесся сочувственно. Через некоторое время Локтионов вторично в разговоре со мной задел этот же вопрос. Начал критиковать руководство ВВС РККА.

Я считал себя тоже обиженным, так как мои просьбы перевести в тяжелую авиацию не удовлетворялись, был недоволен руководством ВВС и согласился выполнять предложение Локтионова. Указания, полученные от Локтионова, я начал выполнять и включился в проводимую им вредительскую работу.

...После ряда бесед, в которых выявилось мое оппозиционное отношение к руководству партии и правительству, Локтионов информировал меня о наличии в РККА антисоветского заговора, который намечает в ближайшее время осуществить военный переворот в стране и вооруженной силой изменить существующий в СССР политический строй...»

Вое здесь вроде бы логично —■ и недовольство Локтионова своим переводом из Смоленска в Харьков в 1935 году (именно тогда сформировался выделившийся из состава УВО Харьковский военный округ), и критика недостатков в руководстве ВВС РККА, которые действительно имели место. По большому же счету комкору Локтионову на свое служебное положение грех было жаловаться: он, по сравнению с другими командирами — комбригами времен Гражданской войны, сравнительно быстро продвигался по служебной лестнице. Не задержавшись в комбригах, вскоре получил под свое начало дивизию, а затем и корпус. При переводе в авиацию Локтионов, после непродолжительной переподготовки, был назначен начальником ВВС крупнейшего в РККА Белорусского военного округа. Тогда как другие командиры его ранга, переведенные в авиацию, получили только авиабригады. Харьковский же округ был не последним в РККА как по численности войск, так и по занимав-мой им территории. К тому же и званием на этом округе Локтионова не обидели — из всех начальников ВВС округов «комкора» в 1935 году получили только он да еще А.Я. Лапин (ОКДВА) и Ф.А. Ингаунис (КВО). А звание командарма 2-го ранга в авиации имел только один человек — Яков Иванович Алкснис, начальник всех Военно-Воздушных Сил Красной Армии. Так что обида Локтионова на свое служебное положение не имеет к тому никаких серьезных оснований и, как видим, не выдерживает серьезной критики.