Уильям Истерли - В Поисках Роста

Любая страна, начинающая с низкого объема капитала, компенсирует это досадное обстоятельство очень высокой доходностью на капитал. Междуна­родные денежные потоки направляются в страны с самой высокой доходнос­тью (это вполне естественно — ведь люди реагируют на стимулы). Следова­тельно, международный капитал потечет в экономики с низким объемом ка­питала и высокой доходностью. Неудачливая страна догонит более удачливые страны и забудет о своем бедственном прошлом. Стимулы гарантируют, что бедные будут расти быстрее богатых. Видите, как отвечает подобное представ­ление о ходе вещей послевоенному оптимизму по поводу перспектив разви­тия, о котором шла речь в предыдущей главе.

После того как во многих бедных странах не удалось достичь приемлемого уровня роста, стало очевидным, что взгляды Солоу не могут объяснить разни­цу в доходах между странами. Коллега Солоу, другой нобелевский лауреат, Ро­берт Лукас отметил одну из существенных проблем некритичного примене­ния модели Солоу для объяснения разницы в доходах между странами. В США доход на душу населения в пятнадцать раз выше, чем в Индии. По модели Со-лоу, при одинаковой доступности технологий для всех стран такая разница в до­ходах может возникнуть только из-за того, что у американских рабочих больше машин, чем у индийских. На сколько же больше машин должно быть у амери­канских рабочих, чтобы объяснить пятнадцатикратный разрыв в уровне дохо­дов? Поскольку машины не очень важны в качестве составляющей произво­дства, то ответ будет такой: очень на много. Расчеты Лукаса показывают, что на каждого американского работника должно приходиться примерно в 900 раз больше машин, чем на одного работника в Индии [14]. У американских работ­ников действительно больше машин, но не на столько. Те, кто занимался подо­бными расчетами, утверждают, что у американских рабочих капитала пример­но в двадцать раз больше, чем у индийских.

Почему нужно, чтобы у американских работников было такое гигантское — в 900 раз! — преимущество по количеству машин, чтобы объяснить пятнадца­тикратный разрыв в доходах? Можно вспомнить о незначительной роли капи­тала в производстве: им определяется только треть всего объема производства. Объяснение разницы в доходе по странам при помощи сравнительно второс­тепенной составляющей, такой, как капитал, неубедительно. По модели Со-лоу, разница в доходах стран может объясняться только колоссальной разни­цей в количестве машин на одного работника.

Этого никто не предвидел, хотя и следовало бы. В конце концов сам Солоу объяснил, почему разницей в количестве машин нельзя объяснить разницу в доходах в рамках одной страны, например рост выпуска продукции на одного работника в США в течение сорока лет, — для этого пришлось бы предполо­жить, будто изначально машин было гораздо меньше, чем в действительнос­ти. По той же логике разницей в количестве машин нельзя объяснить расхож­дение в уровне доходов в разных странах.

Технический прогресс — вот, согласно Солоу, фактор, решающий проблему убывающей отдачи и объясняющий долгосрочный рост в одной стране. Одна­ко технический прогресс связан с внеэкономическими факторами — такими, как, например, фундаментальная наука, — и не объясняет различия между стра­нами. Можно предположить, что технология меняется с течением времени по внеэкономическим причинам, к которым относят научные открытия. Но труд­но поверить, что страны развиваются разными темпами, потому что техничес­кий прогресс в них идет по-разному вследствие какой-то таинственной внеэ­кономической причины. Это подобно утверждению, что темпы роста разные, потому что они разные. И снова возникает потребность вспомнить об эконо­мических стимулах. Тому, что в разных странах различный уровень техническо­го развития, должны быть экономические объяснения. Если технический фак­тор так важен, что им можно объяснить устойчивый рост дохода в одной стра­не в течение продолжительного времени, то по логике вещей именно им могла бы объясняться и существенная разница в доходах между отдельными страна­ми. А если технология в разных странах различается, то должны существовать сильные экономические стимулы для овладения лучшими технологиями. Этот вопрос — о реакции технологии на стимулы — я рассмотрю в третьей части книги.

Доходность и потоки капитала

Мы даже еще не дошли до самого худшего из того, чем чревата идея «сред­ства производства — ключ к развитию». Лукас рассчитал предполагаемый уро­вень доходности машин. Оказалось, что если мы попытаемся объяснить всю разницу в доходах между Индией и США разницей в количестве машин, то в Индии машины должны быть распространены в 900 раз меньше, чем в США.

Лукас использовал принцип Солоу, по которому отдача от машин выше, когда их не хватает, и подсчитал, что на индийские машины норма прибыли должна быть в этом случае в 58 раз выше. Эти данные о гипотетических сверхприбы­лях подтверждают расчеты Кинга и Ребелло по доходности капитала сто лет назад. Как мы помним, она должна была бы превышать 100 %, если объяснить американский экономический бум накоплением капитала в переходный пери­од. При таких мощных стимулах к инвестированию в бедные страны Лукас удивленно спрашивал: «Почему же капитал не перетекает из богатых стран в бедные?»

Ответ может заключаться в том, что в бедных странах инвестор сталкивается с рядом трудностей: политическая нестабильность, коррупция, риск экспро­приации и т.п. Но разница в доходности слишком велика, чтобы подобные препятствия ее полностью аннулировали. Даже если иностранный инвестор может вывезти из Индии всего две рупии из каждой сотни рупий прибыли, он все равно оказывается в выигрыше. При этом никто не считает, что вероятность экспроприации в Индии составляет 98 %. Даже феноменально коррумпиро­ванные правительства не достигают среднего уровня воровства в 98 центов на каждый доллар, тем более на протяжении многих лет. Так что, утверждал Лу­кас, несмотря на определенный политический риск, с которым сопряжены ин­вестиции в Индию, капитал должен рекой течь из Нью-Йорка в Нью-Дели. Лю­ди должны реагировать на стимулы.

Тем не менее этого не происходило. В 1990-е гг. общий приток новых зару­бежных займов и инвестиций в американскую экономику составлял 371 дол­лар в год на каждого американского гражданина. В этот же период займы и ин­вестиции, идущие в Индию, составляли на каждого гражданина страны 4 цента в год. Стимулы для инвестирования в Индию не работали.

И подобная скудость иностранных капиталовложений не является каким-то необычным явлением для бедных стран. В 1990 г. наиболее богатые 20 % на­селения Земли получили 92 % совокупных портфельных инвестиций, в то вре­мя как самые бедные 20 % — 0,1 %. Те же самые богатые 20 % получили 79 % прямых иностранных инвестиций, а самые бедные 20 % — 0,7 %. В целом бога­тейшие 20 % мирового населения получили 88 % совокупных потоков частно­го капитала, а беднейшие 20 % получили 1 %.