Уильям Истерли - В Поисках Роста

Известный социолог Уильям Джулиус Уилсон отмечает: «Многие белые американцы встретили в штыки стратегию, которая поддерживает програм­мы, выгодные, по их мнению, только расовым меньшинствам… Государст­венные услуги ассоциируются в основном с черными, частные — с белыми… Белые налогоплательщики считают, что при помощи налогов их принуждают оплачивать [чужие] медицинские и юридические услуги, которые многие из белых сами оплатить не в состоянии» [23].

Иностранная помощь и этнические конфликты

Доноры не уделяли этнической поляризации почти никакого внимания. Они не следили за тем, как ресурсы, предоставляемые в виде помощи, могут непро­порционально поддержать определенную этническую группу, усиливая этни­ческое противостояние.

Это доказывает ситуация в Шри-Ланке. Там давно существовала напряжен­ность между сингалезским большинством и тамильским меньшинством. В 1977 г. новое правительство, состоящее в основном из сингалезцев, запустило обшир­ный проект по ирригации и электрификации под названием «Проект Махаве-ли». Чтобы помочь финансированию проекта, Всемирный банк и двусторон­ние донорские организации привлекли огромный объем иностранной помо­щи; ежегодный объем помощи за 1978-1980 гг. по сравнению с 1970-1977 гг. увеличился в шесть раз [24]. Доноры не обратили внимания на то, что проект «Махавели» осуществлялся в основном в сингальских областях и на благо син-галезцам. В тамильском городе Джаффна в 1977-1982 гг. использование ино­странной помощи было равно нулю. Строительство канала, который был пред­назначен обслуживать тамильский север, отменили на начальных стадиях про­екта. Хуже того, согласно проекту, сингалезские фермеры должны были пере­селяться на территории, где тамилы составляли большинство, разбавляя это большинство и усложняя задачу четкого представления тамильских интересов на уровне местных органов управления.

Проект «Махавели» был этнически символичным — он обещал возрожде­ние гидравлической цивилизации сингалезских буддийских царей, уничтожен­ной средневековыми тамильскими завоевателями.

Эти и многие другие катализаторы этнического конфликта привели к граж­данской войне, которая разгорелась после 1983 г. Этническая поляризация, вы­званная проектом, не способствовала тонкому процессу достижения межэтни­ческого компромисса. С тех пор гражданская война и террористические акты периодически возобновляются. 11 марта 2000 г. Washington Post сообщила, что в столице Шри-Ланки Коломбо террорист-самоубийца убил двадцать человек и ранил шестьдесят четыре. Газета отмечает: «Военные обвиняют во взрыве та­мильских сепаратистов; теракт произошел, когда в парламенте шло обсужде­ние продления чрезвычайного положения на севере Шри-Ланки. Чрезвычай­ное положение дает широкие полномочия армии и полиции, которые борются там с тамильскими мятежниками».

Поляризация и по классовому, и по этническому признаку

Худшая ситуация для нормальной политики и политической свободы — рез­кое социальное неравенство при высокой степени этнического разнообразия. 1 января 1994 г. в мексиканском штате Чиапас вспыхнуло восстание сапатистов. Мятежники, преимущественно коренные жители региона, захватили семь му­ниципалитетов, в том числе знаменитый индейский город Сан Кристобаль де лас Касас. Мексиканская (состоящая не из местного населения) армия отреаги­ровала на это применением силы, выслав навстречу мятежникам 25 тысяч со­лдат. 2 января сапатисты отступили. Военные казнили некоторых из захвачен­ных мятежников и подвергли бомбардировке горы к югу от Сан Кристобаля.

В феврале 1995 г. мексиканское правительство дало приказ о новом наступ­лении на сапатистов. Было отмечено много случаев изнасилований и убийств, совершенных мексиканскими военными. В конце концов правительство оста­новило наступление под влиянием всплеска общественного недовольства в са­мой Мексике.

После подавления восстания продолжилась «грязная война» на нижнем уро­вне между сапатистами, с одной стороны, и мексиканскими военными и полу­военными формированиями, с другой. 22 декабря 1997 г. в местечке Актеаль, штат Чиапас, военизированные банды при поддержке белых землевладельцев напали на группу из сорока пяти невооруженных индейцев, среди которых бы­ло много женщин и детей, и перебили их. Национальная полиция была непо­далеку, но никто не вмешался.

Международные силы неоднократно пытались установить мир в Чиапасе, но без особого успеха. В январе 2000 г. в ответ на такие попытки миротворцев мексиканское правительство инициировало процедуру депортации сорока трех международных наблюдателей, следивших за соблюдением прав человека в Чи-апасе [25].

Сапатистское восстание было только последним всплеском давнего конф­ликта между землевладельцами (преимущественно белыми) и крестьянами (преимущественно индейцами) в Чиапасе. В 1982 г. губернатор Чиапаса Абса-лон Кастельянос Домингес заметил: «.. .У нас нет среднего класса; есть богатые, которые очень богаты, и бедные, которые очень бедны». Это заявление было тем более веским, что сам Кастельянос принадлежал к старинной и состоятель­ной семье землевладельцев и в годы военной службы принимал участие в избие­нии индейцев армией (1980 г.) [26]. Многие наблюдатели отмечали «гнусный сговор» между землевладельцами и их pistoleros, партийными боссами, армией и полицией, которые готовы использовать силу для подавления прав кресть­ян-индейцев (например, лишения их земли, на которую они имеют законное право). Правозащитная организация Amnesty International зафиксировала «се­рию политических убийств» сторонников и лидеров независимых крестьян­ских организаций. В какой-то момент одного за другим убили четырех сменя­ющих друг друга лидеров крестьянской организации Casa del Pueblo [27].

Чиапас — не единственное место, где богатые подавляют бедных. В штате Бихар в Индии принадлежащие к высшей касте землевладельцы «терроризи­руют — при помощи избирательных убийств и изнасилований — семьи рабо­чих, привязанных к земле». В деревне Самаланкулам (Шри-Ланка) бедные попа­дают в такого же рода долговую кабалу: «Бедные берут деньги в долг у богатых и работают на них, чтобы расплатиться». Сельский Пакистан весь «охвачен нерав­ными феодальными властными отношениями» [28].

Неудачи с развитием в таких местах, как Чиапас, Гватемала, Сьерра-Леоне и Замбия, — это примеры адской смеси этнической и классовой ненависти. На­против, успешные страны — такие, как Дания, Япония и Южная Корея (не­смотря на недавние кризисы), отличаются высоким общественным консенсу­сом. Благоприятными факторами для него выступают относительное социаль­ное равенство и этническая гомогенность.