Николай Зенькович - Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга

В московском обществе «Мемориал» едва не слу­чился раскол. Одна часть этой известной в России организации, объединившей жертв политических ре­прессий и членов их семей, настаивала на том, чтобы преступления сталинизма толковать расширительно, применительно ко всему большевизму. Другая часть возражала, призывая оставить все, как есть, то есть называть преступным лишь сталинский режим.

Сторонником второй точки зрения был известный историк, узник сталинских лагерей Антон Антонов- Овсеенко, сын знаменитого революционера, лично арестовывавшего Временное правительство Керенско­го. Против отца решительно выступил другой Антон Антонов-Овсеенко — журналист, подписывающий свои публикации псевдонимом Антон Младший.

Дискуссия между отцом и сыном на собрании «Ме­мориала» зашла столь далеко, что внук знаменитого большевика потребовал исключить своего родителя из состава этой организации. В ответ отец прилюдно упрекнул сына в неуважении к памяти революционного предка. Похоже, младший Овсеенко испытывает уг­рызения совести за поступок деда-большевика, пре­рвавшего демократическое развитие России.

С перевесом всего в один голос мемориальцы по­становили: по-прежнему считать преступлениями про­тив человечности только действия сталинизма, но не большевизма в целом.

В Москве на Красной Пресне есть парк, где до августовских событий 1991 года стоял памятник Пав­лику Морозову. Сейчас постамент пуст. Пока. В бли­жайшее время на нем появится памятник царевичу Алексею, 14-летнему сыну последнего русского импе­ратора Николая II, принявшему мученическую смерть вместе с родителями и сестрами в подвале дома купца Ипатьева.

С такой идеей выступил известный детский писа­тель Анатолий Алексин.

— В этой акции два смысла, — рассказывает он. — Царевич Алексей был, как известно, тяжко болен. Он понимал опасность болезни и как-то сказал родите­лям: «Когда я умру, поставьте мне в парке маленький каменный памятник». И выполнить его просьбу, сде­лать для него хотя бы такую малость должны мы. Это первое. Второй смысл памятника в том, что он должен стать символом невинно пролитой крови всех погибших детей. И «белые», и «красные» дети оди­наково горели на кострах большевистской инквизиции. И несчастный Павлик Морозов — такая же жертва. Одурманенный пропагандой, он нарушил Божий за­кон, предал своего отца и поплатился за это. И пока мы не искупим кровь и слезы детей, чьи жизни были положены в основание советского строя, Россия не обретет счастья.

15-летний Борис, внук Бориса Ельцина, приступил с 1 сентября 1996 года к занятим в частной британской школе-интернате с годовой платой за обучение 15 ты­сяч фунтов стерлингов, что соответствует 23 тысячам долларов.

Об этом сообщило радио Би-би-си. Оно же переда­ло горделивую фразу именитого кремлевского деда: «Весь в меня пошел».

Внук российского президента поступил в одну из самых дорогих частных школ Англии — в Миллфилде. Там есть свой закрытый олимпийский бассейн, театр, поле для гольфа, закрытый теннисный корт, а также своя конюшня с 47 лошадьми для обучения верховой езде.

Это первый в новейшей истории России случай, когда член семьи главы государства отправился на учебу за границу. В советские времена, наоборот, из развивающихся стран ехали учиться в Москву.

Информация Би-би-си была настолько неординар­ной, что многие российские средства массовой инфор­мации решили уточнить ее в Кремле. «Известия», на­пример, обратились к пресс-секретарю президента Сер­гею Ястржембскому с вопросом, действительно ли внук Бориса Николаевича учится в Великобритании?

— Чтобы ответить «да, это правда», я должен справиться о дальнейших планах Бориса-младшего у семьи Ельциных, — ответил пресс-секретарь.

На просьбу редакции сформулировать позицию че­тче, Ястржембский, подумав, сказал:

— Ответ будет такой: «ни да, ни нет».

Самая старшая внучка Бориса Ельцина Екатерина Окулова в 1996 году поступила на истфак МГУ им. Ломоносова.

На вступительных экзаменах показала очень хоро­шие знания по истории, весьма прилично владела французским. А вот русский подкачал — «двойка». Но по апелляции комиссия нашла возможным поставить «три». Так что по конкурсу прошла.

Однокурсницы рассказывали журналистам, что именитая студентка засыпает на всех лекциях, держит­ся слегка надменно, но, в общем, терпеть можно. Одевается неброско: черные джинсы, черная куртка.

Журналисты «Московского комсомольца» Екате­рина Деева и Алексей Зверев провели увлекательное расследование: чем занимаются дети и внуки бывших кремлевских лидеров. Вот что выяснилось.

Любимый внук Маленкова Петр Александрович Степанов закончил факультет монументального искус­ства в Строгановском училище. При советской власти ваял скульптуры. Когда же госзаказов не стало, стал специалистом по фрескам. Расписывал Петровский мо­настырь, церковь Успения в Вешняках.

— С материальной точки зрения стало потруд­нее, — сказал Петр Александрович журналистам, — зато работать интереснее.

Внук имеет удивительное внешнее сходство с де дом. Но к политике равнодушен и газетам откровенно предпочитает книги.

Внук Анастаса Ивановича Микояна Стае Намин стал одним из наиболее ярких фигур нарождавшегося в новой России шоу-бизнеса. В 1993 году говорил в одном из интервью:

— Раньше мне никогда не приходила мысль уехать из страны. А сейчас приходит. То есть до перестройки, когда меня закрывали, зажимали, не выпускали, я даже не представлял себе, как можно уехать, когда не выпус­кают? А сейчас думаю: ну что такое, ну где же просвет? Сколько лет нам понадобится, чтобы восстановить свой генетический код? Четыреста, пятьсот?

Ему принадлежит идея возить тело Ленина по все­му миру и брать за показ деньги.

Внук Егора Кузьмича Лигачева Алексей работает в одной из промышленных ассоциаций. Он прекрасно знает английский язык и нередко выступает в роли переводчика. Еще Алексей увлекается компьютерами.

Внук «архитектора перестройки» Александра Нико­лаевича Яковлева Петр трудится в частном магазине по торговле автозапчастями и автомобилями.

Маша Слоним — внучка наркома иностранных дел СССР Максима Литвинова. В 70-х годах эмигриро­вала. В горбачевские времена вернулась в Москву. Сейчас— продюсер и руководитель телепрограммы «Четвертая власть» (РЕН ТВ).

— Как ты оказалась в Англии в 70-х? — спросила ее подруга Марина Топаз, готовившая интервью для газеты «Вечерний клуб».