Виктор Слипенчук - Восторг и горечь (сборник)

На вопрос корреспондента, что Джулиан Ассанж понимает под «справедливостью», он ответил:

– Несмотря на культурные различия, существует естественное, интуитивное понимание справедливости. Убить ребёнка – несправедливо.

Естественно, мировоззренческие взгляды этого человека, тиражируемые сейчас по всему миру, находят отклик в сердцах всех честных людей.

Так что заявления наших и американских политологов, ставшие известными общественности (благодаря сайту «Викиликс»), о том, что из 75 наиболее влиятельных постов в правительственной иерархии только 2 занимают люди, лично приверженные Медведеву, и, стало быть, его выдвижение на следующий президентский срок представляется им неубедительным, я категорически не разделяю. Более того, убеждён в обратном. То есть что нынешняя элита, в большинстве своём выработавшая свой ресурс и ставшая в глазах народа профессионально непригодной (бесчинства, коррупция, показуха, недавний террористический взрыв в «Домодедове» и т. д. и т. п.), по существу свела на нет значимость занимаемых ими постов. Ведь не кресло, в самом деле, красит человека, а человек – кресло.

Не исключаю, что однажды, когда придёт время, президент подпишет указ, чтобы все эти 75 влиятельных людей вместе со своими «занимаемыми постами или креслами» разошлись по домам. И поверьте, у них настолько «рыльце в пушку», что они разойдутся по своим поместьям гораздо быстрее и тише, чем это сделал Юрий Михайлович Лужков.

Интернет – поистине XXI век, и прежде всего потому, что позволяет всем нам сделать цивилизацию более справедливой и умной. И что бы там ни говорили о Джулиане Ассанже – человечество всегда будет благодарно Ему и Его апостолам (хакерам Anonymous) за их первый шаг к очищению человечества и возможности, как призывал ещё Александр Исаевич Солженицын, жить не по лжи.

– Вы видели, что происходило в декабре 2010 года на Манежной площади? Там фанаты «Спартака», возмущённые убийством своего товарища и тем, что убийц просто отпустили, устроили настоящую битву с ОМОНом. Как вы оцениваете случившееся? Будут ли последствия этого для страны? И если будут, то какие?

– Репортаж о тех событиях я увидел во Франции. Даже сейчас, спустя почти два месяца, я не могу это оценивать спокойно. Потому что когда я увидел по «Евроньюс», как толпой неумело бегут на омоновцев наши 13–15-летние русские мальчики и, пытаясь скандировать, кричат: «Москва – русский город! Москва – русский город!» А голоса детские, неокрепшие, и оттого слышится не утверждение, а взволнованный вопрос, вопрос к русским дядям с дубинками: Москва – русский город? Москва – русский город? У меня есть внуки, и у меня перехватило горло от спазмов. Какое будущее мы им готовим?!

Вслед за ними и нам впору кричать: «Эй, вы там, наверху, очнитесь! Москва, действительно, до сих пор ещё русский город? А русские, действительно, всё ещё титульная нация? Или вы таким способом решили за беспредел, творящийся на улицах, привлечь к ответу наших русских мальчиков, нашу последнюю надежду?! Да им надо поклониться в ноги, что они вспомнили, что Москва – русский город. А мы, их отцы и деды, – титульная нация».

Обо всём этом я написал в очерке «Торт “негатив”». (Полную версию очерка «Торт “негатив”» читайте на стр. 72. – Прим. ред.)

Что касается последствий для страны молодёжного бунта, то всё зависит от того, как поведёт себя власть. В своё время мне довелось работать первым помощником капитана Управления активного морского рыболовства (г. Находка) в статусе – резервный. Таких смертников (когда-то этим очень гордился) на весь Дальний Восток было всего трое. Партком Управления имел право направлять резервного первого помощника на любое судно, где дисциплина команды вызывала тревогу, то есть где команда была на грани бунта или уже взбунтовалась. Именно такое судно принял в Сингапуре. К тому времени усвоил, что в чрезвычайной ситуации нельзя обманывать. Твои поступки и действия должны быть одинаково читаемы всеми членами команды – от матроса до капитана.

У нас же хаотичность принимаемых в Госдуме законов говорит лишь об одном – о непонимании устоев общественного строя. Хотя, о чём говорить, глядя на завидную активность, какую Госдума проявила в продлении себе депутатских, а президенту – президентских полномочий. Тяжёлые условия жизни и ложь порождают возмущение. А если убрать хотя бы одну из двух составляющих, то недовольство постепенно сойдёт на нет, и бунт как бы сам собою урезонится.

Словом, последствия молодёжного бунта видятся самыми позитивными уже потому хотя бы, что общество проснулось и все почувствовали ответственность перед будущим. В своё время нас заставляли заучивать в средних школах – декабристы разбудили Герцена, Герцен разбудил демократов и так далее. Уверен – выступление на Манежной разбудило русскую, советскую интеллигенцию, которая пребывала в летаргическом сне, а теперь проснулась.

– Россия и Кавказ всё чаще противопоставляются друг другу, формально составляя единое целое. Быть ли им вместе? Или необходимо «отрезать» проблемные северокавказские республики, и пусть «живут как хотят»?

– Надо быть вместе. И вот почему. Это только на бумаге легко переиначивать исторические границы. А в реальной жизни, кроме государства, как живого тела, есть ещё его духовная аура. Она не поддаётся кромсанию в соответствии с границами, обозначенными на бумаге.

Есть такое понятие – фантомные боли, которые испытывают фронтовики-инвалиды. Ноги или руки нет, а боли в давно отрезанной ноге или руке присутствуют, причём такие адские, что порою жить не хочется. Так и здесь.

Наши раздоры и наша дружба начались не вчера и не позавчера, а много-много раньше. И нам, приверженцам общего государства, надо иметь в виду, что сегодня в его основе хотя и прежняя братская дружба, но уже не только за счёт старшего брата. В этой новой дружбе, учитывающей взаимную культуру, корни, младшие братья должны помогать старшему, а не искать дядю за океаном или где угодно, чтобы выгодно прислониться к его могучей, но едва ли братской спине.

Жизнь показала, что всё, что нажито веками между нашими нациями – и плохое, и хорошее, – никуда не уходит, а лишь орошает нашу общую землю. Землю, настолько обильно политую кровью и удобренную прахом отцов и дедов, что на ней всё приживается и произрастает – и плохое, и хорошее. И вот все мы, братья некогда одной большой семьи, стоим перед общим полем и решаем: что сеять – хлеба́ или ветер?

В очерке «Торт “негатив”» в главе «Тест на родство» говорю, что ответ на этот вопрос немыслим без соответствующей идеологии, которой нет, но которую очень легко возродить. Потому что историю государства СССР в нашей душе никто не отменял и не отменит. Русскость, как и советскость – величины нематериальные. И аура, их составляющая, ещё долго-долго будет общей, несмотря ни на что. И не воспользоваться этим просто грех.