Марина Арсенова - Говорит Москва

И на Берсеневской набережной: – Только вернулась из Испании. Я там включала новости – показывали Pussy Riot! Это в Севилье-то! Круто. Жаль, что ничего это не помогло – ни обсуждения, ни Мадонна, ни письма Путину. Он обиделся – и все, сажайте девок на два года, хоть сам Иисус бы за них заступился.

– Вчера прочитала, что Крымску все еще требуется помощь. Сколько людей съездили, сколько уже времени прошло… Как все-таки сильно пострадала область. Моя подруга ездила туда волонтером, в первые выходные после наводнения. Интересно очень рассказывала. Они туда поехали вчетвером на ее машине – и все по разным поводам: одна хотела помочь, вторая – разобраться, что там на самом деле произошло, третья – потому что собиралась репортаж писать, четвертая – я уже забыла зачем. Но когда они приехали, встали перед выбором – или они смогут все посмотреть, разобраться, наделать фотографий, или – реально помогать. Они выбрали второе. Им показали склад – какое-то пыльное помещение, которое до самого потолка было завалено вещами, консервами. Они разбирали эту гуманитарную помощь все двое суток. Надышались пылью, выпачкались. Подруга говорила, что когда она вышла и на свету увидела, чем они дышали, ей дурно стало. Потом сели в машину – поехали обратно, но зато – с хорошим чувством выполненного долга. Она так сказала: «Приятнее, конечно, взять пачку макарон и пойти утешать какую-нибудь старушку. Но мы отработали – и реально помогли».

Работница метрополитена на станции «Парк Культуры» объясняет пассажирам, что стоять им в час пик на эскалаторе нужно плотнее. Сначала говорит о том, чтобы «занимать обе стороны эскалатора». Потом переходит на геометрическую фантастику:

– На эскалаторе на подъем занимаем каждую сторону ступени!

За столик в «Макдональдсе» у метро «Третьяковская» присаживается очень интеллигентного вида парочка. У него длинные пальцы. Она худенькая, в черном, не накрашена. «Тебе купить что-нибудь?» – спрашивает он. «Да, пожалуй. Маленькую картошку и соус. И кофе». «Картошку, соус, кофе? – переспрашивает. – Хорошо, я пошел». «Подожди! – останавливает она. – Деньги!». Достает тряпичный кошелечек и кладет ему в ладонь 500 рублей.

Он приносит еду: «Себе я решил ничего не брать». Она ест картошку. Говорят о выставке. Он целует ей руку – она в шутку отдергивает: «Ты сказал, что у меня плохой цвет лица, а теперь мешаешь питаться». Картошку она, впрочем, не доедает, отдает ему. Он с аппетитом ест.

– Нам этим летом трубы меняли. Как объяснили сантехники, это нужно для того, чтобы горячая вода шла не из резервуара, где она остывает, пока никто не пользуется, а циркулировала, постоянно подогретая. Чтобы, включаешь, и все – сразу кипяток, – не нужно ждать, пока стечет и нагреется. Мы сначала вообще не поняли, зачем это. Открываешь кран – от воды аж пар идет. Кому это надо? Руки такой водой можно только обжечь, а не помыть, короче – хоть чай заваривай, если б ее пить можно было. А потом до нас с сестрой дошло: если вода настолько горячая, то мы будем ее тратить меньше, а холодной – больше. А холодная же дешевле, и будет экономия. Но это даже не главное. Пока нам делали эти трубы, мы перезнакомились со всеми соседями, – сантехники же постоянно ходили из одной квартиры в другую, нужно было еще по времени со всеми договариваться – к кому когда придут. Сестра даже себе какую-то подружку нашла из первого подъезда – тоже студентку. Мы же в этом доме недавно снимаем, никого не знали.

Видели бы вы, с каким аппетитом и умилением сегодня в 18:30 два хипстера пили по 50 г в баре «Камчатка». Выражение лица было настолько счастливым – хоть рекламу снимай. Они на улице сидели, а у окна – девушка с парнем. Девушка рассказывала про свой удавшийся отпуск, но при этой картине толкнула парня в бок, показала в окно – и оба залюбовались. Хипстеры закусили бутербродами с рыбой – и, довольные, ушли.

Видела у Курского вокзала девушку – без юбки, то есть, – просто в колготках шла. Они прозрачные, хоть и черные: все трусы было видно. Кружевные, если интересно, шортиками. Прохожие, конечно, оборачивались, но держали себя в руках.

Потом встретила девушку с зеленого цвета ирокезом. Выглядела опрятно, хоть и панк. А кроме зеленого у нее волосы были сегментами покрашены еще, кажется, в красный и бежевый.

В «МакКафе» мужчина за столиком орет в телефон: «Ты же девушка! Тебе нужно это все только намеком выражать!».

В вагоне метро едут маленькая девочка и ее мама. Сидят рядышком. Мама уткнулась в телефон, девочка рассматривает детский журнал. На остановке около них освобождается место, и как раз заходит еще одна маленькая девочка, садится рядом. Обе девочки светленькие, с косами и в пастельно-розовом. Посмотрели друг на друга. Та, что с журналом, вернулась, было, к нему, но вторая говорит:

– Девочка, как тебя зовут?

Вот так просто, без всех этих взрослых «простите, что беспокою». Первая ответила. Та продолжает:

– А что это у тебя за журнал? С Русалочками? У меня тоже есть, другой. Тут надо раскрашивать?

Журнал они дальше смотрели вместе и что-то свое обсуждали. Но ехать второй девочке было всего одну остановку, и мама потянула ее к выходу. Спрыгнув с лавки, она на прощанье спрашивает:

– А сколько тебе лет?

– Пять!

– А мне четыре с половиной! – кричит уже почти с платформы.

И все, других девочек в вагоне не было.

На Никитском бульваре в День Города продаются книжки. Поэт в микрофон читает стихи перед кучкой интеллигентных зрителей. Чуть дальше раздают газету, где напечатаны прекрасные тексты Линор Горалик и разные смешные истории о литературе. Один преподаватель, случайно встретив другого, радостно предлагает прочесть в рамках его курса лекцию: «Вы так замечательно читаете!»

У Кремля территория огорожена забором. На обильно украшенной рекламой сцене не в меру разговорчивый ведущий загадывает загадки человеку из толпы, поднявшемуся сюда, видимо, чтобы выиграть какой-нибудь приз. «„Если хочешь быть здоров…“? Ну-у-у… Что нужно делать, чтобы быть здоровым?». На сцене человек из толпы молчит. «Если хочешь быть здоров – брей письку», – орет в подсказку проходящий мимо парень, что называется, «с окраины». «Не, ты чо, надо в рифму, – поправляет его друг. – Если хочешь быть здоров/Отсоси у трех коров!». Мимо проходят два хипстера. Один из них оценивает происходящее: «Ну, что с них взять, свиньи».

Вечером на Болотной площади поет Джеймс Маккартни, сын Пола. В конце выступления он бросает в толпу розу. Цветок, не долетев, лежит в зоне для фотографов. Все спокойно ждут следующих артистов. Из толпы вырывается девушка и умоляет охранника пропустить ее за ограждение – забрать розу. Тот непреклонен. Тогда девушка просит принести ей цветок скучающую за сценой сотрудницу артистов. «Это для меня очень важно, понимаете?». Сотрудница понимающе приносит. Девушка счастлива. Охранник недоуменно пожимает плечами.