Итоги Итоги - Итоги № 42 (2013)

Миниатюрная дама с серебристой короткой шевелюрой и в строгих очках возглавит Федрезерв в один из драматических моментов. Америка проскользнула по самому краю дефолта, пусть и технического. И даже в отсутствие самой трагедии миссис Йеллен вполне способна спасти мир от катастрофы. Не от этой, так от следующей. И не только потому, что она, как напомнил Барак Обама, из Бруклина, выходцы из которого считаются в Америке людьми жесткими. Будущий глава ФРС принадлежит к кейнсианской экономической школе. По американским понятиям это почти что марксисты. Выступают за госурегулирование и обуздание рыночной стихии. Инструмент для этого один — печатный станок.

Ее планида

«Даже в период высшего подъема Британской империи королеве Виктории, созерцающей владения на всех пяти континентах, не могло присниться нечто подобное, — говорит «Итогам» директор вашингтонского Центра глобальных интересов Николай Злобин. — Королевы даже во сне не могли представить, чтобы их эдикты двигали мировую экономику так сильно и так драматично, как это делают сегодня решения Федерального комитета по операциям на открытом рынке, важнейшего подразделения ФРС».

Власть главы американского Федрезерва действительно безгранична. Особенно в периоды кризисов. А сейчас в мире финансов имеет место как минимум турбулентность, грозящая планетарным коллапсом. Проблема в так называемом потолке госдолга США. Даже при том, что на сей раз Штатам удалось избежать технического дефолта, его угроза никуда не исчезла. Госдолг не может расти бесконечно. И это прекрасно понимает финансовая бюрократия планеты. По информации агентства Bloomberg, на закрытом заседании МВФ и Всемирного банка главы центробанков ведущих стран уже обсудили возможный алгоритм действий на случай объявления о неплатежеспособности правительства США.

Банкиры — люди практичные. То, что кажется обывателям форменным концом света, для них всего лишь потенциальный риск, от которого стоит застраховаться. Ответ на дефолт Америки будет ровно таким же, как в 2008 году на крах инвестиционного банка Lehman Brothers. Эмитенты резервных валют, то есть центробанки США, Евросоюза и Японии, начнут вливать в рынки дополнительную ликвидность. Расширят список залоговых инструментов. А на самый худой конец, начнут напрямую выкупать проблемные активы. Иными словами, будут тушить пожар деньгами, запустив печатный станок. Разница лишь в масштабах: долг Lehman Brothers на момент его краха превышал 300 миллиардов долларов. А вот Соединенные Штаты должны поболе — свыше 16,9 триллиона. Печатному станку впору задымиться.

Джанет Йеллен как раз и является ведущим специалистом по эмиссионному финансированию экономики. Потому выбор Обамы был предрешен. Он оставляет после себя в наследство главу ФРС, которая не отдаст социальные завоевания демократов (особенно новый порядок финансирования здравоохранения) на растерзание «дикому капитализму».

Но не следует думать, что место в истории, которое для госпожи Йеллен застолбили заранее, связано исключительно с аурой того кресла, которое она должна занять. Вовсе нет! Эта дама из тех, про кого говорят, что не место красит человека. Многие эксперты назвали ее «самым подготовленным и самым квалифицированным» претендентом на должность за всю вековую историю ФРС. «Президент вряд ли мог бы найти лучшего кандидата для этого исторического назначения», — считает Шейла Бэйр, недавно возглавлявшая ведомство по регулированию банковской системы США.

Около 350 самых известных американских экономистов, включая Джозефа Стиглица и Алана Блайндера, подписали письмо в ее поддержку, отклонив кандидатуру первоначального фаворита, клинтоновского министра финансов Ларри Саммерса. В документе говорится, что Джанет Йеллен способна выслушивать разные точки зрения и привносить самые разные мнения в процесс выработки политических решений и что она ничем не обязана ни какой-то политической группе, ни лоббистам из бизнеса. Все это как раз относится к Саммерсу, имеющему теснейшие связи с Уолл-стрит и выступающему за свободу рыночной стихии.

Йеллен — ученый. И, как всякий исследователь, отличается большей ясностью и прямотой суждений. Рубит правду-матку, невзирая на регалии и чины. Для ФРС это особенно редкое качество: в американском ЦБ привыкли к стилю дельфийского оракула. Главы ФРС обычно выражаются так, что понять их решительно невозможно. Причем не только простым смертным, но и коллегам-финансистам. Эти откровения требуют перевода со стороны специально обученных толкователей.

Йеллен не такая. Даже будучи новичком в ФРС, она осмеливалась вступать в споры с мэтром американских финансов Аланом Гринспеном. Еще в 2005 году, руководя резервным банком Сан-Франциско, она стала первым официальным лицом, кто публично назвал ситуацию в секторе недвижимости «пузырем, который может причинить ущерб экономике». И это за два года до начала ипотечного кризиса! Не стеснялась отважная леди перечить и нынешнему своему боссу Бену Бернанке, хотя, по общему мнению, у них сложились нормальные рабочие отношения. Тем не менее в 2008 году, опять же первой, Йеллен объявила о начале рецессии, повергнув мировые рынки в шок и трепет.

Словом, хорошо знающие ее люди убеждены, что если кто-то и готов к новым потрясениям, так это миниатюрная Джанет. «Она крепкий орешек», — уверена Лора Тайсон, глава группы экономических советников Белого дома в клинтоновской администрации.

Ее семья

Джанет Луиз Йеллен родилась 13 августа 1946 года в не самом благополучном районе Нью-Йорка — Бруклине в еврейской семье. В школьные годы увлекалась математикой и антропологией. Однако подлинное свое призвание нашла в экономике. «Она прослушала первый цикл университетских лекций, и когда мы встретились на рождественских каникулах после первого семестра, — вспоминает подруга детства Сьюзан Гросарт, — она произнесла для меня чуть ли не часовую речь о том, почему экономика самая великая и лучшая из всех наук. Было очевидно, что это стало ее страстью».

В 1977 году в столовой ФРС Джанет Йеллен столкнулась с таким же начинающим финансистом, как и она сама, — Джорджем Акерлофом. «Мы мгновенно понравились друг другу и решили пожениться, — рассказывал Акерлоф в одном из выступлений после получения Нобелевской премии в 2001 году. — Мы совпали не только характерами, но и взглядами на все то, что касается макроэкономики. Правда, она больший сторонник свободной торговли, чем я».

Оба супруга исповедовали кейнсианство, то есть верили, что люди в рыночной экономике часто ведут себя иррационально, рынки функционируют несовершенно и вытекающие отсюда проблемы не поддаются самокорректировке. Для этого требуется вмешательство правительства.