Эксперт Эксперт - Эксперт № 43 (2013)

— На скрипках из госколлекции теперь нельзя играть?

— На них можно играть, и на них играют. Но они не выдерживают никакого сравнения с западными образцами, сохранившимися в превосходном состоянии. Исправить ситуацию, на мой взгляд, можно только одним способом — вывезти инструменты в Европу на реставрацию к первоклассным мастерам. Или же пригласить реставраторов сюда. На Западе такие мастера есть, у нас их нет — к этому нужно нормально относиться. Мы же приглашаем в футбольную сборную тренера-иностранца. А по поводу скрипок такое решение не принято. И у меня всегда была мечта, чтобы в России появился инструмент высочайшего международного класса. Но цены на хорошие инструменты исчисляются миллионами долларов, и для нашей страны такая покупка — огромная редкость. Нет у нас пока понимания, что это не только очень правильный жест с точки зрения поддержки культуры, это еще и выгодная финансовая инвестиция — такие инструменты хорошо растут в цене. В конце концов мне удалось найти инвестора — судьба свела меня с уральским бизнесменом Валерием Савельевым, вместе мы создали Фонд поддержки уникальных культурных проектов, для которого была куплена скрипка великого итальянского мастера Гварнери дель Джезу и передана мне в пользование. На этом фонд не остановился, и сейчас у него уже девять инструментов, в том числе уникальный квартет французского мастера Жана Батиста Вильома — две скрипки, альт и виолончель. Собрать вместе ансамбль инструментов одного мастера — большая редкость. Но мало просто купить инструмент, положить его в бронированный сейф и иногда в три часа ночи открывать и смотреть, все ли с ним в порядке. Инструмент создан, чтобы на нем играли. Наш фонд — единственный в России, который владеет такой коллекцией, и при этом все инструменты постоянно звучат в концертных залах по всей стране. Но это только первая часть истории.

— Вернемся к « Пяти великим скрипкам»…

— Когда мы начали заниматься фондом, параллельно возникла идея привезти в нашу страну и показать публике единовременно, на одном концерте, великие инструменты мира, лучшее из того, что создали Амати, Страдивари, Гварнери, Гваданини. Сначала мы думали, что будет пять великих инструментов и пять скрипачей. Потом рассудили, что у каждого исполнителя своя манера, и публика может не почувствовать разницы — где меняется манера исполнителя, а где сам инструмент. И я решился на такую, как мне тогда казалось, авантюру — сыграть на пяти разных скрипках. Сначала я сам не совсем представлял, как сыграю, — у инструментов разные мензура, звук, энергетика. Это как одновременно жениться на пяти женщинах. Но когда после первого концерта я увидел реакцию публики, осознал, как это здорово звучит и какое я сам от этого получаю наслаждение, я понял, что этот проект надо делать постоянным. И теперь третий год подряд я на полтора месяца в году арендую инструменты, привожу их в Россию и устраиваю тур по нескольким городам. Москву я включаю в тур всегда, остальные города меняются. В этом году я играл в Самаре, Челябинске, Красноярске, до этого были Владивосток, Екатеринбург. Думаю, что со временем, если проект будет продолжаться, я охвачу большинство крупных российских городов.

— Все пять скрипок принадлежат вашему фонду?

— Гварнери принадлежит фонду, остальные четыре мы берем из европейских частных и корпоративных коллекций, каждый раз это разный набор инструментов, поскольку скрипки ездят по выставкам, реставрируются согласно графику.

— Скрипки страхуются?

— Безусловно. Страховка, меры безопасности — все это четко прописано в договоре, и это стандартные, принятые во всем мире условия для такого уровня инструментов.

— На принадлежащей фонду скрипке Гварнери вы занимаетесь каждый день или получаете ее только на концерты?

— Музыкант обязательно должен репетировать на том инструменте, на котором будет играть на сцене. Если опять сравнивать с автомобилями, то это как готовиться к «Формуле-1» на «Жигулях», а перед гонками пересесть на болид. Поэтому уже два года Гварнери мой постоянный рабочий инструмент. Я отдаю его на хранение в банк, только если не могу взять в какую-то поездку. Например, я никогда не вожу его в жаркие страны, и на Северном полюсе для полярников я играл на другой скрипке.

— Технически игра на скрипке великого мастера отличается от игры на более простых инструментах?

— На Гварнери играть гораздо сложнее, это требует иного уровня мастерства. У меня был один показательный случай. Я готовился к концерту в одной из бывших республик Советского Союза, мы репетировали с местным оркестром, и концертмейстер оркестра никак не мог сыграть одно место, оно не получалось раз за разом. Примерно на десятый раз на мой вопрос, в чем же проблема, он сказал, что не может сыграть, потому что у него плохая скрипка. У меня в руках была тогда скрипка Страдивари, и я протянул инструмент ему, но тут он вообще ничего не смог исполнить. Эта скрипка предоставляет невероятный конгломерат возможностей, но только тому, кто может ими воспользоваться.

— В чем же секрет скрипок великих мастеров?

— Если б я знал! Я бы уже придумал, как этим секретом воспользоваться. Это поразительно: при современном структурном анализе все уже изучили — и дерево, и лаки, и все равно невозможно эти скрипки повторить. Это гениальный дар творца — подобрать именно то дерево, сделать именно тот лак. Талант слышать звук скрипки, еще только выбирая кусок дерева.

— Сейчас нет мастеров такого уровня?

— Сейчас много хороших мастеров. Но в один ряд с великими кремонцами поставить некого.

— Вы говорите, что у каждой скрипки свое звучание. Вы ориентируетесь на него, когда подбираете репертуар?

— Разумеется. Например, из тех инструментов, которые задействованы в проекте «Пять великих скрипок» в этом году, скрипка Амати не громкая и очень-очень нежная, и на ней я играю более мягкий репертуар — Баха или Чайковского, что-то нежно-трогательное. Для мощного инструмента Гваданини я выбираю что-нибудь суровое, мужское по энергетике вроде «Зимы» из «Времен года» Вивальди. Вильом — француз, и на его скрипке логично играть французскую музыку. На инструменте Страдивари я играю произведения, способные передать небесную возвышенность этой скрипки, — Моцарта, Брамса. Гварнери — инструмент невероятной энергетики и мощи, и для него я выбираю сонату «Трель дьявола» Джузеппе Тартини или каприсы Паганини.