Богдан Заднепровский - Национальная доктрина

На сегодня уже не секрет, что и экономическая либерализация исчерпала себя. Сегодня снова обостряются отношения между работодателями и трудящимися. Обостряется классовая и геополитическая борьба за доминирование в мире.

В общем, результат всей нынешней либерализации свелся к укреплению лишь частных, корпоративных интересов. Всяческое большинство: национальное, социальное, религиозное, профессиональное и т. д. теряет свой голос. Его интересы упраздняются хищничеством разного рода индивидуализма и эгоизма, в том числе и национального. Общие, национальные и личные (интересы типа) интересы пытаются атомизировать, растворить интересами малых групп, индивидуальности. Большое растворяют малым. Великое, целое и единое рвут на части и пожирают.

Причины западного курса на подавление России очевидны и лежат на поверхности. Главная его задача ослабить развитие производства в России. Потому что для развития производства страна перенаправит свою сырьевую и добывающую промышленность целиком на внутренние нужды — ведь резервы для развития производства в России колоссальные. Россию намерено вколачивают в разряд Третьего мира. Хотя любому западному эксперту понятно, что Россия — не Аргентина какая-нибудь или Венесуэлла, а страна с высокоразвитой многовековой европейской культурой, научным потенциалом, современной военной мощью. Россия — единственная страна в мире, способная быть автаркией — создать производство, пусть и не самое совершенное, но целиком и полностью опирающееся на внутренние ресурсы, как материальные, так и людские. Таким образом западное производство останется без значительного количества сырья, особенно нефтеуглеводородного. Западная экономика сразу же рухнет, так как не сможет развиваться привычным темпом.

Именно поэтому вся система образования и все западные культурные прививки, проводимые через продажное антинародное правительство направлены на депопуляцию, разрушение основ нации и на воспитания коммерческого духа в ущерб производственному воспитанию. Все эти армии менеджеров и продавцов-консультантов, юристов — целое непроизводственное поколение не смогут создавать, развивать и контролировать производство, а только продавать и перепродавать. Соответственно не смогут воспроизвести поколение людей производства. Идеей успеха и конкуренции производственный труд был значительно обесценен и унижен, особенно научная, высококвалифицированная его составляющая. Была обанкрочена вся высокотехнологичная товарная промышленность, поддерживается лишь добывающая и сырьевая. Еще больший вред нанесло правительство обесцениванием труда государственных служащих — большую и нищую часть которых называют бюджетниками. Их нищетой и коррупцией приучают торговать. Продавать Родину.

Свободный рынок — сначала надо понять для кого он свободный. А он свободный по замыслу, в первую очередь для предпринимателей. Его главное требование, чтобы государство не вмешивалось в регулирование экономики. А почему государство вмешивается в экономику? Потому что экономика влияет на социальную жизнь и соответственно на политическую. Но свободный рынок полностью переложил эту ответственность на государство. Оставив за ним священное незыблемое тоталитарное право — собирать налоги. При этом сам свободный рынок поставил в основу своего существования ничем необоснованную, тоталитарную, не «помазанную» догму о «священности частной собственности».

И вот с этого момента вопрос о том, для кого рынок свободный становится очень острым при распределении ответственности за эту свободу: у кого больше свободы, у кого меньше. Равные условия и понятные правила игры дают более менее сбалансированный результат экономической деятельности. Но если вдруг те, кто в этой равной борьбе выдвинулся вперед, делает все, чтобы ответственность занизить, т. е. стремится к господству и произволу, то свободный рынок становится рабством для не предпринимателей. Государство фактически обеспечивает социальные меры за счет тех, кто находится в рамках социальных проблем, а не за счет тех, кто из них уже вышел. В том случае если налоги с верхних слоев предпринимательства низок.

В то же время государство нередко является само экономическим игроком этого «свободного рынка». Но в данном случае оно сразу же получает преимущество от своего «священного права» налогообложения. А ведь свободный игрок опирается на свои собственные силы, на общие правила игры. Рано или поздно при смещении баланса ответственности в сторону лишь социума от государства и от предпринимателей устанавливается дикий рынок и монополистический капитализм со всеми своими кризисными издержками.

До сих пор социализм опирался на экономическую основу, а не на социум как таковой. И тем самым был идеей не совсем полноценной, вытекающей из условий, а не стремящийся к их доминанте. Он блуждал в лабиринтах экономизма. В основном он требовал перераспределения ресурсов и полномочий в пользу социума у буржуа через механизм государства. Все эти требования сокращения разрыва между классами, социальные гарантии, социальное страхование, требование социальной ответственности от бизнеса, требование демократизации государства были мерами раздробленными и зависимыми от экономики и государства. Эти меры оказались половинчатыми и малопродуктивными для социума. Более менее ценным было требование обобществления собственности. Буржуа, сторонники экономизма выдвинули основной аргумент к этому тезису о низкой экономической эффективности подобного рода «общей» собственности. Через эту спекуляцию они выдвигают претензию государству по сокращению его влияния на экономику. Однако результатом борьбы буржуа и социалистов было укрепление государства. В своих социалистических моделях государство опять опиралось на экономизм и тем самым, в конце концов, также оказалось неэффективным для социума. Политические меры и борьба за демократию или диктатуру пролетариата не дали социализму полного разрешения — политика, государство и власть также не стали опорой социализма. Но и для буржуа сильное государство также оказалось сегодня малопродуктивным, хотя и оградило экономизм от социума.

Таким образом, ключевым моментом полемики стал тезис об эффективности социальной системы. Раз за разом через экономику и политику доказывалась неэффективность направленности экономики и государства на общество. Это порочный круг, где социум целиком зависит от системы экономики и государства, где нет места для приоритета социума. Проблема социалистов в том, что они не выдвинули ответной претензии об эффективности экономики и государства для общества, которое объединяло бы все ранние раздробленные требования под одним принципом. Принципом социальной эффективности учреждений и предприятий. Возникает жесткий социалистический императив, который может провозгласить следующее: если учреждение или предприятие обладает низкой социальной эффективностью его работа нецелесообразна для социума, а, следовательно, оно либо упраздняется, либо реформируется с полной сменой управления и собственника, на социально более ответственных.