Леонид Млечин - Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина

Непрекращающиеся забастовки в стране начались с шахтерских стачек, в которых приняло участие полмиллиона горняков. Союзное правительство бросилось принимать меры, обещало горнякам исправить все, что возможно.

Но проходили месяцы, и горняки видели, что обещания не выполняются. Не потому, что правительство пытается их обмануть, а потому, что обещанное взять неоткуда. Можно у кого-то отнять и перебросить шахтерам, чтобы погасить волнения. Но как реально исправить экономическую ситуацию?

В начале 1990 года стачечные комитеты действовали уже в ста семидесяти городах. Мотором был Кузбасс, где появился союз трудящихся, который выдвигал не только экономические, но и политические требования. В мае 1990-го в Новокузнецке собрался Всесоюзный съезд независимых рабочих движений и организаций трудящихся СССР. Весной 1990 года рабочее движение стало заметной силой. Оно нуждалось в лидере и программе действий.

Шахтеры заговорили о всеобщей забастовке.

Лозунги везде были политические — отставка правительства, деполитизация армии, КГБ и МВД, вывод парткомов с предприятий, передача шахт горнякам. В Кузбасс приехал Борис Ельцин. На него размах шахтерского движения тоже произвел впечатление. Он сказал:

— Нужны срочные меры. Иначе нас люди поднимут на вилы.

В первые два месяца 1990 года в стране прошло полторы тысячи митингов, в них приняли участие шесть с половиной миллионов человек. Они имели разный резонанс. На забастовки врачей или водителей троллейбусов власти внимания не обращали. А когда нефтяники Тюмени пригрозили прекратить перекачку нефти, правительство поспешило принять их требования. Люди прекращали работать по каждому поводу, это еще больше ухудшало положение в промышленности.

В начале 1990-го в окружении Ельцина обсуждалась дальнейшая стратегия. В союзном Верховном Совете соотношение сил таково, что он абсолютно безвластен. Он мог выступать на митингах, но был лишен возможности что-то делать.

На весну были намечены выборы в местные органы власти. Почему бы не воспользоваться этим, не попытаться взять власть на местах и не начать в масштабе республики, области, города делать то, что отказываются делать Горбачев и союзное правительство?

Тем более, что на этих выборах у Ельцина и его сторонников появился шанс обзавестись большим количеством единомышленников.

Когда готовился закон о выборах народных депутатов РСФСР, партийный аппарат до последнего держался на главной линии обороны: сохранить окружные собрания по отбору кандидатов в депутаты, что давало уникальную возможность отсеять опасного политика, квоты для общественных организаций и особые производственные округа, чтобы под видом рабочих провести нужных людей.

Все это было отвергнуто. Российский избирательный закон вышел прогрессивнее союзного, хотя принимал его старый состав Верховного Совета РСФСР, состоявший из полузабытых «флагманов пятилетки» и уже лишившихся своих должностей партийных секретарей.

Старый состав Верховного Совета вел упорные арьергардные бои, понимая, что новый избирательный закон открывает дорогу к власти реальным политическим лидерам. И все-таки они сдались. Потому что даже эти люди хорошо понимали состояние общественного мнения.

Доверенное лицо Ельцина на выборах в народные депутаты СССР Виктория Митина предлагала Борису Николаевичу баллотироваться в Моссовет, чтобы стать его председателем и возглавить столицу. Другие советовали баллотироваться в народные депутаты России с прицелом на пост председателя российского парламента.

Многие сомневались: стоит ли на это тратить силы? Верховный Совет РСФСР был абсолютно безвластным. Что толку его возглавлять, если ничего нельзя будет решить?

Избираться Ельцин решил от родного Свердловска. Его, разумеется, выбрали бы и в Москве. Но на союзных выборах за него проголосовало 90 процентов избирателей. Если бы он на республиканских получил 80 процентов, возникло бы ощущение поражения. Расчет оказался верным: в его округе в Свердловске баллотировалось одиннадцать кандидатов, за Ельцина проголосовало 95 процентов избирателей, даже больше, чем годом раньше в Москве.

В середине февраля 1990 года встретились кандидаты в депутаты, которые разделяли демократические взгляды. Они объединились в блок «Демократическая Россия». Обращения в поддержку кандидатов подписывал Ельцин, это был по тем временам самый весомый и убедительный для избирателей аргумент. «Демократическая Россия» получила 28 процентов голосов.

Ельцин и его окружение сами были потрясены итогами выборов: каждый третий российский депутат победил под демократическими лозунгами. Еще более убедительную победу демократы одержали в обеих столицах.

Депутаты, избранные от Москвы, собрались в Мраморном зале Моссовета. Заметными фигурами были Владимир Лукин, Сергей Ковалев, Евгений Амбарцумов, Николай Травкин, Олег Попцов. В депутаты прошла сразу целая группа журналистов из невероятно популярной тогда еженедельной газеты «Аргументы и факты» и телевизионной программы «Взгляд».

Ветераны райкомовских и исполкомовских коридоров, многоопытные городские начальники отвергались, горожане выбрали совершенно неожиданных людей.

Депутаты Ленсовета смотрели на депутатскую работу как на продолжение митинга. В результате Ленсовет два месяца не мог выбрать себе председателя. Тогда вспомнили о Собчаке, который в союзном парламенте возглавлял подкомитет по экономическо-’ му законодательству и реформам. Его уговорили вернуться в родной город, на дополнительных выборах избрали депутатом и сделали председателем горсовета.

В Москве у новых депутатов было много претензий к столичной исполнительной власти. Моссовет собирался спросить за это с Валерия Сайкина, который четыре года эту власть возглавлял. Однако за день до сессии тот покинул свой пост не отчитавшись; была предпринята операция по спасению Сайкина — его катапультировали в кресло заместителя председателя Совета министров РСФСР.

Впрочем, он недолго пробыл в Белом доме. Ему пришлось уйти, как только Ельцин поручил формирование правительства Ивану Силаеву...

Новый состав Моссовета заседал в величественном здании бывшего Дома политпросвещения горкома КПСС на Цветном бульваре, строительство которого многим москвичам представлялось зряшной тратой городских ресурсов: здесь собралась первая сессия нового состава Моссовета. За каждый день, проведенный депутатами на Цветном бульваре, из городской казны в партийный бюджет поступала кругленькая сумма.

Раньше сессии Моссовета тоже стоили денег, но это никого не интересовало: деньги свободно циркулировали между партийным и муниципальным карманом, поскольку партия и государство были одно целое.