Лоуренс Райт - Аль-Каида

Турки вернулся из Туниса в Джидду в девять часов вечера и поехал в Мекку на своей машине. Улицы были непривычно пусты — город эвакуировался. Гигантские стадионные световые вышки, которыми обычно освещалась огромная мечеть, были выключены, и здание погрузилось во тьму. Турки направился в отель, где его ожидал дядя, принц Султан, министр обороны. Как только Турки вошел в отель, с минарета выстрелил снайпер, и пуля ударила в стеклянную дверь, которую в этот момент открывал принц.

Позже вечером Турки переместился на командный пункт, в ста метрах от мечети, где находился в течение двух недель. Большинство заложников выпустили, но неизвестное число мирных молящихся все ещё находилось в святилище. Никто не знал точного количества мятежников, сколько у них оружия и что они успели сделать, чтобы подготовиться к штурму. Около сотни сотрудников службы безопасности из Министерства внутренних дел пытались подступиться к мечети, но по ним был открыт шквальный огонь.

Чтобы прикрыть их, войска Саудовской армии и Национальной гвардии вступили в бой. Прежде чем отдать приказ о штурме мечети, следовало получить разрешение от улемов, и было не ясно, дадут ли они свое благословение. Коран запрещает любое насилие внутри Большой мечети, но, по мнению госслужб, сорняк должен быть вырван с корнем. Перспектива вооруженного столкновения внутри святого места представляла трудную проблему как для правительства, так и для религиозных старейшин. С одной стороны, король мог столкнуться с неповиновением своих же собственных солдат, если бы отдал приказ открыть огонь внутри святилища. С другой стороны, улема отказалась издать фетву, провозглашающую право правительства наводить порядок в мечети, даже если оно имело дело с явными мятежниками. Исторический договор между королевской семьей и духовенством мог быть нарушен, и кто мог поручиться за последствия?

Руководителем улемы являлся Абдул-Азиз бен Баз, слепой семидесятилетний богослов, недоверчиво относившийся к науке и враждебный современности. Он утверждал, что Солнце вращается вокруг Земли, а высадки человека на Луну никогда не происходило. Абдул-Азиз оказался в затруднительном и щекотливом положении: Отейби был его студентом в Медине. Наконец, во время встречи улемов с королем Халедом, соглашение было достигнуто. Правительство вооружилось фетвой, разрешающей применить силу. На основании этого документа принц Султан дал приказ артиллерии пробить бреши в трех главных воротах, чтобы проникнуть внутрь и сломить оборону восставших.

В мечети находилось четыре или пять сотен мятежников, включая женщин и детей. Там были не только саудиты, но и йеменцы, жители Кувейта и Египта и даже чернокожие американские мусульмане. За неделю до начала хаджа мятежники украли из оружейных складов Национальной гвардии автоматические винтовки и провезли их в похоронных повозках, в которых возят тела умерших для ритуального омовения. Оружие и боеприпасы прятали в маленьких комнатах в подземелье под главным двором, где обычно паломники проводят время в уединении. Так что фанатики были хорошо вооружены и занимали замаскированные огневые позиции на верхних этажах мечети. Однако как только снайперы обнаружили себя, они были уничтожены спецназом.

На площадке возле штаб-квартиры, находившейся вне мечети, собрались принцы и военачальники, которые отдавали противоречивые приказы. Ситуация усложнялась присутствием военных атташе США и Пакистана с их не менее противоречивыми советами. Это порождало неразбериху и грозило печальным исходом. В полдень принц Султан отдал приказ сбросить с вертолетов десант, что было равносильно самоубийству. Штурмовые отряды высадились в центр двора мечети и практически сразу же были расстреляны мятежниками. После провала операции король приказал молодому принцу Турки принять командование.

Турки разработал стратегию, сводящую к минимуму случайности и повреждения святого места. Он начал с проведения широкомасштабной разведки и позвонил бен Ладенам. У братьев был подробный план мечети, схемы коммуникаций и вся техническая информация о здании. Это сыграло решающую роль в подготовке удара, что планировал нанести Турки.

Салем бен Ладен, старший брат и глава клана, приехал на автомобиле, на крыше которого был демонстративно установлен пулемет. Салем отличался прекрасным характером и совершенно не походил на замкнутого и молчаливого отца. Салем был известен во всем королевстве своей храбростью и тонким чувством юмора, его уважал король, несмотря на то, что он мог отпустить шутку и в его адрес. Будучи бесстрашным пилотом, Салем на бреющем полете проносился над стоянками бедуинов и выписывал в воздухе такие пируэты, что король в конце концов запретил ему садиться за штурвал самолета [31] Как и его отец, Салем погиб в авиакатастрофе. Он пилотировал легкий самолет возле Сан-Антонио (Техас) и разбился в 1988 г. (примеч. автора). . Согласно семейной легенде однажды Салем перенес операцию по удалению геморроя, записал ее на видеокассету и послал королю. В этой суровой культуре мало кто мог отважиться на такую откровенную вольность.

Отейби и его последователи взяли под контроль систему громкого оповещения мечети и воспользовались ее возможностями, чтобы обращаться с посланиями к миру. Несмотря на попытки правительства отвлечь народ от информационного влияния фанатиков передачами телевикторин и футбольными трансляциями, требования Отейби громким эхом раздавались на улицах Мекки, приводя в возбуждение посетителей кофеен и курительных салонов по всему королевству.

Отейби требовал принятия исламских, незападных ценностей, разрыва дипломатических отношений с западными странами и вообще отмену всех новаций, которые поставили общество на путь современности. Он требовал радикальной изоляции Саудовской Аравии. Королевская семья должна была отречься от власти и вернуть нефтедоллары саудовскому народу.

Не только король, но и улемы обвинялись в злоупотреблении властью и несправедливости. Нефтяной экспорт в США следовало сократить, а все гражданские и военные специалисты должны были покинуть территорию королевства. Эти требования предвосхитили претензии Усамы бен Ладена пятнадцать лет спустя.

В пятницу, на четвертый день осады, саудовский спецназ занял верхние этажи Большой мечети и два минарета. Бои развернулись в крытых коридорах, окружающих Каабу. В воздухе ощущалось дыхание смерти. Тела убитых мятежников были изувечены — женщины из числа восставших уродовали их лица, чтобы исключить возможность опознания. Один из штурмовых отрядов нашел единственное, почти нетронутое тело, принадлежащее Мохаммеду-Абдулле аль-Кахтани, предполагаемому махди, чья челюсть была несколько покалечена. Но даже гибель махди не положила конца мятежу.