Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6476 ( № 34 2014)

Три обязательных вопроса:

– В начале ХХ века критики наперебой говорили, что писатель измельчал. А что можно сказать о нынешнем времени?

– Я не настолько слежу за развитием прозы, чтобы уверенно ответить, но, думаю, дело не в измельчании писателей. Без государственной поддержки настоящим литераторам сложно дойти до читателя, старый механизм поиска новых имён разрушен, новый не создан, журналы скукожились из-за ориентированности на обслуживание узкого круга своих авторов. Измельчал писатель, к которому сегодня легко прилагают слово «известный», а в целом, думаю, мы богаче, чем сами знаем об этом.

– Почему писатели перестали быть «властителями дум»? Можете ли вы представить ситуацию «литература без читателя» и будете ли продолжать писать, если это станет явью?

– По многим причинам, но там, где среди государственных приоритетов нет литературы и где ставка в информационно-идеологической работе будет делаться на развлекательность и примитив, где духовная, экономическая жизнь будет концентрироваться в одном-двух городах, где образование будет сводиться к сфере услуг, естественным образом спрос на совестливое, талантливое писательское слово будет ниже, чем нам бы хотелось. Литература без читателя – дело немыслимое. Буду ли я писать, если это станет явью? Да, но, наверное, хуже, чем могла бы. Без читателя исчезает важный импульс к работе над текстом, поэтический слух угасает без резонирования. А с другой стороны, перед лицом глухого отчаяния одиночества страсть и сила самовыражения нарастают...

– На какой вопрос вы бы хотели ответить, но я вам его не задала?

– Вопрос такой: что было самым трудным в вашей трудовой биографии?

Больше всего препятствий встречало моё стремление отдать, а не брать. Желание быть полезным своей стране. Серьёзно осложняет жизнь расхождение между словами и делами многих чиновников.

Теги:литература , чтение , Мариян Шейхова

Вдруг внезапный стук раздался[?] ( Эдгар По,Nevermore в переводе Бальмонта)

Стук быстрее интернета, как в советские времена… Сидел на даче под Питером, спасаясь с правнуком от жары, где интернет не берёт, - пошли звонки на мобильник: ты читал, ты видел? Это про наш новый сайт. Теперь наконец вчитываюсь в него… и нахожу, что этот хаотичный набор заявлений есть не только нарушение устава Русского ПЕН-центра, но и самой хартии ПЕН-клуба, исключающей конфессиональные, партийные или националистические интересы. Не уверен, что Мировой ПЕН всегда был последователен в этих принципах, но мы в Хартию уверовали (а я оказался занят делами ПЕН-клуба с 1987 года, с начала самой возможности возникновения ПЕН-центра на территории СССР, и мы добились в 1989-м максимального количества центров, включая Украинский).

Мы полагали уделом и правом ПЕН-клуба защиту свободы слова и прав личности выражать личносвоё мнение в письменной форме, орудием – дипломатические методы, а не политические игры и декларации. Именно дипломатически нам с Александром Ткаченко удавалось иной раз победить даже политику. Так, в знаковый 2000-й год Всемирный конгресс ПЕН-клуба прошёл именно в Москве, чего не так уж жаждали ни Международный ПЕН, ни Кремль. И это было признанием деятельности Русского ПЕН-центра.

И мне теперь интересно, с кем согласовывался наш новый сайт? Исполком, как я понимаю, об этом не ведал. При чём тут трезубец как его герб (возникший ещё при Мазепе как вариация шведской короны)! При чём тут и заявления от имени собственного, публикующиеся как мнение всего ПЕН-центра… Например, такое "Заявление":

«Первый шаг – присоединение Крыма к России – уже сделан, первая кровь уже пролилась. Дальнейшие шаги на этом пути чреваты кровопролитием непредсказуемого масштаба, изоляцией России, превращением её в страну-изгоя, а в конечном счёте в страну третьего мира, на десятилетия отброшенную с цивилизационного пути».

Каким совецким, большевицким языком это написано! Откуда такое чванство? откуда такая великодержавность у русофоба? надменность к странам третьего мира (обладавшим, между прочим, высокоразвитыми цивилизациями, пока варварская Европа, впоследствии их ограбившая, ещё в шкурах ходила)?.. Кроме процитированного заявления перепечатываются и чужие материалы, никакого отношения к деятельности нашего Центра не имеющие.

Напоминаю историю вопроса (слишком много новых членов). С 1994 года ПЕН-центром практически руководил его генеральный директор Александр Ткаченко. (Мы с ним изобрели «тандем» значительно раньше наших вождей.) Саша уже был готов стать президентом и тут скоропостижно скончался, подставив меня под ответственность, от которой я уже считал себя свободным (впрочем, не знаю, как бы он как урождённый крымчак пережил нынешнее столетие Первой мировой, столь ярко отмеченное на Украине).

Со смертью Ткаченко наш Центр оказался практически обезглавленным, требовалась помощь. Вице-президентом был избран Алексей Симонов, имевший сходный опыт работы, но его оказалось мало (меня тем временем механически переизбирали, не находя иной кандидатуры). Саши не хватало всё более катастрофически. Решили «усилить» ПЕН-центр ещё одним вице-президентом, более активным. Избрание Людмилы Улицкой, поначалу обнадёжившее, вылилось во всё то, что я с запозданием читаю, на том же языке Шарикова:

«Теперь интеллигенция расколота, и значительная часть людей, формально принадлежащих к этой прослойке, проявляют расторопную готовность исполнять любые желания и одобрять любые безрассудные и даже самоубийственные действия власти».

Четырёх правых сторон не бывает, это противоречит хотя бы геометрии. На квадратном колесе Крыма тележку Украины не перекатить с Востока на Запад. С дипломатией, как с головой, никто не дружит, она тут же вырождается в противостояние спецслужб и СМИ, т.е. в политику. Новые старые времена! Я же, Битов Андрей Георгиевич, никому никогда не прослойка, не герой и не жертва, а один человек, писавший и говоривший, что думаю. И поскольку я один, расколоть меня невозможно.

Революция без почты и телеграфа для нас ничто, говаривал Ильич. Что ж, поэтому нарушения Хартии, поэтому новый сайт. Дальше кадры решают всё (кто говаривал?). И тут уже последовали нарушения в уставе Русского ПЕН-центра, требовавшего когда-то двух третей голосов всех членов Исполкома для принятия писателя в ПЕН. Такого мощного приёма новых членов после последнего декабрьского собрания (45 человек) никогда не было. Я не поленился просмотреть протоколы заседаний Исполкома: всё без намёка на кворум, без письменных рекомендаций (по одному лишь слову Улицкой, и с устной же, по ходу дела, поддержкой Симонова). Свежие силы – хорошо, но не узурпация («рейдерство» на новой мове).