Иван Родионов - Наше преступление

Обыкновенно в нашей губернии дела подобного рода в подавляющем большинстве случаев имеют однородный характер, совершаются в однородной обстановке и в определенные даже сроки.

Вам, господа, особенно присяжным из крестьян, лучше, чем кому-либо, известно, что обычно драки и убийства совершаются по время деревенских праздников, когда чуть не в каждую избу деревни, справляющей свой праздник, понаедут из других деревень родственники и приятели. Сперва все идет чинно и степенно, пока не перепьются. Тогда картина меняется. Начинаются придирки друг к другу, попреки, брань, ссоры и, наконец, дело доходит до драк. В результате таких потасовок часто оказываются искалеченные, а иногда и убитые. Вот это тип обыкновенных здешних убийств, и суд такие убийства относит к преступлениям, совершенным в опьянении, в запальчивости и раздражении, без заранее обдуманного намерения, и такие преступления нашими законами караются легче, чем преступления другого типа, когда обнаруживается наличность злого умысла.

Но в этом деле существенные признаки таких обычных праздничных убийств отсутствуют и, наоборот, имеются в наличности такие новые признаки, какие в обычных пьяных побоищах не замечаются. Постараемся разобраться в этом.

Избит был Кирильев не в праздничной пирушке, а в будни, в рабочий день. Это первое. Второе: эти лица привели себя в состояние опьянения с заведомой целью придать себе храбрости для задуманного дела. Третье: подсудимые в момент совершения преступления не находились в том состоянии полного опьянения, когда люди уже не отдают себе отчета в своих действиях. В-четвертых, – и это самое главное, – в этот день во время попойки все трое подсудимых неоднократно придирались к Кирильеву, подносили ему к лицу кулаки и грозились расправиться с ним.

Несомненно, что тут уже со стороны подсудимых был в наличности умысел учинить над Кирильевым кровавую расправу, и эту расправу они учинили над ним на большой дороге, в виду усадьбы Хлябино.

Защита на судебном следствии делала попытки доказать, что Кирильев умер не от побоев, причиненных камнями, а от других причин. Эти попытки так и остались попытками, не более. Г. эксперт здесь перед вами совершенно определенно засвидетельствовал, что у Кирильева, вопреки предположениям защиты, никаких поражений и перерождений внутренних органов от действия алкоголя не оказалось, умер Кирильев от воспаления мягкой мозговой оболочки, причиненного пятью трещинами на черепе. По определению нашего законодательства, побои, которые подвергают жизнь потерпевшего опасности, признаются тяжкими. Раз Кирильев умер от побоев, то не подлежит никакому сомнению, что их надо отнести к разряду тяжких.

Из-за чего же у этих лиц возникла злоба к Кирильеву, стоившая ему жизни? Этот вопрос с достаточной ясностью освещен судебным следствием. Дело началось с того, что приблизительно за полгода до своей смерти Кирильев отобрал у отца одного из подсудимых, именно Степанова, свою землю, которую тот держал в аренде. За это вся семья Степановых открыто бранила покойного Кирильева, а подсудимый Александр Степанов неоднократно грозился Кирильеву отомстить. Конечно, это только начало злобы, предлог к злобе, основной же мотив ее лежит гораздо глубже. Он лежит в разнице семейной и хозяйственной обстановки, в разнице нравственных качеств между потерпевшим Кирильевым и тремя подсудимыми. Разберемся, кто такой был Кирильев сам по себе.

Кирильев, несмотря на свой молодой возраст (он умер 26 лет), уже восемь лет был самостоятельным хозяином, человеком, который трудами рук своих кормил и поднимал на ноги целую семью, состоявшую из матери, двух младших братьев и двух сестер. От отца, умершего рано, ему осталось хозяйство, и вот 18-летний парень, приняв хозяйство и взвалив на свои плечи обузу, состоявшую из пяти человек кроме его самого, нисколько не потерялся. Он и вел хозяйство отца, и продолжал его торговлю. Ни его хозяйство, ни торговля не падали от того, что перешли в руки молодого человека, и Кирильев, по выражению одного из свидетелей, был человек даже с деньжонками. Приблизительно за полгода до смерти он женился, прекрасно жил с женой, характера был миролюбивого и не пьяница. Вот образ потерпевшего.

Наоборот, все подсудимые – юноши, еще не достигшие гражданского совершеннолетия, все зависимые от своих родителей, т.е. не хозяева, но уже юноши, зараженные распространенным российским пороком, именно наклонностью к разгулу, к выпивке.

Какое отношение, какие чувства должны были питать эти юноши к своему знакомому, к Ивану Кирильеву? Они – во всем зависимы от старших, не имеющие права распоряжения имуществом, потому что имущество не принадлежит им, а Кирильев, почти сверстник их, сам старшой, сам хозяин, значит, сам распоряжается и своим имуществом, и своими деньгами. Они – еще несовершеннолетние, но уже гуляки, он – человек женатый, скромный, работящий. Понятно, отношение таких господ должно быть завистливым, ревнивым. Он был для них, как бельмо на глазу, живым укором.

Господа, может быть, у вас возникнет такого рода сомнение: зависть завистью, но до преступления еще далеко. У подсудимого Степанова было еще основание мстить Кирильеву, потому что Кирильев отобрал у его отца свою землю, но как же из-за мелкой зависти могли так возненавидеть Кирильева Лобов и Горшков, что решились на смертельные побои?.. Господа, и особенно вы, присяжные заседатели из крестьян, вам хорошо известно, что такое современная деревенская молодежь, а раз вы ее знаете, а вы не можете ее не знать, потому что она ваша, кость от костей ваших и плоть от плоти вашей, то и ответ вам готов. Скажите вы, пожилые люди, похожа ли теперешняя молодежь на вас, дети ваши такие ли, какими были вы 20-30 лет назад? Нет, они не таковы теперь. В ваше время была крепка вера в Бога, крепка семья, незыблем родительский авторитет, тогда боялись и почитали властей. То ли теперь? К сожалению, совсем не то. Мальчишки поднимают руку на собственных отцов. Наша уголовная хроника изобилует примерами кровавых расправ сыновей с родными отцами. Теперешние деревенские юноши и подростки не посещают церквей, родительского авторитета не признают, прежний страх перед властями пропал. Деревня одичала и озверела, и всего больше одичала и озверела молодежь. Особенно в последние два года после смуты, когда хулиганские разбойничьи нравы стали считаться в среде молодежи каким-то молодечеством, достойным подражания.

Как теперешняя молодежь проводит время? Где прежние веселые игры, забавы, хороводы? Нет их. Все это исчезло из обихода деревни вместе с добрыми нравами. Молодежь походя сквернословит, пьянствует, развратничает, дерется, горлопанит неприличные частушки. Тут нет мирного, здорового веселья, тут одно сплошное дикое озорство. Вот из такой-то нездоровой среды вышли подсудимые.