Николай Костомаров - Руина, Мазепа, Мазепинцы

Когда Петрик с Калгою ходили к Маячке, оставленные в

таборе близ Китай-городка татары, по своему обычаю, стали

расходиться небольшими загонами и ловить пленников с тем, чтобы

гнать их в Крым. Петрик, по возвращении из-под Маячки, не без

труда упросил Калгу отпустить на волю малороссиян, забранных

татарами. Было бы чересчур, если бы после всех льстивых

обещаний татарской дружбы, на которые был так щедр Петрик в

своих универсалах, татары на первых же порах показали

малороссиянам свою дружбу таким способом.

Первый поход Петрика до крайности уронил его в глазах

народа: без того, может быть, нашлось бы более готовых увлечься его

горячими возбуждениями. Да и татары неохотно шли с ним и

теперь не слушали его убеждений. И пришлось ему ворочаться вспять

за своими союзниками, а когда на возвратном пути достиг он до

466

речки Татарки, то несколько сот запорожцев, приставших к нему

в Каменном Затоне, ушли от него в Сечь: осталось их с ним человек

восемьдесят самых забубённых. С ними Петрик следовал за Кал-

гою-салтаном до Перекопа. Калга уехал в Крым, а Петрик, со своею

купою удальцов, простоял под Перекопом в ханских окопах около

трех месяцев. Из Перекопа выдавалось его козакам поденно пшено

и по нескольку баранов для прокормления. Здесь посещали его

малороссийские торговцы из Полтавского полка; он их принимал

ласково, играя из себя роль гетмана, угощал горелкою и уверял, что

скоро прибудет в Украину с татарскими вспомогательными силами.

<���Не добро вам с Москвою, - говорил он. - Я к чему намерился, то

нонче исполню. Выгоню Москву, всех вас освобожу из московской

неволи; станут люди из московских слобод переходить опять на чи-

гиринскую сторону на прежнее жилье>. Все ездившие в Крым за

солью чумаки отдавали ему поклон, как батьку козацкому, потому

что только по его ходатайству хан дозволял им ездить в свои

владения для соляных промыслов, тогда как вообще малороссиянам, подданным царя московского, это не дозволялось, по поводу

неприязненных отношений Крымского юрта к Московской державе.

В последних числах сентября или в первых октября Козаков, состоявших около Петрика, развели из ханского окопа под

Перекопом по разным татарским селениям, а сам Петрик с шестнадцатью

товарищами поехал в Бахчисарай ожидать и встречать нового хана.

Этот хан приехал из Турции в декабре после Николина дня. Петрик

явился к нему с поклоном и представил фальшивые письма, писанные будто бы от гетмана и Кочубея к прежнему хану: в этих

письмах заключалась просьба оказать козакам помощь, чтоб освободить

Украину от московской власти и перевести поселенных в

слободских полках малороссиян на прежние места их жительства, в Чи-

гиринщину. Хан Селим-Гирей и прежде был неумолимый враг

Москвы, а теперь принял ласково Петрика уже только единственно

потому, что этот человек явился врагом Москвы. Не знаем, в какой

степени не сомневались в Крыму в подлинности привезенных им

писем гетмана и Кочубея, но достаточно было, что они приглашали

крымцев к походу, - и хан дал тотчас приказание татарам кормить

лошадей и быть готовыми к походу.

После быстрого отступления Калги-салтана и Петрика

полковники, высланные гетманом, бросились было в погоню за

уходившими, но не догнали, потому что, ввиду погони, отступление

стало совершенным бегством.

Гетман Мазепа распустил свое войско; с врагом ему не удалось

биться, однако оно пробыло в трудах и лишениях военного похода

целых 12 недель, а Полтавского полка козаки - осьмнадцать.

Успех над мятежом был приобретен чрезвычайно скоро и легко, но

гетман удостоился от московского правительства похвал и подарков

467

как бы за очень важный подвиг. Таким это дело и должно было

показаться издали, если судить о нем по тем замыслам, с какими

пускался возмутитель на свое предприятие. Стольник Тараканов

привез гетману и старшинам милостивое слово великих государей

и подарки. Он представился гетману в стане, устроенном в Бадак-

ве1 на Артополоте. Там гетманский табор был устроен наподобие

города, с воротами, от которых шли улицы, составленные из

шатров, до гетманского шатра. Гетманская пехота уставлена была по

всему пути, по которому шел царский посол. Пехота играла на

трубах, била в литавры. Царский посол поднес гетману с царскою

похвальною грамотою подарок - кафтан <���откровенным видом, с

распростертыми полами>, а старшинам присланы были соболи и

материи, называемые <���байбереки>.

В конце 1692 года произошла суровая расправа с теми, которые

во время прихода Петрика присылали к нему с хлебом-солью и

признали его гетманом. Такая участь постигла двух сотников: ца-

риченского и Китайгородского. Войсковой суд присудил их к

смертной казни, которая должна была исполниться на месте их

преступления. Но Китайгородские жители испросили помилование своему

сотнику, представляя, что зачинщиком измены был не он, а

священники, подававшие совет сдать город. На этом основании

присудили Китайгородскому сотнику и его сообщникам учинить такую

казнь: положить им головы на плахи, потом, снявши с плах, объявить, что по прошению царицы Натальи Кирилловны смертная

казнь заменяется для них наказанием кнутом и ссылкою в дальние

сибирские города. Этот приговор был исполнен 2 ноября. Царичен-

скому сотнику отрубили голову в Полтаве 2 декабря.

Петрик, убежавший’ от рубежей Гетманщины, прислал в Сечь

письмо в таком смысле: <���Не сомневайтесь. Делу сему конца еще

нет. Что мы начали, то и совершим>. Но в Сече уже очень мало

нашлось у него сторонников. Гусак теперь уже не мирволил

Петрику, стал обращаться грубо с его сторонниками и грозил им

наказаниями. Но тут поднялась смута. Гусака обвинили в том, что он брал дары от татар, приходивших с Петриком. Его

принудили положить свою <���комышину>. С ним разом сменили всех

других сечевых старшин и выбрали новых. Кошевым атаманом

выбран был Василь Кузьменко. Это не обошлось без междоусобий: поднимались курени на курени, сечевую церковь забросали

поленьями, купецких людей пограбили.

Для удержания Запорожья в спокойствии гетман находил, что

следует в Каменном Затоне построить крепость и там держать

постоянно гарнизон с орудиями. Нельзя было не обратить внимания, что Запорожье было опасно для Гетманщины главным образом от-

1 Ныне село Лохвицкого уезда при р. Суле.

468

того, что там скоплялись недовольные порядком в Украине и друг

друга подстрекали на отважные мятежнические затеи. Надобно