Борис Бабочкин - В театре и кино

К сожалению, скоро наступило время, когда Чапаеву пришлось все-таки выплыть.

В первые же дни войны кинематографисты начали выпускать боевые кино-сборники. В организованности, быстроте, оперативности выпуска этих сборников, над которыми работали самые крупные советские кинематографисты, сказалось то чувство высокой ответственности, которое овладело страной в дни смертельной опасности. Одной из первых картин, выпущенных в самом начале войны, был короткометражный агитационный фильм "Чапаев с нами". Плывет раненый Чапаев по Уралу, а на другом берегу ждут его бойцы 1941 года: танкист, летчик и пехотинец. От них слышит Чапаев: фашистская Германия напала на Советский Союз. И вскочил Чапай на коня и полетел впереди красных батальонов, полков и дивизий на последний бой с фашистами...

В. Петров снимал этот маленький фильм, и во время съемки над нашими головами в Озерках, в окрестностях Ленинграда, летали немецкие самолеты...

Как ни странно, но у меня очень мало сведений о том, как шел "Чапаев" во фронтовых условиях Великой Отечественной войны. Знаю только, что он шел часто и много и, вероятно, делал свое большое патриотическое дело. Но один эпизод, рассказанный черноморским матросом, произвел на меня большое впечатление.

В осажденном Севастополе, в бомбоубежище крутили "Чапаева". Когда картина кончилась, встал перед пустым экраном матросский старшина и сказал: "Василий Иванович, клянемся тебе стоять насмерть". И матросы ушли в бой...

События Великой Отечественной войны, массовый героизм советского народа, на фоне которого вспыхивали, как яркие звезды, подвиги Гастелло, Матросова, Покрышкина,

Карбышева, Сафонова, Кузнецова и многих, многих других, не могли не отодвинуть на второй исторический план героику и романтику гражданской войны. Поколение, родившееся в сороковые годы, уже просто не знает "Чапаева". Возможно, это так и должно быть. Но может быть, лучше было бы, если бы молодое поколение хорошо знало своих героев, корни нашей действительности, наших свершений, начатых отцами и дедами.

Нужно сказать прямо, что не проявило наше

кинематографическое начальство в свое время достаточного внимания к золотому фонду советской кинематографии. "Чапаев" в последнее десятилетие все же иногда по большим праздникам да во время школьных каникул появлялся на экранах, но техническая годность фильма колебалась на уровне от десяти до пятнадцати процентов. Прекрасную музыку Попова слушать уже, по совести говоря, вообще было нельзя, реплики стали в большинстве неразборчивыми, изображение стерлось... И несмотря на все это, фильм живет, волнует, будит в сердцах прекрасные светлые чувства, оставляет громадное впечатление.

Лет пятнадцать тому назад в Кривом Роге я встретился в обеденный перерыв с рабочими большого металлургического завода. Старый металлист товарищ Николаенко задал мне вопрос:

- Как вы, товарищ Бабочкин, думаете, сколько раз я видел "Чапаева"?

Я знаю, что редкий человек смотрел картину один раз. Раз увидев, ее потом смотрел и второй, и третий. Многие даже по десять раз. Я так и ответил:

- Вероятно, много. Раз десять - пятнадцать? А товарищ Николаенко сказал:

- Нет, я видел картину сорок девять раз. Тогда я пошутил:

- Посмотрите еще один раз - для ровного счета. Товарищ Николаенко ответил без улыбки:

- Нет, я смотрю эту картину всегда, когда она идет в кино.

И я вспомнил, как тридцать лет назад в Кадиевке, на родине стахановского движения, в городском парке, я вышел из-за кулис на воздух - в летнем театре была страшная духота, зал был переполнен. Но оказалось, что и со стороны сцены стоит толпа в несколько сот человек - те, которым не удалось втиснуться в театр. Высоченный шахтер из этой толпы громко, возбужденно сказал:

- Товарищ Бабочкин! Почему не пускают в театр меня? Я только развел руками: что я мог сделать?

- Подумайте только. Я каждый день хожу смотреть "Чапаева" десять - пятнадцать километров по шахтерским клубам. Сегодня прошел почти двадцать. А мне к шести утра на смену. Как же так?

Люди расступились, пропустили его в театр, а я усадил его за кулисами.

Какие искусствоведческие аргументы приведут наши киноисторики против всего этого? Разве что набивший всем оскомину снобизм?

Как всякое классическое произведение, "Чапаев" с годами стал фильмом для детей и юношества по преимуществу. В этом отношении он разделил судьбу "Горя от ума", "Ревизора", "Грозы", "Железного потока". Но все эти великие произведения остались одновременно произведениями для самого широкого круга людей всех возрастов и самого разного интеллектуального уровня - от академика до простого рабочего, крестьянина, солдата.

Совсем недавно мне суждено было убедиться еще раз в победоносной силе "Чапаева". Он шел в Алжире 18 сентября 1964 года, на второй день Недели советского кино. Два дополнительных дневных сеанса была вынуждена устроить администрация недели, и билеты на них были расхватаны немедленно. Мне пришлось несколько раз услышать на нарядных, ярко-праздничных улицах неповторимого по своей красоте Алжира русскую речь: "Здравствуйте, товарищ

Чапаев!"

Только два года назад отгремели последние залпы семилетней тяжелой борьбы алжирского народа за свою свободу и независимость, и образ нашего русского Чапаева напомнил алжирцам их собственных героев партизан. Мне называли имена погибших героев Дидуша и Мхиди -легендарные имена для ветеранов войны за независимость. Наш "Чапаев" занял место рядом с ними, победив ужасные, непростительные технические недостатки старого, нереставрированного экземпляра. Показанный в Неделю советского кино, "Чапаев" завоевал сердца алжирцев. После сеанса ко мне подошел пожилой француз и сказал: "Я один из самых старинных ваших зрителей. Я видел "Чапаева" в 1936 году во Франции и сегодня пришел опять. Спасибо!"

Мы показывали "Чапаева" во многих городах Алжира, и нигде он не подвел нашу делегацию. Везде был отличный прием.

Свое тридцатилетие "Чапаев" встретил не только во всеоружии своей проверенной десятилетиями, убеждающей, не придуманной и не раздутой славы и силы, но и в новом техническом качестве. Фильм наконец реставрирован. Найдено несколько нетронутых временем экземпляров, с которых можно было сделать новые контртипы, почти адекватные по техническим качествам первым экземплярам фильма 19341935 годов.

Таким образом, "Чапаев" начинает новый период своей жизни, и нет у меня никаких сомнений, что этот новый период будет плодотворным и долгим, потому что "Чапаев" одно из тех не слишком многих произведений советского искусства, истинное качество и значение которых выдержит не только критические наскоки снобов от искусства, но и самые серьезные и глубокие требования зрителей "грядущих светлых лет".