Мишель Коллон - Нефть, PR, война

Это нелепое положение способствовало созданию и развитию механизма конфликта в самом центре республики Сербии; этот механизм был использован другими республиками Федерации для притеснения Сербии. Такая возможность появилась потому, что законодатели, предоставляя большие полномочия властям автономных районов, старались создать менее благоприятные условия именно для албанского сообщества Косово-Метохия и при этом повысить роль местных номенклатур Приштины и Нови Сада для того, чтобы ослабить власть Белграда, а в дальнейшем расчленить управляемую им территорию.

Это положение было устранено с принятием в 1989 году Поправок к Конституции, отвечавших чаяниям сербов и югославов, поддерживавших единое федеративное государство. Но диалектику этих изменений, неблагоприятных для албанцев, невольно инициировали именно албанские националисты. Уже через год после смерти Тито они попытались, организовав мятеж, выйти за пределы новой (1974 г.) конституции и создать суверенную республику, желающую отделиться от Федерации».

Точка зрения албанцев: «Они хотят вынудить албанцев эмигрировать»

Мари-Франсуаз Аллен и Ксавье Гальмиш. Точка зрения. Le Mond Diplomatique, 1993, февраль.

«К обычным проблемам этой провинции, самой бедной в бывшей Югославии, — безработица на уровне 50% и высокий уровень эмиграции — добавился еще один кошмар, который усугубился с приходом Слободана Милошевича к власти в Сербии. Югославской программой для Косово было предусмотрено повторное заселение провинции сербами, для привлечения которых были предусмотрены выплаты разного рода премий, повышенной заработной платы, льготы при приобретении собственности и т.д., в то время как албанцам было запрещено проведение сделок с недвижимостью, а кроме того, был закрыт провинциальный банк.

Новой стратегией было предусмотрено обеспечить возвращение Косово, «колыбели сербской цивилизации», его «исконным владельцам» и одновременно упорядочить жизнь в крае таким образом, чтобы албанцы просто вынуждены были эмигрировать».

Точка зрения албанцев: «Нет, не имели. Наши преподаватели были изгнаны»

Мари-Франсуаз Аллен и Ксавье Гальмиш. Тачка зрения. Le Mond Diplomatique. 1993, февраль.

«В 1989 году поочередно были «рационализированы» все отрасли хозяйства, медицина, печать, культура, юстиция, торговля, образование — осуществление этой стратегии стало возможным после ликвидации автономного статуса двух районов Сербии: Косово и Воеводины. Албанцам было предъявлено требование принять образовательные программы, разработанные комиссиями, состоявшими из сербов, а также дать согласие на установление квот на получение высшего образования. Университету в Приштине властями были навязаны ректор, двенадцать деканов и заведующий учебной частью, а все делопроизводство было переведено на кириллицу. Большинство преподавателей-албанцев — 20 000 в средней школе и 837 в высшей — отказались принять к исполнению эти распоряжения и были один за другим уволены.

Однако с помощью большой тайной организации, не утратившей мужества, на фермах, в домах, во всех других подобных местах были созданы свои школы вместо государственных школ. Сидя на земле в тесной сырой комнатушке, тридцать или сорок подростков твердили: «Школа — это свет... В борьбе за нашу свободу карандаш — оружие, более сильное, чем пушки». Албанское население, с надеждой взирающее на Европу, может быть уверено, что о нем не забыли, и в мире укореняется сопротивление существующему положению».

Точка зрения сербов: «Да, имели, но сознательно его бойкотировали»

Коста Кристич, журнал Balkans-lnfos, 1998, апрель, стр. 4.

«Вопреки утверждениям пропаганды, в 1989 году была отменена не автономия Косово и Воеводины, а признаны утратившими силу постановления, которые открывали путь к окончательному отделению этих двух районов от Сербии. Все другие права, относящиеся к автономии, были сохранены.

С 1990 года албанские ученики в Косово не посещали школы (начальные и средние) в автономном районе. На сербские власти Косово была возложена ответственность за такое положение вещей, и им было предъявлено обвинение в установлении апартеида нового вида.

В действительности албанские преподаватели, подчиняясь призыву националистов бойкотировать все образовательные учреждения в сербском государстве, отказывались вести преподавательскую работу на своем родном языке (официально принятом) по учебной программе, единой для всех учащихся республики. Они хотели работать по «национальной программе», предназначенной исключительно для обучения албанцев.

Не достигнув желаемого (...), они стали бойкотировать общественные школы и организовали систему параллельного обучения, проводя занятия в частных домах и в религиозных учреждениях. Финансирование осуществлялось «Правительством республики Косово в изгнании», возглавляемым Буяром Букоши, проживающим в г. Ульм, в Германии».

ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ СКАЗАЛ МИЛОШЕВИЧ В 1989 ГОДУ

Говорят, что Слободан Милошевич учил сербский народ относиться с ненавистью ко всему тому, что не является сербским, и в частности относиться с ненавистью к албанцам в Косово. Говорят, что программа этой расистской кампании была изложена им в речи, произнесенной 28 июня 1989 года на Косовом Поле по случаю 600-летия со дня великой битвы против Оттоманской империи.

Его обвиняют в том, что этой речью он разжег пожар ненависти, но никто из обвинителей Милошевича не приводит его подлинных слов. Почему? Разве не важно точно знать, что он говорил в своей речи?

Его речь была произнесена как раз в то время, когда югославское государство вступило в борьбу с сепаратистским движением албанских косоваров. Сербы, а также цыгане, венгры, евреи, турки и представители других национальностей, живущие в Косово, оказывали сопротивление этому движению отделения.

Перед миллионом своих сограждан Милошевич защищает существование Сербии как государства. Он характеризует это государство как единое многонациональное сообщество, он рассматривает сосуществование различных национальностей как фактор, способствующий усилению государства. В предлагаемых выдержках речь идет о национализме, как его представляет себе Милошевич, но здесь же он определенно высказывается в пользу дальнейшего развития и совершенствование форм сосуществования различных национальностей на основе всесторонней терпимости.

«По стечению ряда социальных и политических обстоятельств великое событие, которое мы здесь сегодня торжественно отмечаем, произошло спустя год с того времени, когда после многих десятилетий Сербия вновь обрела свою национальную, политическую и духовную целостность. Шестьсот лет назад мы проиграли сражение, но наше поражение объясняется не социальным превосходством и военным могуществом Оттоманской империи, а трагическим раздором, который царил тогда в верхах сербского государства.