Инесса Яжборовская - Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях

Воспоминания бывшего Президента СССР дают ключ к раскрытию всей политической подоплеки инсценировки обнародования документа. Он последователен в своей линии обвинения НКВД, включая Шелепина как инициатора ликвидации всех документов по этому делу. И столь же последователен в уходе от вопроса об ответственности Сталина и его приближенных, о роли верхушки КПСС, о политических, в том числе внешнеполитических, аспектах дела. Горбачев стремился считать дело закрытым с осуществлением им 13 апреля 1990 г. передачи В. Ярузельскому небольшой группы документов.

Ельцину требовалось время, чтобы выйти на проблематику отношений со странами Центральной и Юго-Восточной Европы с ее многообразными и сложными аспектами. В центре внимания Ельцина были прежде всего внутриполитические вопросы. Но постепенно дело дошло и до международных сюжетов, связанных со странами бывшего «социалистического содружества».

Генеральные прокуроры СССР А.Я. Сухарев и Н.С. Трубин (1991 г.), затем Генеральные прокуроры РФ В.Г. Степанков (1992 г.), А.И. Казанник (1993 г.) и А.Н. Ильюшенко (1994 г.) обращались в администрацию Президента РФ с неоднократными просьбами о поиске документов в президентском архиве, на что им отвечали отказом в предоставлении искомых документов и предлагали обращаться лично к Президенту.

В процессе создания новых основ двусторонних российско-польских отношений в течение весны 1992 г., подготовки Договора о дружественном и добрососедском сотрудничестве и целого пакета сопутствующих договоренностей постоянно присутствовала проблема преодоления негативных наслоений прошлого и в первую очередь — расстановки всех точек над «i» в отношении катынского злодеяния. Принципы решения этой проблемы были закреплены в совместном заявлении двух президентов во время официального визита Леха Валенсы в Россию 21—23 мая. Это заявление сопровождало подписание договора, придавая ему окраску выравнивания несправедливостей в отношении польского народа. В нем, в частности, говорилось: «Стороны сознают, что сталинский режим причинил огромные страдания, нанес непоправимый ущерб народам России и Польши.

Память о жертвах тоталитаризма священна.

Россия и Польша, осуждая антигуманную сущность тоталитаризма во всех его проявлениях, заявляют о своей решимости преодолеть негативное наследие прошлого и строить качественно новые двусторонние отношения в будущем на основе позитивных ценностей в истории обоих народов и государств, а также международного права, демократии и соблюдения прав человека» {8} . Валенса назвал правду о Катыни символом правды о двусторонних отношениях, искренности между двумя народами {9} .

Именно в этом ключе составлялись последующие послания и обращения к польскому народу, которые от имени Президента РФ зачитывал глава его администрации С.А. Филатов, с большим пониманием относившийся к катынской проблеме. В 1992—1993 гг. было снято большинство проблем и сложностей во взаимоотношениях, которые Россия унаследовала от Советского Союза. Обрел перспективу решения и катынский вопрос {10} .

Согласно постановлению Президента по итогам визита была создана рабочая группа с участием генерала Л.М. Заики, советника С.Б. Станкевича и специалиста-эксперта П.С. Романова. Она стимулировала подготовку соглашения о воинских захоронениях, эксгумации, а также поиски списков расстрелянных узников в Западной Украине и Западной Белоруссии, создание новой комиссии по ликвидации «белых пятен» в двусторонних отношениях, издание «Катынской энциклопедии». А.И. Маринченко и В.Ф. Фигановым был снят кинофильм «Память и боль Катыни».

В республиканский парламент был направлен проект постановления Президиума Верховного Совета РФ с требованием создать необходимые условия для завершения работы группы военных прокуроров. Было сформулировано предложение подготовить венчающий дело политический документ за подписью Президента или парламента РФ (однако эти инициативы не получили поддержки и развития из-за позиции А. Барсукова).

Вновь обратиться к польской проблематике в контексте именно катынского преступления Б.Н. Ельцину довелось через несколько месяцев, когда обнаружилось, что оно весьма тесно связано с узловыми внутриполитическими проблемами России.

Для Ельцина стратегически решающим был вопрос трансформации политической системы, подрыва основ сталинской модели партии-государства. Развернулась жестокая, бескомпромиссная борьба, которая отнюдь не была завершена удалением из Конституции 6-й статьи о руководящей и направляющей роли КПСС. Важным событием общественно-политической жизни России стал процесс по «делу КПСС». Депутаты-коммунисты внесли в Конституционный суд вопрос о конституционности указов Президента РФ и о приостановлении деятельности, а затем и запрете КПСС и КП РСФСР и о партийном имуществе. Процесс начался 26 мая 1992 г. и продолжался, с перерывами, до 30 ноября 1992 г. В ходе процесса депутат О.Г. Румянцев внес от имени депутатов-демократов встречный вопрос о конституционности КПСС и КП РСФСР.

В преамбуле Указа Президента РФ от 6 ноября 1991 г. «О деятельности КПСС и КП РСФСР» отрицалась природа КПСС как политической партии. Вопрос о конституционности КПСС и КП РСФСР рассматривался как тесно связанный с вопросом об их правовой природе в качестве отправной точки для оценки конституционности мер, принятых в отношении них согласно проверяемым указам. Вот как было официально изложено заключение Конституционного суда: «[...] 3. В стране в течение длительного времени господствовал режим неограниченной, опирающейся на насилие власти узкой группы коммунистических функционеров, объединенных в политбюро ЦК КПСС во главе с генеральным секретарем ЦК КПСС. Имеющиеся в деле материалы свидетельствуют о том, что руководящие органы и высшие должностные лица КПСС действовали в подавляющем большинстве случаев втайне от рядовых членов КПСС, а нередко — и от ответственных функционеров партии. [...]

Материалами дела, в том числе показаниями свидетелей, подтверждается, что руководящие структуры КПСС были инициаторами, а структуры на местах — зачастую проводниками политики репрессий в отношении миллионов советских людей, в том числе в отношении депортированных народов. Так продолжалось десятилетиями».

В заключении Конституционного суда отмечалось, что после отмены статьи 6-й Конституции СССР организационные структуры КПСС продолжали решать многие вопросы, входящие в компетенцию органов власти и управления, «присвоили себе государственно-властные полномочия и активно их реализовывали, препятствуя нормальной деятельности конституционных органов власти». Заключение констатировало, что действия Президента РФ «были продиктованы объективной необходимостью исключить возврат к прежнему положению, ликвидировать структуры, повседневная практика которых была основана на том, что КПСС занимала в государственном механизме положение, не согласующееся с основами конституционного строя» {11} . Было указано, что Конституция РФ в редакции от 1 ноября 1991 г., часть первая статьи 4-й, возлагает на государство и его органы обязанность обеспечить охрану правопорядка, интересов общества, прав и свобод граждан. Деятельность же руководящих структур КПСС и КПРФ была признана неконституционной, а их восстановление в прежнем виде — недопустимым. Дело против них было прекращено, поскольку КПСС в августе-сентябре 1991 г. фактически распалась и утратила статус общественной организации, а КП РСФСР не была организационно оформлена в качестве самостоятельной политической партии. Членам КП РФ было предоставлено право создавать лишь новые руководящие структуры в полном соответствии с требованиями действующей Конституции и законов РФ и на равных условиях с другими партиями.