Владимир Бушин - Во дни торжеств. Острые вопросы в юбилей Победы

«Он выносил терзания и пытки, как исполин. Ни крика, ни стона не было слышно даже тогда, когда стали перебивать ему руки и ноги, когда ужасный хряск их послышался среди мертвой толпы отдаленных зрителей… Тарас стоял в толпе потупив голову и только говорил: «Добре, сынку, добре!». Вот эти три отцовских слова и есть дивиденд страдальца за патриотизм.

«Но когда подвели Остапа к последним смертным мукам, казалось, будто стала подаваться его сила. «О! — повел он очами вокруг себя, — Боже, все неведомые, все чужие лица!» И мне подумалось тут, что мог Остап увидеть в толпе и лицо Лунгина с его рассуждением о патриотизме как о любви к соседу по лестнице.

«Он не хотел бы услышать рыданий и сокрушений слабой матери или безумных воплей супруги, хотел бы он увидеть теперь твердого мужа, который разумным словом освежил бы его и утешил при кончине. И упал он силою и воскликнул в немощи:

— Батько! Где ты? Слышишь ли ты меня?

— Слышу! — раздалось среди всеобщей тишины, и весь мильон народа в одно мгновение вздрогнул». Вот это отцовское «Слышу!» — еще один, последний дивиденд Остапа. Больше их не было…

Поэт Павел Коган еще до войны писал:

И какие же дивиденды получил он? Когда началась война, молодой поэт доказал, что патриотизм был для него не пустым словом: он пошел на фронт и погиб в боях за тот самый русский воздух, за то самое русское небо, а, может, и за соседа, которого не любил. Что вы, Лунгин, сказали бы Павлу Когану с вашей всесветскостью?

А вот за антипатриотизм его певцы ныне действительно получают дивиденды не только в виде гонораров, но и самых высоких трибун для своих песнопений. Возьмите хотя бы таких трубадуров антипатриотизма, как Радзинский, Сванидзе, Млечин… Клевеща на все советское, глумясь над всем русским, они получают огромные тиражи для своих малограмотных лживых книг, самые популярные каналы телевидения, самое выигрышное время для передач.

Они коллективно и написали «Прощай, немытая Россия…»

Недавно телеканал «Культура» закатил передачу об антисемитизме. Самое время! Действительно, за последние годы прошли перед нами, сменяя друг друга, четыре русских премьера еврейского происхождения, а шесть или семь их соплеменников были заместителями, вице‑премьерами. Дюжина мудрецов на самой вершине власти! Не считая министров и губернаторов. А что же теперь? Только один Дворкович в вице‑премьерах ходит, наукой командует — академиком Алферовым и другими, да где‑то еще в Совете Безопасности один сидит. Уже и на телевидении не каждый второй. Разве это не антисемитизм? Совершенно зажали евреев. А с какой стати недавно на заседании Валдайского клуба президент с чувством воскликнул: «Самый большой националист в России — я!» Может быть, и самый большой антисемит? Да еще дивизии особого назначения снова дали имя Дзержинского. Мало того, 4 ноября президент явился на вечер, посвященный Василию Шукшину, и в своем выступлении там назвал Шукшина гением. Это в День‑то народного единства! И это того самого Шукшина, который написал повестушку «До третьих петухов»!

Я иногда с удовольствием смотрю канал «Культура», особенно, когда зубы болят. Сразу боль снимает, уже не до зубов. Вот не так давно собрались там человек пять избранных во главе с Игорем Волгиным и принялись судачить о Есенине. Много было говорено, всего запомнить невозможно, но не забыть, как поэт Евгений Рейн воскликнул: «Меня считают еврейским Есениным!» Прекрасно. Но, к сожалению, не сказал, кто именно считает. Кто‑то из давних друзей, что ли — И. Авербах? И. Бродский? С. Вольф? А. Нейман? В. Уфлянд?.. Впрочем, важнее другое: не удивлюсь, если в следующий раз кто‑то из них объявит Есенина русским Рейном.

Так вот, об антисемитизме. Не знаю, что послужило толчком к передаче именно в эти дни. Можно предположить, что бурные события в Киеве, где как раз накануне оголтелый укр по фамилии Ляшко грозился застрелить Коломойского, который, к несчастью, еврей. Антисемитизм же!.. Вдруг перекинется к нам?.. Собралось в студии человек десять. Кроме двух Александров — Архангельского и Мироненко — я раньше никого из них ни в жизни, ни на экране не видел, ни о ком не слышал. Но у всех такой умный и категорический вид, даже у двух дам (одну, как я понял, специально для передачи наложенным платежом выписали из Венгрии), что можно было ожидать фундаментального, широкоохватного обсуждения темы с заглядом в историю. Могли начать, думалось, с того, например, что тираны разных стран изгоняли евреев, как, допустим, в 1290 году король Эдуард Первый — из Англии, где, по убеждениям некоторых наших телемыслителей, никогда не было антисемитизма; в 1306‑м Филипп Четвертый изгнал евреев из Франции и за это был прозван антисемитами Красивым; потом что‑то подобное произошло в Испании да и в древнем Киеве…

Нет, в такую даль сейчас никто из собеседников не лез. Речь шла в основном о борьбе у нас против антипатриотизма и низкопоклонства перед Западом, начатой в 1947 году, которую потом стали называть «борьбой против космополитизма». Но кто же из национально мыслящих русских людей не боролся против этого низкопоклонства! И Ломоносов, отбивавшийся от немецкого засилья в науке; и Пушкин, бичевавший западную демократию за ее цинизм, тиранство, страсть к удовольствию (comfort) и не желавший ни переменить отечество, ни иметь историю, «кроме той, что дал нам Бог»; и Лермонтов, обличавший прохвостов, заброшенных к нам издалека «для ловли счастья и чинов»; и Грибоедов, презиравший «французиков из Бордо», поучающих русских, и высмеивавший княжен, вздыхавших: «Ах, Франция! Нет в мире лучше края!..»; и Достоевский, о котором достаточно сказать, что русскоязычный рыжий реформатор Чубайс готов разорвать его на куски; и даже Тургенев, проживший долгие годы во Франции… И так до Маяковского, воскликнувшего после поездки в Америку в 1924 году:

А чего стоят слова Твардовского о «всей Европе со всею музыкой своей!». Впрочем, можно и не тревожить классиков! Почитайте хотя бы книгу «В темпе вечной гонки», которую написал Григорий Бакланов после поездки тоже за океан…

Участники передачи говорили главным образом о событиях 1949 года и изображали их как еврейский погром, как критику исключительно евреев. Это не совсем так. 13 мая еще 1947 года по просьбе руководителей Союза писателей состоялась встреча Сталина, Молотова и Жданова с этими руководителями — генеральным секретарем Правления СП А. Фадеевым, его заместителем К. Симоновым и секретарем парткома Правления Б. Горбатовым (На приеме у Сталина. М.: 2008,с. 485). Борис Леонтьевич Горбатов (1908–1954), уроженец Донбасса, дважды лауреат Сталинской премии, был евреем, но, как писал позже Симонов, «его назначение парторгом Правления шло от Сталина».