Валерий Шамбаров - День народного единства. Преодоление смуты

В целом же об уровне западной «просвещенности» можно судить хотя бы по одному красноречивому факту — в Европе в XVII в. вовсю продолжали… жечь ведьм. «Молот ведьм»

Шпренгера и Инститориса оставался бестселлером, выдержал 29 изданий. Его дополняли многочисленные комментарии богословов, вплоть до известного ученого Варфоломея де Спины. Были и объективные причины, способствовавшие распространению «эпидемии ведьм». Из-за постоянных войн, опасностей, тяжелого труда крестьян и рабочих число женщин на Западе значительно превышало число мужчин. Отсюда сексуальная неудовлетворенность, неврозы, психозы. Плюс желание разбогатеть, заполучить суженого, исцелить близких, отомстить обидчику. И при всеобщей вере в магию забитые и темные европейские бабы пытались реализовать свои чаяния соответствующими методами. Появлялась масса «специалистов» и «специалисток», изготовлявших эликсиры успеха, средства от всех болезней, особо популярные приворотные зелья, для чего использовались самые экзотические компоненты — волосы и истолченные зубы мертвецов, змеиные и жабьи шкуры, ослиный кал, детские пуповины. Другие становились потребителями подобной продукции, старались вызнать и воспроизвести колдовские ритуалы, — а уличив в подобном одну виновницу, люди в панике косились и на просто «подозрительных»…

Сицилийский инквизитор Людвиг Парамо писал в 1598 г.: «Нельзя не указать, какую великую услугу инквизиция оказала человечеству… В течение 150 лет были в Испании, Италии, Германии сожжены по меньшей мере 30 000 ведьм». Но не стоит повторять распространенного заблуждения, будто несчастных женщин истребляла только инквизиция во «мраке Средневековья». Это представление внедрилось только из-за того, что историческую науку формировали в основном потоки протестантской литературы. Уже в XVI в. инквизиция была отменена даже во многих католических государствах. Тем не менее светские судьи, как католические, так и протестантские, с энтузиазмом подхватили эстафету изуверства. Знаменитый нидерландский юрист Дамгудер в «Практике уголовных дел» писал о «Молоте ведьм», что «книга эта имеет для мира силу закона». Ее считал непреложным авторитетом и профессор-лютеранин Бенедикт Карпцов — саксонский судья, ее использовали составители баварского «Кодекса Максимилиана».

Между прочим, католики даже подходили к вопросу мягче, ведь у них существовало понятие покаяния. И казнить полагалось только «нераскаявшихся» ведьм или «повторно впавших в ересь». В других случаях могли приговорить к тюремному заключению или телесному наказанию. В Испанской Америке только оно и применялось — обвиненных в колдовстве раздевали до пояса и везли по городу на ослах, посадив задом наперед и нахлестывая плетьми. Малолетних инквизиция освобождала от наказаний, лишь определяла их после покаяния под духовный надзор. Но кальвинисты с их «предопределением» и лютеране, отрицавшие таинства, покаяния не знали. Тут смертный приговор следовал однозначно и независимо от возраста. Впрочем, и католические судьи трактовали «нераскаяние» очень широко, и в итоге своих женщин отправляли на костры во всех государствах.

В лютеранской Норвегии на рубеже XVI–XVII вв. за 10 лет спалили 500 ведьм. В кальвинистской Женеве за короткий промежуток времени — столько же. Тюремный смотритель заявлял, что все тюрьмы переполнены женщинами, а палач подал прошение, что сил одного человека не хватает для исполнения его обязанностей. В Берне в 1591–1600 гг. ежегодно сжигали в месяц по 30 ведьм, а в Коломбье в 1602–1609 гг. уничтожили 764. Яков I Английский сам увлекался этим делом, лично присутствовал при казнях, написал книгу «Демонология» и учредил фонд, из которого ежегодно выплачивались премии студентам Кембриджского университета за работы о ведьмах. Король преследовал судей, выносивших мягкие приговоры, и назначил «ищейкой ведьм» некоего Гопкинса — который объехал Эссекс, Суссекс, Норфолк, истребив сотни людей, но вызвал возмущение народа. Был сам обвинен в колдовстве, подвергнут пытке и убит. Вскоре в Нью-Кэстле появился другой «ищейка», получавший по 20 шиллингов за голову жертвы. Тоже вызвал возмущение, по доносу был арестован, сознался, что отправил на костер 220 невиновных женщин, и был сожжен. Но когда британские эмигранты-протестанты обосновались в Америке, создав там свои свободные общины, они первым делом… учредили инквизицию! И принялись жечь ведьм — как сообщает современник, это «практиковалось нельзя сказать чтобы редко».

Во Франции судья де Ланкр издал книгу об опознании и уничтожении оборотней. И казнил многих по таким обвинениям. Неоднократно возникали «эпидемии» бесовской одержимости, в 1610 г. — в монастыре урсулинок в г. Экс, в 1635 г. — в аналогичном монастыре в Лудене. В первом случае обвинили патера Гофриди, что он наслал на монахинь чертей и ест трупы детей, во втором случае — каноника Грандье (правда, примешалась и политика, он был автором одного из памфлетов против Ришелье). Обоих осудили и отправили на костры.

В Эльзасе только в 1620 г. сожгли 800 женщин. Но выявлялись все новые, и Штебер в «Описании Эльзаса» сообщал:

«Словно из пепла возникают ведьмы». А в Лотарингии в этот же период свирепствовал судья Николя Реми, прозванный «Лотарингским Торквемадой». Он отправил на смерть 900 ведьм и создал фундаментальный труд «Демонолатрия», где привел и описания шабашей, и практические методики своей работы. Так, указывалось, что у арестованной ведьмы первым делом надо обрить все волосы на теле и, коля иглой, искать «дьяволову печать» — место, не выделяющее крови и лишенное чувствительности. Подробно описывалось, как надо содержать обвиненных и какие приемы допроса применять, чтобы добиться «лучшего результата» — костра. Насчет «дьяволовой печати» сообщает в своих работах и знаменитый французский врач Амбруаз Паре, много раз привлекавшийся к «экспертизам» по ее поиску.

В Германии, Голландии, Фландрии «охота» порой принимала повальные формы. В Эльвангене в 1612 г. сожгли 167 женщин, в местечке Герольцгофен в 1616 г. казнили 99 ведьм, а в следующем году — 80. В Эллингене за 8 месяцев — 71, в Вестерштетене за 2 года — 600. В Кведлинбурге за день — 133. В Брауншвейге тоже однажды воздвигли столько костров, что современники сравнивали площадь с сосновым лесом. Учтем, что все это были крошечные городки, с населением в пару тысяч обывателей. Тем не менее в небольшом Роттенбурге на Некаре ежегодно сжигали 10–20 ведьм. И городской совет сетовал, что чувствует «усталость» от этих процессов и что вскоре у них не останется ни одной женщины. В Оснабрюкке за 3 месяца сожгли 121 ведьму. И повели «чистку» по деревням. То же было в Трире — в 20 деревнях вокруг города казнили 306, а уцелели всего 2 женщины. Зато в Трире отмечалось, что «палач и его жена ходят в золоте и даже в серебре».