Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6551 ( № 17 2016)

Засмейся, чтобы я в устах жемчужин ровный ряд

увидел.

Меня ресницами казни, как стрелы частые они.

Я потерял навек покой – волос хмельной каскад увидел.

Я и грустил и ликовал, в чертоге райском пребывал,

Беду и счастье обретал – тебя, мой тайный клад, увидел.

Расстались мы, но сострадай, – стрел из груди

не вынимай,

Ресницы чёрные вздымай, чтоб я других услад не видел.

Не сетуй, сердце, погоди, стон не удерживай в груди,

Приди, любимая, гряди, чтоб каждый, как я рад,

увидел.

В минуту встречи Амани вдруг неприметен стал в тени,

Пусть каплей тот пренебрежёт, кто мощный водопад

увидел.

РЫДАЙ

Когда ты истинно влюблён, любые муки испытай,

До капли кровь свою пролей, но тайных чувств

не открывай.

Яви величие души, в честь милой подвиги верши,

С благоговением везде любимой имя прославляй.

Кто восторгается луной, плывущей над землёй ночной, –

Бровь с полумесяцем сравнит, её увидя невзначай.

Халат мой от незримых ран стал ярко-красен,

как тюльпан,

Из окровавленных очей, слеза кровавая, стекай.

Как искра, мой горячий вздох достиг небес и звёзды

сжёг,

Кто опасается огня, прочь от горящего ступай.

Не восхищайся цветником, нет в мире верности

ни в ком.

Замолкни, лживый соловей, и розу впредь не искушай.

Потонет мир в слезах моих; едва ль останусь я в живых.

Рыдай, влюблённый Амани, без утоления, рыдай!

ЗАЛЁТНЫЙ ВЕТЕР

Расскажи, залётный ветер, если только выйдет случай,

Что постыла мне разлука, что душою я измучен.

Что по милости разлуки должен я терпеть, терзаться,

Очарованный безумец, я терпенью не обучен.

И страданье, и блаженство для безумного едины,

Луч свидания разлука затмевает серой тучей.

Друг, для истинно влюблённых стать посмешищем

не стыдно!

Брось, аскет, нравоученья, болтовнёю ты докучен.

Амани, в долине страсти не один терял рассудок,

Пусть мудрец безумным станет, ничего не зная лучше!

ПЕЧАЛЬЮ УДРУЧЁН

От слёз я слепну, будто мир покрыт туманной пеленой,

Живу, печалью удручён, теряя разум и покой.

Я не могу ночами спать, сил не найду, чтоб утром

встать,

Страданья тяжкая печать горит, как факел огневой.

С лекарством, лекарь, не спеши, – неизлечима боль

души,

В разлуке я один в тиши погибну от чахотки злой.

О Амани, будь щедр во всём, бесстрашен на пути своём,

И коль прослыл ты богачом, клад раздари несметный

свой.

ВОЙСКА РАЗЛУКИ

Ты долго мучила меня, страданий вынес я немало,

Страсть, истерзавшая мой дух, росла и в сердце

трепетала.

Что удивительного в том, что я не знал успокоенья –

Ты завитком своих волос, как цепью, приковала.

Разлука двинула войска, чтоб погубить меня вернее,

Воспоминанье каждый раз, души погибель отвращало.

И вновь истерзанная плоть терпела тяжкие мученья.

«Да будет всё, что суждено – то, что судьба

предначертала!»

Все звёзды, солнце и луна от тайной зависти бледнели,

Мою склоненную главу ты светлой тенью осеняла.

Пускай служители любви меня покорным псом считают –

Порог чертога твоего вознёсся выше пьедестала.

Приблизь, о боже, этот миг, позволь, чтоб Амани

влюблённый

Жизнь в жертву той одной принёс, что счастьем

и бедою стала!

Перевод Татьяны Стрешневой

Любит бабочку ночную

Спецпроекты ЛГ / Азербайджан - жемчужина Турана

Миниатюра XVI века. Художник Мир Сеид Али

ГОВСИ ТЕБРИЗИ

(1680–1745)

Яркий представитель тебризской поэтической школы, тонкий лирик Алиджан Говси Тебризи родился в семье искусного масте-ра-ремесленника народных изделий, талантливого поэта Исмаила Говси. Первоначальное образование получил у отца; достиг-нув совершеннолетия, усвоил основы светских наук, близко познакомился с теологией, вскоре засверкал его поэтический талант. Некоторое время прожил в Исфахане, позднее в Индии, где своим творчеством привлёк внимание местной просвещённой обще-ственности и литературных кругов.

Говси Тебризи оставил нам блистательные образцы гражданской лирики. Его стихи отличаются проникновенностью, искрен-ностью и минорным ладом; мотивы печали, связанные с неприятием негативных социальных противоречий времени, являются сквозной линией его поэтических исповедей и раздумий о жизни. Поэт сетует на эпоху, мотивы скорби и печали исходят из чув-ства гражданской патриотической причастности к судьбам отечества. Время было особенно враждебно и нетерпимо к инакомыс-лию, к людям просвещённым, мыслящим, в обществе происходили противостояния разума и невежества, лжи и правды: «Кто различает грань меж белым и чёрным, того норовят ужалить». Метафорическая антитеза «белое – чёрное» часто встречается в социально нацеленных памфлетах поэта.

Говси Тебризи снискал признание как мастер лирической поэзии на родном тюркском языке. Его любовная лирика не могла обойтись без влияния суфийских идей, в той или иной мере определяющих основное направление средневековой восточной поэзии. В его трактовке высокое чувство – любовь – предстаёт и в земных ликах, и в сакрально-мистическом ореоле. Поэт писал в различных жанрах лирической поэзии, но предпочтение отдавал газели. Говси Тебризи виртуозно пользовался сочными краска-ми, идиомами из народной речи; простота и живость языка его газелей – знаковая веха в истории развития азербайджанского литературного языка.

Газели

СЛОВО

Где друг, чтобы сказать ему слово.

Как флейта – выдох, я приму слово.

Оно звучит, правдивое, живое,

В любви пьянит, влечёт к уму слово.

Как трата драгоценных безделушек,

Бывает миг, что ни к чему слово.

Учись быть мудрым и не верь легендам,

Откроешь и во сне тюрьму слова.

От томных глаз её не отрываюсь,

Меняю суффикс, гну и мну слово.

Есть разговор пустой, слепорождённый:

Как бисер, мечет он во тьму слово.

Но горький рот скорее чует сладость,

Чем сахарный. Так я пойму слово.

Глаза на ощупь различают мысли.

У грустного как бы в дыму слово.

Но молчаливость для меня постыдна,

Все тайны я приподыму словом.

Говси – гранильщик драгоценной капли,

В которой море. Быть по сему слову.

Обидься, хан! Мне Физули свидетель:

«Кто говорит, под рост ему слово».

НА ЧТО МНЕ

Влюблён я. Денег звон и суета – на что мне?

Все листья, все плоды, весь цвет куста – на что мне?

Гораздо краше есть нетронутый бутон,

Есть в девушке душа, а красота – на что мне?

Куда бы я ни шёл, твой облик уношу.

А письма от тебя читать с листа – на что мне?