Михаил Делягин - Светочи тьмы: Физиология либерального клана. От Гайдара и Березовского до Собчак и Навального

Нельзя исключить, что призыв на такую службу был просто способом остаться в столице. Недаром одноклассник вспоминал, что Швыдкой, несмотря на любовь к розыгрышам и шуткам, всегда казался старше своих сверстников и был не по годам самостоятелен.

После службы Швыдкой женился на дочери известного успешного кинодраматурга; возможно, это помогло ему в 1973 году устроиться во всесоюзный журнал «Театр», где он сделал карьеру, поднявшись к 1990 году с должности корреспондента до секретаря парторганизации журнала (члена райкома КПСС!) и заместителя главного редактора.

Оправдывая свою фамилию (по–украински она значит «шустрый»), Швыдкой хватался почти за любую возможность подработать; писал рецензии, преподавал в вузах, ездил с лекциями по стране, — причем благодаря потрясающему обаянию завоевывал почти любую аудиторию. Писал книги и добивался их выхода (что было тогда отнюдь не просто и приносило хорошие деньги), ездил в загранкомандировки и даже читал лекции в США (в частности, курс по русской культуре в знаменитом MIT — Массачусетском технологическом институте). В 1975 году стал театральным обозревателем Всесоюзного радио и телевидения, в 1977 году защитил кандидатскую и заработал авторитет признанного критика.

С началом перестройки Швыдкой зорко изучал открывавшиеся перед ним шансы, но, будучи предельно осторожным, начал действовать лишь в 1990 году.

Бизнес как таковой, деньги ради денег Швыдкому были чужды: уже тогда светский лев, он (вероятно, в силу трудного детства) остро нуждался в публичном успехе, во всеобщем внимании и любви. А для гарантированного получения и сохранения всего этого надо было прорваться в истеблишмент, стать частью власти.

Ключом было сотрудничество с Западом и набиравшими силу демократами — и в 1990 году Швыдкой добился публикации в журнале «Театр» революционной для того времени английской пьесы «Московское золото», посвященной травле ретроградами из Политбюро во главе с Горбачевым народного лидера Ельцина (тогда как раз вырвавшегося наконец из опалы). Даже переводить пьесу было еще страшно, — но Швыдкой, учуяв будущее, организовал гастроли английской театральной труппы в Москве и даже привез авторов пьесы.

Так он стал любимцем Ельцина и в 1991 году возглавил редакционно–издательский комплекс «Культура», выбив на него у Министерства культуры огромные деньги. Идея была красива: союзные республики заплатят за пропаганду своих литературных достижений, а издательство, помимо литературы братских народов, будет издавать разнообразную качественную литературу для элиты.

Однако развитие рынка уничтожило книжный дефицит, — а руководство «Культуры» не просто игнорировало коммерческие проекты, но и приглашало в авторы друзей и знакомых. Это привело к гибели проекта в 1993 году, но Швыдкой успел превратить его в аэродром для нового старта.

Крах СССР превратил его в добычу для хищников всех сортов, и культура не была исключением: Германия при поддержке других стран Запада потребовала «реституции» — возврата художественных ценностей, вывезенных в нашу страну в ходе войны в порядке частичной компенсации за наше культурное наследие, уничтоженное гитлеровцами.

Возврат ценностей, на котором настаивал Швыдкой, по сути дела означал отрицание законности итогов Великой Отечественной войны и признание советских солдат и офицеров, спасавших культурные ценности от гибели, обычными мародерами.

Швыдкой воспользовался ситуацией и занялся рассекречиванием фондов спецхранов, в которых с войны осталось значительное число «перемещенных ценностей». Стал режиссером телефильма о трофейной Бременской коллекции, показанной по Первому каналу в декабре 1992 года; спонсором фильма, обошедшегося, по оценкам, в 17 тыс. долл., стал «Инкомбанк». Он же проспонсировал другой политический проект Швыдкого — каталог «Западноевропейский рисунок XVI–XX веков», преподнесенный Министром культуры Сидоровым Ельцину и Черномырдину в марте 1993 года.

Подарок был ко времени: «Культура» как раз обанкротилась, но Сидоров, познакомившийся со Швыдким в комиссии по реституции, взял его к себе в заместители. Деятельность Швыдкого была кипучей: он занимался даже проблемами инвалидов, — не забывая, разумеется, и себя. В 1994 году стал доктором искусствоведения.

Когда в 1997 год вывоз культурных ценностей из страны был запрещен законом, сторонник реституции министр Сидоров отправился в почетную ссылку представителем России при ЮНЕСКО, а Швыдкой, пользуясь давней симпатией Ельцина, добился создания телеканала «Культура» и возглавил его, став зампредом ВГТРК.

На фоне бесконечных экспериментов созданного Березовским ОРТ и его войн с НТВ Гусинского «Культура» выделялась интеллигентностью при профессионализме, — ив мае 1998 года, в премьерство Кириенко Швыдкой возглавил ВГТРК. При этом он так искренне изображал ни во что не вникающего «свадебного генерала», занятого лишь представительством и личным шоу–бизнесом, что недовольство премьера Е. М. Примакова политикой государственного медиа–холдинга обрушилось на головы его заместителя Лесина и обозревателя Сванидзе.

Энергия Швыдкого приносила весомые плоды: как сообщалось, перед дефолтом 1998 года он попал в список тысячи наиболее богатых и известных людей России, который в воспитательных целях составлял тогдашний глава Госналогслужбы Федоров.

«Моментом истины» стал для Швыдкого конфликт «семьи» Ельцина, либералов и олигархов с патриотами: чтобы одержать победу и психологически сломать Скуратова, тогдашнюю ключевую фигуру, надо было показать компрометирующую его видеозапись народу.

Даже ОРТ Березовского, не осмелилось, несмотря на отчаянную политическую нужду (Березовский был одной из мишеней не скрывавшего это Скуратова), показать голого «человека, похожего на генерального прокурора» в компании двух проституток. Эту миссию взял на себя Швыдкой — и вспоминает об этом с гордостью: мол, именно в этом заключается профессионализм, так как общество должно знать правду о своих руководителях. Правда, ни до, ни после подобных устремлений за ним замечено не было — возможно, из–за рудиментарного чувства приличия.

Вероятно, причина была в ином: как сказал позже сам Швыдкой, «если бы этого сюжета не было, мы жили бы в другой стране», управляемой, по всей видимости, патриотами, а не обслуживающими интересы Запада либералами и олигархами.

Так или иначе, выпустив в эфир без какой бы то ни было проверки 50‑минутную порнографическую видеозапись, Швыдкой решил исход политического противостояния и определил историю России. Победители были благодарны ему безгранично — и в правительстве Касьянова он стал Министром культуры.