Виктор Суворов - Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное]

Давайте считать, что все это делалось ради отвлечения противника. Каков же результат? Результат налицо: войска под руководством Жукова германский фронт не прорвали, противника не окружили, а, наоборот, сами попали в окружение. Если поверить, что это была просто отвлекающая операция на второстепенном направлении, то приходится признать: в момент, когда все внимание Гитлера и его фельдмаршалов было приковано к Сталинграду, войска под руководством Жукова даже на второстепенном направлении не сумели выполнить поставленную задачу.

О грандиозном наступлении Жукова в ноябре-декабре 1942 года написано несколько статей и книг. Чтобы меня не обвинили в злопыхательстве, буду рассказывать о результатах наступления не своими словами, а цитировать других авторов. 8 июня 2001 года в «Независимом военном обозрении» была опубликована статья «Не в бой, а на убой», рассказывающая о действиях одной только 20-й армии Западного фронта в очередной Ржевско-Сычёвской операции в ноябре-декабре 1942 года. Авторы статьи — М. Ходаренок и О. Владимиров.

В этой операции 20-я армия Западного фронта помимо тех сил, которые она имела, получила усиление — два танковых корпуса, восемь отдельных танковых бригад и соответствующее количество артиллерии. Подзаголовки статьи: «Неудачное начало», «Сражение за огороды деревни Жеребцово», «Упрямство, переходящее в безумие». Последний подзаголовок очень точно характеризует действия «величайшего стратега XX века» Жукова. Вот выдержки из статьи:

Войска 25 ноября фактически посылались не в бой, а на убой, под хорошо организованный огонь врага.

Две стрелковые бригады 8-го гвардейского стрелкового корпуса — 148-я и 150-я четыре дня штурмовали село Хлепень, расположенное на высоком берегу Вазузы… под селом практически в полном составе полегли 148-я и 150-я стрелковые бригады, в которых кроме штабов и подразделений обеспечения не осталось никого.

Неумолимая Ставка и ее представитель Георгий Жуков требовали только одного — наступления во чтобы то ни стало. 20-я армия была дополнительно усилена 5-м танковым корпусом и четырьмя стрелковыми дивизиями.

Поле битвы было усеяно нашими сгоревшими танками. В частности, уже 6 декабря шесть танковых бригад 20-й армии из восьми, потерявшие почти всю материальную часть, были отведены для восстановления боеспособности в тыл.

Уже 13 декабря 6-й танковый корпус имел в строю

26 танков, а два дня назад введенный в сражение 5-й танковый корпус — только 30. Один танковый корпус вел бой за деревню Малое Кропотово, второй пытался взять штурмом село Подосиновка.

За неделю (11–18 декабря) крайне кровопролитных, ожесточенных и по своей сути безрезультатных боев наступательные возможности 20-й армии были окончательно исчерпаны. Закончились боеприпасы и горюче-смазочные материалы. Почти полностью была потеряна материальная часть всех восьми танковых бригад и обоих танковых корпусов. Оставшиеся в живых люди, по несколько суток находившиеся без сна и пищи, были предельно измотаны и смертельно устали.

За 23 суток беспрерывных боев войска 20-й армии на 8-километровом участке вгрызлись в оборону противника на 10 километров. Среднесуточные темпы наступления — чуть более 400 метров в сутки. За каждый километр пришлось платить шестью тысячами убитых и раненых воинов.

Примерно по тому же сценарию разворачивались события в полосах наступления других армий Западного и Калининского фронтов.

Общие людские потери Калининского и Западного фронтов составили более 215 тысяч человек убитыми и ранеными.

Не одна 20-я армия «отвлекала» противника в той операции. Его «отвлекали» все пятнадцать общевойсковых, две ударные и одна танковая армия Западного и Калининского фронтов под мудрым водительством гениального полководца Жукова. Кроме того, на других фронтах по сценарию Жукова «отвлечением» занимались еще семь общевойсковых и одна ударная армия.

Документов о действиях каждой армии в этой грандиозной «отвлекающей» операции опубликовано достаточно. 20-ю армию я выбрал не зря. 20-я армия погибла в октябре 1941 года под

Ельней. Не буду говорить, по чьей вине. Вспомните сами, кто штурмовал Ельню два месяца, обескровил войска, растратил все боеприпасы и горюче-смазочные материалы и убыл на другой фронт, подставив измотанные и потрепанные войска под разгром.

В ноябре 1941 года была создана новая 20-я армия. От старой 20-й армии она унаследовала только номер. Это новое, плохо сколоченное и необстрелянное объединение уже в январе 1942 года под командованием генерал-майора А. А. Власова творило чудеса на реке Ламе. А над Власовым тогда стоял Жуков. И вот прошел год. Та же 20-я армия того же Западного фронта. Снова зима. Теперь 20-я армия имеет уже год боевого опыта. И снова общее руководство осуществляет Жуков. Но теперь все идет не так, как нужно: разведка работает плохо, артиллерия стреляет не по целям, а по площадям, вся подготовка операции — неуклюжая. Противник давно понял, где и какие удары будут нанесены, и сделал все возможное, чтобы их отразить.

Чего же не хватало? Не хватало генерала Власова.

Танки нельзя бросать на штурм. Танковое соединение предназначено для неудержимого рывка вперед. Населенные пункты и узлы сопротивления надо не штурмовать, а обходить. Но этого Жуков так и не понял до конца войны и до конца своей жизни.

Кто же виноват в очередном кровавом провале под Сычёвкой? Ответ Жукова (или тех, кто писал его мемуары) поражает:

Если же оборона противника расположена на плохо наблюдаемой местности, где имеются хорошие укрытия за обратными скатами высот, в оврагах, идущих перпендикулярно фронту, такую оборону разбить огнем и прорвать трудно, особенно когда применение танков ограничено.

В данном конкретном случае не было учтено влияние местности, на которой была расположена немецкая оборона. (Воспоминания и размышления. С. 437.)

Ситуация анекдотическая. Гладко было на бумаге, но забыли про овраги.

Так на ком же вина? По словам Жукова, виноват кто-то неодушевленно-безымянный. Кем-то не были учтены овраги. Постойте, но ведь эту «отвлекающую» операцию лично готовил Жуков — тот самый Жуков, который с января до конца августа 1942 года бездарно штурмовал под Сычёвкой эти самые овраги. Неужели тогда, за восемь месяцев бестолковых штурмов великий полководец не сообразил, что штурмовать сычёвские овраги нет смысла?

Если же он за восемь месяцев беспросветного штурма сообразил, что овраги под Сычёвкой штурмовать бесполезно, то должен был сказать Сталину: фронт у нас огромный, отвлекающую операцию надо проводить где угодно, да только не под Сычёвкой.