Виктор Суворов - Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное]

Речь шла о том, будет ли уже этой зимой сделан решающий шаг к поражению Германии на востоке. Катастрофа 6-й армии, как бы тяжела и печальна она сама по себе ни была, в сравнении с масштабами Второй мировой войны в целом не могла еще быть таким шагом. Но разгром всего южного крыла Восточного фронта открывал бы путь к скорой победе над Германией. Советское командование по двум причинам могло рассчитывать на достижение этой цели на южном фланге. Первая — это огромное численное превосходство русской армии, а вторая — преимущества оперативной обстановки, которые советское командование получило благодаря ошибкам германского командования, связанным со Сталинградом. (Утерянные победы. С. 432.)

Понимая страшную опасность, германское командование приняло все меры, чтобы избежать крушения Восточного фронта в самом начале 1943 года. Группа армий «А», бросив все, спешно и без боев покинула Северный Кавказ.

Если бы заместитель Верховного главнокомандующего генерал армии Жуков увидел красоту сложившейся благодаря победе под Сталинградом ситуации, он должен был кричать Сталину: давай остановим дурацкое наступление на Сычёвку! Давай танковые бригады и корпуса не будем жечь ради каких-то огородов на задворках давно стертых с земли деревень! Все — на Ростов! И сотни тысяч тонн снарядов туда же! И гвардейские корпуса! И авиацию! И ударные армии! Вот она — победа над Германией! Прямо в наших руках! На блюдечке с голубой каемочкой!

Но Жуков красоты сложившейся ситуации не увидел. Жуков выполнял дурацкий приказ, причем выполнял самым дурацким способом. Жуков отвлекал лучшие соединения Красной Армии от поистине важного участка фронта и без толку их истреблял, штурмуя никому не нужные высотки и деревни.

На войне и сразу после войны Жуков интенсивно раздувал культ собственной личности. Стержнем этого культа стала идея о том, что великий Жуков был главным творцом победы в войне вообще и победы под Сталинградом в частности. Слухи об этом разлетались по стране и дошли до Сталина. Представьте себе ярость Сталина, когда он услышал, что Жуков объявляет себя сталинградским героем. И тогда маршалы Булганин и Василевский написали проект приказа о том, что Жуков, утеряв всякую скромность, приписывал себе разработку и проведение операций, к которым не имел никакого отношения. Сталин этот приказ подписал. В приказе среди прочего сказано:

К плану ликвидации сталинградской группы немецких войск и к проведению этого плана, которые приписывает себе маршал Жуков, он не имел отношения: как известно, план ликвидации немецких войск был выработан, и сама ликвидация была начата зимой 1942 года, когда маршал Жуков находился на другом фронте, вдали от Сталинграда.

Несложно понять, почему Сталин подписал приказ о недостойном поведении Жукова: маршал «забыл» о своих провалах под Сычёвкой, но помнил о чужих победах под Сталинградом и приписывал их себе. Однако приказ Сталина на «великого полководца» должного воздействия не оказал. Прошло два десятка лет, и в мемуарах Жукова снова зазвенела лихая песня о том, как он побеждал под Сталинградом:

Заслуга Ставки Верховного Главнокомандования и Генштаба состоит в том, что они оказались способными с научной точностью проанализировать все факторы этой грандиозной операции, сумели предвидеть ход ее развития и завершение. Следовательно, не о персональных претендентах на «авторство» идеи контрнаступления должна идти речь. (Воспоминания и размышления. С. 421.)

Видите, как скромен Жуков. Он даже и не пытается выпячивать свою выдающуюся роль в проведении контрнаступления под Сталинградом. Он говорит, что над операцией работали все — и Ставка Верховного главнокомандующего, и Генеральный штаб. Зачем искать кого-то одного, кто предложил идею контрнаступления?

Сначала Жуков рассказал, что весь план придумали он и Василевский, а Сталин услыхал и заинтересовался. Рассказав об этом, Жуков великодушно соглашается авторов гениального плана не искать. Чуть позже эту фразу Жуков усилил:

Величайшая заслуга Ставки Верховного Главнокомандования состоит в том, что она оказалась способной с научной точностью проанализировать все факторы этой грандиозной операции, научно предвидеть ход ее развития и завершение. (Маршал Жуков. Каким мы его помним. Составитель В. Яровиков. М.: Издательство политической литературы, 1988. С. 239.)

«Заслуга Ставки ВГК и Генерального штаба» превратилась в «величайшую заслугу» одной только Ставки ВГК. А Генеральный штаб из круга победителей выпал. Оно и понятно: Сталин выгнал Жукова из Генерального штаба еще в июле 1941 года и назначил с понижением, значит, о роли Генерального штаба в Сталинградском контрнаступлении можно не вспоминать. Жуков помнил только о заслугах Ставки ВГК, ибо входил в ее состав. На протяжении всей книги Жуков настойчиво напоминает об этом читателю. Потому фразы о заслугах и величайших заслугах Ставки ВГК в Сталинградском сражении распространяются на самого говорящего. Это Жуков сам себя хвалит. Это он рассказывает о научной точности своего анализа.

Но о каком научном подходе может идти речь, если под Сталинградом советские войска окружили втрое больше немцев, чем намеревались? Если допущена ошибка в одну сторону, то такая же ошибка могла быть допущена и в другую сторону. Решили окружить 7–8 дивизий, а что было бы, если бы их там оказалось втрое меньше?

О каком научном подходе может идти речь, если Ставка ВГК приказала наступать на окруженную под Сталинградом группировку германских войск? Окруженные германские войска были по существу лагерем вооруженных военнопленных. У них не было продовольствия, топлива, зимней одежды. Опасность прорыва была ликвидирована. После этого надо было оставить их в покое до весны. Сколько эти войска смогут продержаться на страшном морозе без зимней одежды, без топлива, боеприпасов и продовольствия? Но был приказ штурмовать. И наши дивизии, корпуса и армии бросились на штурм.

Летом 1942 года наши саперные армии возвели очень мощную оборону вокруг Сталинграда, потом германские войска ценой огромных потерь ее преодолели, а теперь Красная Армия штурмовала непреодолимую полосу укреплений, которую сама же и возвела. Штурм Сталинградских укреплений был непростительной ошибкой Гитлера. Теперь Красная Армия повторяла эту ошибку, штурмуя те же укрепления еще раз.

Почему русские решили перейти в наступление, не дожидаясь, пока котел развалится сам по себе, без всяких потерь со стороны русских, известно только русским генералам.

(Генерал-полковник К. Цейтцлер. Роковые решения. С. 199.)

О каком научном подходе может идти речь, если у Ростова был упущен шанс разгромить Германию уже в начале 1943 года? Разгромить без Курского сражения, без Прохоровки, без форсирования Днепра, Днестра, Немана, Вислы и Одера, без «десяти сталинских ударов», без Балатонского оборонительного сражения, без штурма Сапун-горы, Зееловских высот, Кёнигсберга и Берлина. Но эта возможность была упущена из-за того, что все силы были брошены на «отвлекающую» операцию в районах Ржева и Сычёвки. Так о каком научном подходе рассказывал Жуков?