Артур Дойль - Опасная работа

Продолжение Оксфорд-стрит, тянущееся от лондонского Вест-Энда до Сити. Конан Дойл делает этот исторический район местом действия двух своих рассказов о Шерлоке Холмсе.

Полк герцога Кембриджского, чей девиз «Слава или смерть», примененный на практике в Крымскую кампанию, стоил больших потерь бригаде легкой кавалерии, частью которой являлся полк.

Сам Конан Дойл испытывал некую тягу к мрачной уголовной стороне лондонской жизни. Рассказ капитана Дэвида нашел у него отклик позднее, когда он создал своего Шерлока Холмса, чьи приключения часто разворачиваются в самых темных и неприглядных закоулках Лондона.

Буры – голландские поселенцы Южной Африки, чьи республики Трансвааль и Свободное Оранжевое государство соперничали с британской Капской колонией. Первая англо-бурская война, разразившись в декабре 1880 г., окончилась ничем в марте 1881-го. В конце 1899 г. началась Вторая англо-бурская война, длившаяся несколько лет. Конан Дойл пошел на нее добровольцем. Прослужил шесть месяцев полевым хирургом.

Кафры – уничижительное прозвище уроженцев Южной Африки.

Адмирал Джон Росс (1777-1856), шотландский мореплаватель и исследователь. Предпринятые им для поиска северо-западного морского пути экспедиции оказались безуспешными, но явились источником многих ценных научных сведений об Арктике. В 1850 году он попытался отыскать и спасти адмирала сэра Джона Франклина, в 1845 году отправившегося в экспедицию в канадскую Арктику и там пропавшего, но попытка Росса не удалась – и он, и все его люди погибли.

Доктор Дж. Ф. Тэплин с «Недосягаемого» был свидетелем подобных несчастных случаев, описанных им в дневнике (запись от 15 апреля 1860 г.): «Бедняга проломил собой лед, и в то время, как он пытался спастись, порывом ветра его накрыло другой льдиной. Он был разрезан пополам».

Консерватор Бенджамин Дизраэли в начале 1874 г. стал премьер-министром, но не прошло и месяца, как был сменен на этом посту либералом Уильямом Эвартом Гладстоном. Возможно, замысел китобоев состоял в том, чтобы просить этих государственных деятелей о сокращении китобойного промысла из Данди.

Имеются в виду экзамены на медицинском факультете Эдинбургского университета.

Норвежское судно, названное в честь Гаральда Белокурого, вождя викингов, объединившего норвежские земли и ставшего в 872 г. королем Норвегии.

Конан Дойл остро переживал это, даже когда годы спустя писал «Жизнь на гренландском китобойном судне». Он признается там, что «оправдал первоначальные опасения, еще дважды упав в воду за этот день, который и завершил в позорном бездействии в постели, в то время как одежда моя сушилась в машинном отделении».

Позднее Конан Дойл оценивал эту ситуацию более взвешенно. В «Жизни на гренландском китобойном судне» он писал: «На нашем корабле было пятьдесят человек, из которых половину составляли шотландцы, а другую – шетландцы, набранные по пути в Леруике. Шетландцы были более основательными – тихие, порядочные, услужливые – с ними было легче иметь дело, в то время как от шотландских моряков можно было ожидать чего угодно, зато они были мужественнее и с характером более твердым. Старшие чины и гарпунеры были сплошь шотландцы. Но в качестве простых матросов и в особенности гребцов лучше шетландцев и не придумаешь». Из всего экипажа – 55 либо 56 человек – 19 было шетландцев.

В 1860 доктор Тэплин имел подобный же несчастный опыт. И хотя его и вытащил из воды оказавшийся поблизости товарищ, возвращение свое на корабль доктор вспоминал не без ужаса: «Я вынужден был бежать очень быстро, чтоб не замерзли ноги, но лед был тонким, и на корабле я очутился не раньше, чем минут через 40. Я тут же спустился в каюту переодеться, но это оказалось нелегко, так как панталоны мои примерзли к сапогам, а куртка примерзла к жилету и панталонам. Понять не могу, как смог я добежать до корабля, но, уже забежав, я не сумел подняться на палубу по трапу, меня обвязали веревкой под мышками и подняли».

Конан Дойл был молод, здоров, а кроме того, ему повезло. Альберт Гастингс Маркем описывает подобный же случай, произошедший с матросом в Арктике. Того тоже «выловили из ледяной воды, подняли на борт и постарались привести в чувство всеми доступными средствами, однако лишь через много дней он смог оправиться от последствий такой ледяной ванны».

Недуг фатальный в случае неоказания немедленной помощи, вплоть до оперативного вмешательства. Однако возможности оказать такую помощь у студента-медика третьего года обучения, находившегося в 1880 г. на борту китобойного судна и сражавшегося с болезнью один на один, разумеется, не было.

По принятому в 1877 г. между Британией и Норвегией соглашению об охранных мерах ответственность за соблюдение соглашения со стороны Британии принимали на себя капитан Дэвид Грей и инспектор рыбного промысла Фрэнк Бакленд.

Здесь Конан Дойл несколько приуменьшает трудности экспедиции. В 1883 г. в беседе, напечатанной в «Портсмут Таймс», он так рассказывал аудитории: «Если вы представите себе пространство между Портсмутом и Лондоном, все изрезанное ведущими в глубокие пропасти щелями, широкими настолько, что их не перепрыгнуть, с разбросанным самым случайным образом вокруг и непосредственно над этими пропастями валунами, иногда огромными, как дом, и с гранями гладкими и скользкими, как стекло, или покрытыми снегом, в который проваливаешься иной раз по самую шею, и все это в арктическом климате, когда стоит только нос высунуть, и тут же мерзнешь, а ты идешь и тащишь за собой мертвый груз в 100-150 фунтов весом, идешь, оскальзываясь и то и дело карабкаясь вверх на огромные эти валуны, втаскивая туда и свою ношу, и так мили и мили до самого Лондона, то вы придете к осознанию, что расстояние в арктических морях это не просто мили, что легче из Лондона добраться в Константинополь, чем преодолеть 60 миль, отделяющих нас от наших иностранных соседей».

Доктор Брайен Чарльз Уоллер был шестью годами старше Конан Дойла и оказал огромное влияние как на его карьеру медика, так и на его литературное развитие. Был шафером на свадьбе Конан Дойла в 1885 году.

«Все в Лондоне» – лондонские дяди и тетки писателя; кто такая миссис Нилсон – неизвестно.

Доктор Джордж Тернавайн Бадд учился на курс старше Конан Дойла. Вопреки предостережениям тех, кто знал доктора, Конан Дойл согласился в 1882 г. быть его ассистентом в Плимуте. «Его ожидала блестящая карьера, ибо помимо глубоких медицинских познаний, почерпнутых за время обучения в самой практической из медицинских школ всего мира, он обладал невероятным обаянием, чем сразу же располагал к себе пациента и вызывал у него доверие». Так описывал Конан Дойл необходимые, по его мнению, качества врача в автобиографическом рассказе «Практика Крэбба».