Василий Карасев - Битва за Клин

В тот же день командир батальона капитан Коровин получил дополнительную задачу – произвести минирование проселочных дорог, пересекающих железнодорожную линию, подготовить к взрыву мост на железной дороге южнее ст. Решетниково. Для работы на этом участке была выделена группа в 32 человека 8‐й роты под командованием капитана Куриленко. Работа была выполнена в тот же день. На дорогах были разбросаны мины, взрываемые на расстояние от электрического пульта. Здесь была оставлена группа в составе командира группы старшего сержанта Рамзайцева, заместителя политрука Ладенкова, бойцов Торопова и Калинина, которым было приказано произвести взрыв только с подходом немцев или по приказу. Двое суток они находились без сна и пищи, охраняя минные поля и заминированный железнодорожный мост. 22 ноября командиром батальона было принято решение выслать в район Решетникова связных для снятия группы Рамзайцева, произвести взрыв и попутно разведать силы противника на данном участке. С этой целью были посланы пять бойцов 8‐й роты во главе с младшим лейтенантом Бородиным. Они благополучно проникли через линию фронта в тыл врага, разыскали группу Рамзайцева и совместно с ней произвели подрыв минных полей и железнодорожного полотна. Затем все вместе благополучно вернулись к своему батальону.

В связи с тем, что 58‐я танковая дивизия начала отход, в ночь на 22 ноября 10‐я рота начала взрыв Ленинградского шоссе. К 4.00 работы приостановили на северной окраине с. Ямуга. Взрывом данного участка лично руководил военный комиссар батальона младший лейтенант госбезопасности Шаламов и командир 10‐й роты капитан Лекомцев.

П. Д. Говоруненко, вступивший в командование 58‐й тд после гибели Котлярова.

«В 4.30 штаб 3‐го батальона получил личное приказание от помощника начальника Главного военно-инженерного управления РККА генерал-майора Галицкого немедленно взорвать весь участок Ленинградского шоссе до северной окраины Маланино, т. е. до подступов к городу Клину. На месте выяснилось, что данное приказание выполнить полностью было нельзя ввиду наличия наших танков на северной окраине с. Ямуга и подтягивания частей РККА.

В результате создавшейся обстановки получалось, что штаб батальона и 9 рота, несшая охрану фугасов на участке от с. Ямуга до Маланино, по существу оказалась впереди переднего края обороны на 1.5–2 км. В связи с этим весь состав 9 роты, оставшийся личный состав 8 и 10 рот были приведены в боевую готовность, и наряду с охраной фугасов было выставлено боевое охранение.

Примерно в 10–11.00 22.11.1941 года противник усилил артогонь по с. Ямуга, танки противника стали подходить к Ямуга с флангов, батальон станковых пулеметов (неизвестной части РККА) и отдельные танки 58‐й танковой дивизии начали отход вдоль шоссе по направлению к г. Клину. Бойцы и командиры 10 роты, находясь между огнем противника и частей РККА, планомерно начали взрывать Ленинградское шоссе. Несмотря на очень сильный огонь и значительные потери в среде бойцов РККА, 9 рота в полном своем составе, без потерь накопилась в с. Маланино, выполнив свою задачу полностью.

В этом деле особо отличились командир 9 роты капитан Мирковский, который бесстрашно руководил взрывами и отходил самым последним, лично проверив результаты взрыва каждого фугаса его бойцами» [476].

Капитан Коровин отметил в своем докладе, что ни один фугас после поджога не отказал, заслуга в этом безусловно принадлежит саперному взводу во главе с лейтенантом Бодровым и начальником инженерной службы полка страшим лейтенантом Загородневым, личный состав которого, являясь инструкторами, в тоже время лично проверяли и подготавливали каждый заряд, каждую запальную трубку.

Боец 9‐й роты Н. И. Смирнов, находясь на своем посту, заметил подходившую немецкую танкетку. Он выждал, пока она приблизилась к месту закладки фугаса, и только тогда поджег шнур и отполз в безопасное место. Расчет его был настолько точен, что взрыв произошел тогда, когда танкетка выскочила на заминированный участок шоссе. В результате она взлетела на воздух.

Вечером 22 ноября 3‐й батальон получил задачу подготовить к взрыву участок Ленинградского шоссе от северной окраины Солнечногорска в направлении Клина [477].

Согласно планам LVI-го армейского корпуса 14‐я моторизованная дивизия должна была наступать 22 ноября в направлении Бирево, тем самым начиная обход Клина с востока. Подразумевалось, что она перейдет в атаку одновременно с 7‐й танковой дивизией. Однако в штабе 14‐й придерживались иной точки зрения. Она поставило свои действия в зависимость от успеха или не успеха соседа.

«Момент выступления дивизии на Бирево 22.11 зависит от продвижения 7‐й тд в направлении Клина. Более раннее выступление дивизии полностью исключено на основании продолжающейся угрозы для правого и теперь также левого фланга. Если 7‐я тд во время наступления на Клин добудет территорию, для 14‐й дивизии может появиться возможность выступить на Бирево. До тех пор задача дивизии – оборонять достигнутую линию» [478].

Наконец в 12.00 от 7‐й танковой дивизии поступило сообщение о том, что ее танки прошли через Селевино и направились на юг к Ямуге. Тревоги по поводу положения на правом фланге остались позади, и было решено приступить к активным действиям. В 12.30 об этом был уведомлен штаб корпуса, а 11‐й пехотный полк получил приказ выступить на Бирево с задачей: овладеть населенным пунктом и переправой через Сестру южнее [479]. Непосредственно на село, состоявшее из двух практически слившихся деревень, наступали 2‐й батальон 53‐го пехотного полка и 2‐й батальон 11‐го пехотного полка. Остальные силы дивизии были распределены вдоль пути наступления: 14‐й противотанковый дивизион оборонялся в Минино, 1‐й батальон 11‐го пехотного полка и 14‐й разведывательный батальон находились в Березино. Вскоре выяснилось, что эти меры по обороне оказались не лишними.

Прошло еще несколько часов, прежде чем немцы появились перед объектом своей атаки. В 16.15 последовало донесение 30‐й армии о положении в этом районе. Из него видно, что к полудню удалось отследить сосредоточение в районе Минино, Березино до 50 танков противника. Однако то, куда они отправились, для командования оставалось неясным. Направление на Селевино в донесении даже не упоминается. Предполагалось, что все они движутся к Бирево.

«В это время противник, подтянув на автомашинах мото-пехоту с минометами, при поддержке танков начал наступление на сев. зап. окраину МАЛ. БИРЕВО. К 16.00 идет бой на сев. и западной окраине МАЛ. БИРЕВО. Противник имеет до батальона пехоты и восемь танков. МАЛ. и БОЛ. БИРЕВО обороняют остатки 107 мсд, поддерживаемые 8 танками 58 тд. Командующим армией для усиления обороны МАЛ. БИРЕВО выброшена группа в составе одного Т-34, 9 мотоциклов и одного 45 м/м орудия» [480].