Петр Столпянский - Город Оренбург: Материалы к истории и топографии города

Таково описание, оставленное П. Рычковым. Прежде всего бросается в глаза та наивность, с которою Рычков восхваляет свой город — здание (дом губернатора, например) еще не построено, а Рычков утверждает, что, если оно еще будет построено, то его «достойно было почесть между лучшими строениями в резиденциях Императорских находящихся».

Конечно, описание Рычкова не может быть принято вполне на веру, но оно во всяком случае дает понятие, что за 17 лет своего существования Оренбург застраивался с лихорадочною быстротою. Так например в грамоте епископа Луки Казанского от 31 мая 1750 года читаем [104] Оренб. Лист,1888 г. № 37. : «велено, по представлению оной губернской канцелярии, вместо имеющегося ныне при Оренбурге прежде сделанного плетнем из хворосту и обмазанного глиною гостинного двора, построить вновь новый каменный гостинный двор, который за помощью Божиею строением нынешнего лета начался и производится»...

Таким образом в течении десяти лет был выстроен гостинный двор.

Но злой рок преследовал Оренбург. Подошли тяжелые годины Пугачевского бунта, исчез с лица земли казачий форштадт, а тут настал 1786 год и Оренбург весь выгорел.

Тогда решено было вновь распланировать Оренбург, для этого выработали особое положение о застроении города. По этому положению «под каждый дом лучших купцов и дворянского достоинства людей назначил я, — пишет Игельстром,— места по улице по пятнадцати а в глубину квартала на тридцать сажень; мещан же, разночинцев, служащих солдат и приказных служителей по улице на двадцать, а в глубину квартала на двадцать четыре сажени, а для сего, по исчислению обширности места под строение в оном публичных разных строений назначивается после пожара в целости оставляется сорока пять домов, для построения вновь назначиваемых сорок четыре места, для партикулярных домов, оставшихся после пожаров и построение вновь назначаемых мест триста двадцать пять, а всех публичных и партикулярных уцелевших от пожаров и под вновь назначаемые дома мест четыреста четырнадцать [105] Мы привели эту выписку текстуально, с соблюдением правописания для характеристики бумаг того времени — 1786 года. .

Итак от пожаров уцелело только 45 казенных построек, все остальные сгорели. Из списка предназначенных к постройке казенных домов видно, что сгорели: генерал-губернаторский, обер-комендантский, инженерный, пограничной экспедиции и суда, верхнего земского суда, двух нижних расправ, нижнего земского суда, губернского магистрата, городового магистрата, почтового двора, аптеки, гофшпиталя, обер-комендантской канцелярии, гарнизонной школы, четырех батальонов, острога, провиантских и соляных магазинов, казначейства, управы благочиния, съезжих. Словом, сгорели почти все казенные постройки. И хотя для них были отведены места, но постройки их очень и очень замедлились. Большинство из них было выстроено в 30—40 годах следующего столетия при губернаторе Перовском. По крайней мере, когда в 1796 году совершился перевод губернских учреждении из Уфы в Оренбург, то для них не нашлось помещений. Так мы читаем в описании того времени [106] Труды Оренб. арх. ком. вып. II стр. 19. : «губернатор, по своем прибытии, скоро убедился, насколько эти здания (т. е. предполагавшиеся для помещения присутственных мест) от долговременного построения, сухости и гнилости были не прочны и совершенно негодны к употреблению, так как местами уже приходили, в развалины и угрожали падением. Кое-как годными признаны были только два строения — дом прежней губернской канцелярии и бывший губернаторский дом. Но в здании бывшей губернаторской канцелярии были такого рода ветхости, как сгнившие в некоторых палатах и нагнувшиеся, а в других висящие потолки и полы, угрожавшие падением. Существовало еще какое то казенное здание, именуемое Диван и стоявшее тогда в полуразрушенном виде, с провалившимися полами и потолками и совершенно без признака крыши. В таком же худом состоянии были и те казенные здания, какие находились и в ведомстве военного управления, как то: казармы оренбургского батальона, кардегардии и другие мелкие строения, меновой двор, гостинный двор».

Картина, как видим, печальная. Приводиться в порядок Оренбург стал только при графе Перовском.

Но возвратимся к рассмотрению того положения, которым надо было руководиться при построении вновь города Оренбурга. Мы видели, что под частные постройки должны были быть отводимы места двух категорий — первые 15x30 саж., вторые 12x24 саж. — таких мест было отведено 414.

Весь город надлежало разделить на две части и шесть кварталов, улицы по городу расположить «сколь можно держаться старого плана», а где встречается кривизна и прочие неудобства, там назначать новые улицы, старые же уничтожать по возможности. Но предполагая такую меру, составители плана не забывали и обывателя. При уничтожении старых улиц надо было наблюдать «чтоб стоящие по линиям хорошие дома во избежание хозяевам их убытка от перенесания избавлены были».

Улицы должны были иметь ширины 12 сажен. Далее надлежало в городе оставить «три большие площади, первая в средине города «плац-парадная», вторая торговая, позади Гостинного двора, противу Чернореченских ворот, для продажи съестных припасов и привозимых досок, лубьев, дров и прочего, также для постройки на оной из досок лавок для произвождения хлебного торгу и третий от Орских ворот направо против Артиллерийского пушечного двора для продажи привозимого сена». Из этих трех площадей остались две, третья против артиллерийского парка скоро была застроена. Вообще инженерные офицеры «должны были разбить улицы и не только на тех местах, где улицы получают по линии своей переломы вехи на столбах ставить но и промежу оных угольных всех от ста до ста саженей по обеим сторонам улицы такие же вехи поставить, укрепя их, чтобы оные никогда свалиться не могли и полиции наблюдать, чтоб сии вехи никем свалены не были, а ежели кто осмелится оные снять, то тех брать в полицию и поступать с ними, яко с, противляющими законам, хозяев, на чьих местах вехи поставляются обязать подписками, чтобы они сберегали их в целости».

Разбив таким образом городские улицы и площади, указав каждому обывателю место, где он должен строиться, составители плана сочинили правила, как обыватель должен был строить дома. Прежде всего было указано при раздаче под дома мест наблюдать, чтобы «домы для житья в них самих хозяевам принадлежащия строения располагаемы были по обеим сторонам передней, а службы их задней улиц». Далее были сочинены фасады домам какие мог строить обыватель: таких фасадов было сочинено достаточное количество, а именно четыре фасада для домов каменных, 5 фасадов для домов деревянных на каменном фундаменте, 6 фасадов домов «самой меньшей пропорции деревянных» и 7 фасадов домов военно-служащих нижних чинов. Затем «всякого хозяина двор от дому до другого дому по улице обнести оградою решетчатою подобно ограде около загородного генерал-губернаторского дому состоящей, но только не на каменном, а на деревянном фундаменте, а какой оную пропорцию иметь всякому хозяину должно от управы благочиния дать образец, внутри же квартала дозволяется всякой двор оградить плетнем с обеих сторон глиною обмазанным». При этом необходимо было наблюдать, чтобы деревянные дома строились друг от друга в расстоянии семи сажен. И наконец: «желающих строиться, обязать подписками, чтоб они строения их производили по данными им планам, фасадам и в положенные строениям: каменному — пятилетие, а деревянному — трехлетние сроки оные кончали, планам же, фасадам должны быть всегда за подписанием определенного к наблюдению за строением инженерного офицера и господина обер-коменданта, с коих при повелении его обер-коменданта отсылать такия же арегиналы [107] Орфография подлинника; конечно, читать надо: «такие же оригиналы». и за подписанием вышесказанных особ в управу благочиния, дабы она бдение имела, чтоб строение происходило точно по данным планам, фасадам, а ежели она найдет противу фасадов на плане назначенных в строении какую нибудь перемену, то оное строение должна остановить и о том донести господину обер-коменданту, дойдя наперед до истины с свидетельствованием того определенным инженерным офицером». Следует указать еще и на то обстоятельство, что для различных слоев населения города были отведены особые кварталы, так «при разделении города: 1) инженерным, артиллерийским и прочим сего рода нижним чинам расположение назначить между пушечного и инженерного домов (т. е. нынешние кварталы, ограниченные Орской, Инженерной, Николаевской и Преображенской улицами), 2) гарнизонным же солдатам в кварталах около казарм назначаемых (между Николаевской, Безаковской, Водяной и р. Уралом) 3) азиатам под строение отвести особый квартал и в нем небольшую квадратно на тридцать сажень для построения мечети площадь (между Эссенской, Водяной, Николаевской и Введенской), оренбургского казачьего полка для чиновников квартал под № 32 (между Эссенской, Водяной, Николаевской и Преображенской). И только после этой разбивки города надлежало: «затем в прочих кварталах места раздать штаб и обер офицерам, дворянам, купцам и мещанам».