Ольга Тогоева - Дела плоти. Интимная жизнь людей Средневековья в пространстве судебной полемики

Но поскольку иногда случается так, что один мужчина желает согрешить против природы с другим, мы повелеваем, чтобы те, кто совершил этот грех, кем бы они ни были, если это [преступление] доказано, были бы оба публично кастрированы, а на третий день повешены за ноги до наступления смерти, и чтобы их тела никогда не были преданы земле [516] “Рего porque mal pecado alguna vez aviene, que home codicia á otro por pecar con él contra natura: mandamos, que qualesquier que sean, que tal pecado fagan, que luego que fuere sabido, que amos á dos sean castrados ante todo el pueblo, é después, á tercer dia, sean colgados por las piernas fasta que mueran, é nunca dende sean tollidos” (Fuero Real // Colección de códigos y leyes de España / Ed. por A. Aguilera y Velasco, E. Pinel. Madrid, 1865. T. 1. P. 259). .

Возможно, как и при наказании «бегом» за адюльтер, в данном случае в «Кутюмах Тулузы» сказывалось влияние пиренейской правовой традиции, в свою очередь перенявшей многие нормы уголовного судопроизводства из Византии. Здесь, начиная с VI в., мужеложество также признавалось преступлением и наказывалось соответствующе [517] “Item lex Iulia de adulteriis coercendis, quae non solum temeratores alienarum nup-tiarum gladio punit, sed etiam eos, qui cum masculis infandam libidinem exercere au-dent” (Institutes 4.18.4, курсив мой — O. T.). Исследователи отмечают, что точное значение выражения «наказать мечом» остается в данном случае неясным, поскольку при Юстиниане за мужеложество карали и смертной казнью, и кастрацией: Moorhead J. Justinian. L.; N.Y., 1994. P. 36; Boswell J. Op. cit. P. 70–71, 127, 171–173. . Вот почему кастрация упоминалась и в Livre de Jostice et de Pleti данный сборник кутюм в действительности являлся частичным пересказом законодательства Юстиниана [518] Foviaux J. Livre de Jostice et de Plet H Dictionnaire des lettres françaises. P. 955–958. .

Тем не менее, как показывают конкретные судебные казусы и юридические тексты более позднего времени, во Франции данная норма не прижилась, и основным наказанием за нетрадиционные сексуальные отношения здесь являлось сожжение заживо (хотя, повторюсь, суть этих отношений так и оставалась непроясненной) [519] Возможно, данная традиция брала свое начало в «Капитулярии Карла Великого 779 г.»: “Наес porro indicia et evidentes vindictae declarant, quam detestabile et exse-crabile apud divinam maiestatem hoc vitium extet. Scimus enim, quoniam talium criminum patratores lex Romana, quae est omnium humanarum mater legum, igni cremari iubet” (Benedicti capitularia / Hrsg, von G.H. Pertz // MGH. Leges. Hannoverae, 1837. Bd. 2 (2). S. 17-158, здесь S. 156, курсив мой — O. T.). В действительности капитулярий являлся подделкой второй половины IX в., которую традиционно приписывают авторству Бенедикта Левита, дьякона из Майнца. . Именно так предлагал поступать с содомитами Жан Бутейе, многие годы прослуживший королевским бальи в Турне, а под конец жизни ставший советником в Парижском парламенте. Его сборник обычного права «Деревенская сумма» (Somme rural, 1393–1396 гг.) не только являлся одним из наиболее авторитетных сочинений XIV в., но выдержал 23 издания на протяжении XV–XVII вв. [520] Foviaux J. Jean Bouteiller И Dictionnaire des lettres françaises. P. 751–753. Давая определение содомии как преступления «противного человеческой природе, которое не следует совершать ни мужчине, ни женщине» [521] “La dixneufiesme manière si est crime de sodomite, si comme de faire contre tout fait de nature humaine, et que n’à homme na femme naturellement appartient à faire” (Bouteiller J. Somme rural, ou Le Grand Coustumier general de pratique civil et canon / Ed. par L. Charondas Le Caron. P., 1611. P. 173). , Бутейе добавлял, что виновных в нем следует вздернуть на виселице, а тела их сжечь [522] “Ceux convaincus d’un tel crime furent condamnez à estre pendus et estranglez, et leurs corps bruslez avec leur procès, à fin d’en abolir la detestable mémoire” (Ibid. P. 179). .

Удивительно, что при таком внимании к данному преступлению со стороны составителей сводов обычного права Франции, в королевском законодательстве XIII–XV вв. о содомии и ее преследовании не говорилось ни слова. Возможно, подобное замалчивание могут отчасти пояснить слова того же Жана Бутейе, писавшего, что это правонарушение «столь отвратительно, что людям не следует ни знать, ни говорить о нем» [523] “Ce crime de Sodomie est grandement detestable, et ne devrait estre cogneu ne nommé entre les hommes” (Ibid.). . Даже когда «Большие хроники Франции» повествовали об Аденольфо IV д’Аквино, графе Ачерре, наместнике Карла II Анжуйского (1248–1309) в Провансе, которого объявили в 1294 г. «жестоким содомитом и предателем своего сеньора» и отправили на костер, предварительно проткнув металлическим прутом, конкретный состав его преступления широкой аудитории не сообщался [524] “Et en ycelui an aussi, le conte d’Aucuerre en Puille, lequel le roy Charles, le roy de Cecille, avoit establi garde de sa conté de Prouvence, fu trouvé et esprouvé très pesme sodomite et traître de son seigneur, et fu pris par le commandement du roy, et fu, de son derrière jusques à la bouche, en une broche de fer ardant transfichié, et après fu ars” (Grandes chroniques de France / Ed. par J. Viard. T. 8. P„1934. P. 153–154, курсив мой — O.T.). Подробнее об этом процессе см.: Dunbabin J. Treason, Sodomy, and the Fate of Ade-nolfo IV, count of Acerra H Journal of Médiéval History. 2008. T. 34. P. 417–432; Idem. The French in the Kingdom of Sicily, 1266–1305. Cambridge, 2011. P. 242–244. . (Илл. 11)

Так или иначе, но полное отсутствие упоминаний о содомии во французских ордонансах, безусловно, связано с тем фактом, что и соответствующая судебная практика Парижского парламента — центрального королевского суда страны — также была в этот период более чем скромной. Кроме того, как мы уже успели убедиться, в тех редких случаях, когда подобные дела все же фиксировались в уголовных регистрах, в них — как и в сборниках кутюм — отсутствовало внятное описание самого состава преступления, что не позволяет нам с уверенностью говорить о том, шла ли речь именно о гомосексуальных отношениях. Та же ситуация наблюдалась в церковных судах, обладавших правом светской юрисдикции, или, к примеру, в суде парижского прево, заседавшего в Шатле. Так, мы уже никогда не узнаем о конкретном составе преступления, совершенного неким Жанно Шико: краткая запись в регистре аббатства Сен-Жермен-де-Пре за 1307 г. сообщала лишь о его аресте «по обвинению в содомии», что не позволяет нам приблизиться к пониманию сути данного дела [525] “L’an mil ccc et sis, le dimanche devant la Chandeleur, fu ars Jehannot Chicot, de Ver-menton, pour cas de bouguerrie, et fut jugié par le conseil de l’église, presenz, Richart de Vannes, Robert de Bernay, Robert Billbaut, Guillemin du Celier, Raoul Riote” ( Ta-non L. Op. cit. P. 428, курсив мой — O.T.). . Что же касается «Уголовного регистра Шатле» конца XIV в., то все преступления, представленные в нем и характеризуемые как «содомия» (bougre rie), на поверку оказывались связаны со скотоложеством и не имели отношения к гомосексуализму, хотя и описывались исключительно подробно [526] “Item, dist que, lui estant en l’aage de XVI ans ou environ, ainsi qu’il gardoit, assez près de la ville où il fu nez, les bestes aus champs, c’est assavoir: vaches, jumens, aînesses, il, par X fois et plus… a eu compaignie à icelles bestes, ainsi comme icelles bestes estoient couch-iées au champs… et aussi aucunes autres fois a eu afaire et compaignie ausdictes bestes ainsi que elles estoient couchées es estables. Dist aussi que, à une chienne qu’il menoit avecques lui aus champs pour garder icelles bestes, il a eu afaire et compaignie à icelle chienne par pluseurs fois… Veue la confession duquel Estienne Blondel… fut dit et délibéré, et condempné icellui Estienne à estre ars au devant de la justice comme bougres" (Registre criminel du Châtelet de Paris. T. 1. P. 112, курсив мой — O.T.). См. другие примеры: Ibid. T. 1. P. 186–188, 566–567; T. 2. P. 273–274. Все эти пространные показания были, тем не менее, получены под пыткой, что заставляет сомневаться в их правдивости. .