Валерий Попов - Культовый Питер

Архитектура его для православного собора не совсем ординарна. Архитектор Воронихин по указанию императора Павла, отличающегося, как мы знаем, нестандартными религиозными исканиями, придал строению сходство с собором святого Петра в Риме. Благодаря могучей полукруглой колоннаде собор смотрится с Невского великолепно. Входная дверь со стороны Невского — бронзовая копия дверей флорентийского баптистерия работы Лоренцо Гиберти «Двери рая».

Внутри собор имеет план латинского креста. Идея Воронихина — идея «прозрачности» здания. Почти из каждой точки собора виден алтарь. Нынешний алтарь вычеканен по проекту архитектора Тона из серебра, отнятого донскими казаками у французов в 1812 году. Идея победы в этой войне отражена в скульптурах двоих великих полководцев — Кутузова и Барклая-де-Толли, поставленных в сквере перед храмом. В 1813 году в соборе был похоронен Кутузов, и с тех пор Казанский — еще и памятник русской воинской славы.

И это далеко не все знаменитые храмы Петербурга. Есть еще церкви гвардейских полков!

Постепенно история увлекла меня. Это неизбежно в таком замечательном городе, как наш. Забираясь на чердак моего дома в Саперном переулке, я видел выступающие над крышами, как острова над морем, мощные церковные купола. Каждый полк имел свой храм — и вокруг него строилась жизнь. Даже адреса в Петербурге долгое время писались по полкам: «Собственный дом вдовы Ануфриевой в Измайловском полку, лично в руки господину Куприянову». Гвардейские полки стояли по окраинам Петербурга, готовясь его защищать, — теперь эти окраины стали знаменитыми питерскими местами. Но начало моего интереса — Преображенский полк. Я вырос в этом полку! Полк этот, самый старый и именитый, получил название свое от подмосковного села Преображенского, где юный Петр набирал себе из окрестных ребят «потешных солдат», отбирая самых красивых и смышленых. Из соседнего села он набрал другой гвардейский полк — Семеновский. Сначала они просто дрались между собой на берегу Яузы, но Петр упорно обучал их военному делу, и вскоре начались дела посерьезней: Петр решил отнять у Швеции морские берега, прежде принадлежавшие русским. Первой настоящей проверкой гвардии было сражение под Нарвой в 1700 году. Сражение было нами проиграно, и лишь доблесть гвардейцев — преображенцев и семеновцев — спасла русскую армию от полного разгрома. Они насмерть стояли у переправы через реку Нарву, что позволило другим полкам отойти и спастись. И уже в 1702 году преображенцы и семеновцы геройски штурмовали у истоков Невы Шлиссельбург, бывший Орешек, и взяли его. Существовал миф о том, что Петр I повелел преображенцам и семеновцам носить высокие красные чулки, означающие, что гвардейцы бесстрашно дерутся по колено в крови. За отвагу и умение оба этих полка были названы лейб-гвардией. Преображенцы использовались императором и для других дел, требующих решительности и ума, — в том числе и для дел государственных. Известно, что именно преображенцы под командованием капитана Румянцева доставили в Петербург «блудного сына» Петра Алексея. Какая участь его постигла потом, мы знаем.

Преображенцы сохранили верность Петру и после его кончины. Верность эта распространилась на любимую жену Петра — Екатерину. Когда в Зимнем дворце решался вопрос, кто должен наследовать Петру, подполковник Бутурлин предложил посмотреть в окно: на площади в полном вооружении стояли преображенцы. Власть перешла к Екатерине. По восшествии на престол она тотчас приняла на себя звание полковника Преображенского полка и капитана его Бомбардирской роты.

Там, где стоит теперь собор, после сильного пожара 1739 года, уничтожившего много домов, решено было строить слободу Преображенского полка, где офицеры и солдаты могли бы жить со своими семьями. Центром поселения стал Преображенский собор. Он был выстроен Земцовым и Трезини в 1743-1754 годах на месте «съезжей избы» Преображенского полка.

Преображенский полк не только доблестно воевал, но, поскольку в нем служили представители лучших русских фамилий, был весьма влиятельной силой в государстве и особенно в столице. Дочь Петра Елизавета во времена бездарного правления Анны Леопольдовны была отстранена от двора, но любима в Петербурге, особенно в гвардии. «В тебе течет кровь Петра Великого. Тебе должно царствовать!» — говорили ей ее приверженцы. И она, будучи такой же отважной, как и ее отец, решила действовать. У крыльца Смольного двора, где она жила, ее ждали в санях ближайшие друзья и сподвижники — Шувалов и Воронцов. Они приехали в казармы лейб-гвардейского Преображенского полка. Там Елизавету сразу же окружили восторженные преображенцы. «Ребята, вы знаете, чья я дочь! Ступайте за мною!» И преображенцы двинулись за ее санками к Зимнему дворцу. Малолетнего Ивана Антоновича, который считался императором при регентше Анне Леопольдовне, Елизавета отвезла к себе во дворец. Немцы — фавориты Анны Леопольдовны, правящие при ней страной, Миних и Остерман — были арестованы. Весть о перевороте разбудила спящий город. И когда новая императрица возвращалась из Зимнего дворца, ее приветствовали толпы народа.

Именно своей любимой гвардией, вознесшей ее на престол, пользовалась Елизавета Петровна и для решения других государственных дел. Своим указом она направила во все российские провинции майоров гвардии — для наблюдения за исполнением ее указов и «учинения там новых ревизий».

Когда Елизавета Петровна скончалась, преображенцы хоронили ее. Балдахин, под которым покоились останки государыни, был пожалован Преображенскому полку и хранился над престолом в алтаре полкового собора.

Когда первый полковой храм, выстроенный Земцовым в стиле барокко, сгорел в 1825 году, Стасов построил нынешний великолепный храм, жемчужину классицизма. Вокруг него стоит ограда из турецких пушек, и посвящен он нашей победе в русско-турецкой войне.

По приказу Петра Преображенские казармы строились в районе нынешней Кирочной улицы, возле Литейного, где на улицах и переулках с военными названиями и прошло мое детство. Когда Екатерина II захватила престол, произошла даже драка между преображенцами и измайловцами — кому сопровождать карету государыни. Дело в том, что Измайловский полк присягнул императрице чуть раньше, а преображенцы замешкались: как-никак незадачливый муж Екатерины Петр III, убитый заговорщиками, был шефом Преображенского полка! Но вскоре преображенцы восстановили свое звание «придворной гвардии». Было известно, что только к ним императоры обращаются: «Здорово, братцы!», — а ко всем остальным полкам: «Здорово, семеновцы», «Здорово, измайловцы», «Здорово, павловцы».